— Ну, так когда начинаем, а? — задал вопрос Бильбо, отряхивая сюртучок от крошек. Ниар, окинув долгим взглядом своего новоиспечённого ученика, ухмыльнулась.
— Да хоть прямо сейчас.
♦♦♦♦♦
— Да хоть прямо сейчас. Давай, подойди к ней и спроси, где она этому научилась. Буду рад, если ты это сделаешь, братец, так как сам я ни за какие богатства Средиземья этого делать не собираюсь, — Фили, сложив руки на груди, перевёл взор к Ниар и Бильбо. Взмыленные, тяжело дышащие, они смотрели друг на друга и улыбались.
— Ну уж нет, — Кили, поудобнее устроившись на каменных перилах зала, покачал головой. — Я не настолько любопытен. А впрочем, будет время, обязательно задам Ниар пару вопросов.
— И она тебя охотно пошлёт на пхар атум па зар, — дядя улыбался, глядя на импровизированную площадку для тренировок. Найти пустующий зал под сводами замка Железностопа оказалось несложно. Торин сам организовал благоприятные условия для уроков военного дела. Сказав Даину, что желает обговорить с компаньонами планы дальнейшего путешествия, попросил побратима выделить просторное помещение, в котором могли поместиться все участники похода. Теперь, укрытые широкими каменными сводами, путники дружной компанией наблюдали за боем Бильбо и Ниар.
— Не думаю, что так далеко, — возразил Фили. Кили, нахмурившись, решил, что брат не прав. Ниар была способна послать и подальше. Учитывая, как лихо она болтала на кхуздуле, сомневаться в её лексических способностях не стоило. Молодой гном улыбнулся, глядя на кареглазую чаровницу. Забавная девушка, по всем параметрам. Многое умеет, многое скрывает, мало говорит. Загадка.
— О, Фили, ты ещё слишком мало знаешь о жизни, — Торин кивнул своему племяннику. Кили, неохотно оторвавшись от забавного зрелища в центре зала, подмигнул брату. — Такие люди, как эта барышня, способны поражать не только своими знаниями. Не удивлюсь, если эта леди окажется совсем не той наивной особой, какой хочет нам казаться.
— Так ты всё же считаешь, она может быть посланником орков? — спросил Кили, мрачнея. Сложно было представить себе Ниар по правую руку от Азога. Да и как может существовать дружба между чернокровыми ублюдками и смертными детьми Арды? Встряхнув головой, молодой гном попытался вспомнить свои мысли при первой встрече с воспитанницей оборотня.
— Всё ещё так не думаю, — очень медленно и серьёзно произнёс Торин. Вновь на лицо Короля-под-Горой легла тень тревоги. — Если считать Ниар врагом, то следует считать врагом и Беорна. Но к оборотню нас привёл Гэндальф, а ему я хоть и не склонен доверять всецело, все же предпочитаю верить. А если предположить, что Ниар смогла обвести вокруг пальца волшебника…
Дядя не стал договаривать мысли. Да и нужды не было. Кили, поёжившись, попытался себе представить, каким силам могло служить существо, обладающее властью над знаменитым Серым Странником. Ни к месту вспоминались древние сказания о Сауроне и Морготе. К горлу Кили подкатил горький комок, а перед глазами полыхнул мрачный образ Смога. Дракон являл собой тень былых сил, что таились некогда в замках и чертогах Черных Властелинов. И если один дракон был способен положить целый народ на лопатки, что могла сделать армия драконов?
— И все же есть в этой девице что-то странное, — заметил Фили, будто читая мысли брата. — Она не похожа ни на людей, ни на эльфов в своих суждениях и действиях. Сами подумайте: кто в наши дни кроме гномов владеет кхуздулом? А ведь язык тяжёлый. За один год не выучишь. Сколько лет Ниар, от силы? Максимум двадцать пять?
— Может она очень умная, — попытался оправдать кареглазую девушку Кили. Не хотелось юному гному видеть в новом друге зло. Откровенно говоря, не хотелось его даже искать в светлом и добродушном лице Ниар. — И любопытная.
— Время покажет, — осадил своих племянников Торин. — А гадать просто так я не желаю.
Кили, косо глянув на Короля-под-Горой, нахмурился. День Дурина прошёл, а Эребор остался для искателей приключений далёкой и недосягаемой целью, сокрытой туманом. Торин, после стычки с орками у реки, вёл себя до неприличия спокойно и сдержанно. Так обычно ведут себя те, кто уже знает, что будет делать в ближайшем будущем. Сам Кили, понимая, что к Одинокой Горе в скором времени попасть вряд ли удастся, чувствовал немыслимую и ни с чем несравнимую досаду. Всем сердцем алчущий хотя бы мельком взглянуть на дом своих предков, юноша во сне и наяву грезил об Эреборе. Для дяди же Одинокая Гора значила много больше, чем для племянников. Сложно сказать, что мог чувствовать Торин – совершенно безмятежный даже сейчас, он не позволял себе выказывать отчаяния или боли. Лишь в глазах порой мелькали тучи угрюмых мыслей, да в голос пробивался морозящий душу холодок тоски и уныния.
На площадке под лестницей друзья дружно заверещали, улюлюкая Бильбо. Кили, вздрогнув, моргнул. Тягостные мысли рассеялись, уступая место заинтересованности в происходящем. Любопытным взором окинув круглую площадку зала, юный гном заметил лежавшего ничком хоббита и юную деву, прижавшую полурослика мечом к камням.
— Вы неправильно двигаетесь, мистер Бэггинс, — голос Ниар громом наполнял просторную комнату и отражался от высоких потолков звучным эхо. Строгие нотки просачивались в каждое произносимое девушкой слово, звеня дисциплиной и уверенностью. — Запомните: Ваш противник будет сильнее Вас, выше, тяжелее. Вам не нужно этого бояться, но следует использовать все плюсы противника против него самого. Гномы отличные бойцы на ближней дистанции, у них сильные руки и ноги.
— Да, ну и что же мне с этим делать, а? — Бильбо, извиваясь под стопой Ниар, пытался подняться на ноги. Маленький кинжал хоббита девушка держала в правой руке, рабочую руку заняв длинным гномьим мечом. — Как-то легче не становится.
— И не станет, — отойдя в сторону, кареглазая девица позволила полурослику встать. Двигаясь медленно, грациозно, Ниар подошла к месту, откуда виднелся весь зал. Кинула беглый взгляд на Торина. — Если Вы не начнёте думать. Войны выигрываются не на поле брани, мистер Бэггинс, их выигрывают вдали от сражений, крови и смерти, в тишине и уединении. Поняв своего противника, Вы сможете понять себя. Исходя из поведения оппонента, станете действовать сами, заблаговременно предугадывая действия врага, его мысли и его мотивы.
— Не понимаю, — признался Бильбо. Ниар, улыбнувшись, кинула хоббиту его меч. Полурослик без проблем словил оружие, с которым начал обращаться более или менее сносно. Кили поджал губы, ожидая дальнейших речей. Кареглазая девушка ворковала любопытные вещи, рассуждая не о физической стороне боя, но о моральной. Стратегической. Любопытно, кто учил её драться и при каких обстоятельствах?
— Говорят, камень вода точит, — молодая девушка развернулась на месте, обхватывая меч обеими руками на гномий манер. Кили прищурился, силясь получше разглядеть юную деву. Ниар, одетая в простую широкую рубашку и стёганые брюки, обходила Бильбо по широкой дуге. Грубая льняная ткань обволакивала тонкую фигурку кареглазой красавицы, подчёркивая силу молодого тела, его выносливость и гибкость. Зрелище завораживало. — От Вас не будет требоваться грубая сила, но терпение, расчёт, изворотливость. Гномы прекрасно владеют оружием, и первые пять минут боя покажутся Вам кошмаром наяву. Но как только противник устанет, Вам, милый Бильбо, придётся действовать. И действовать быстро, не оставляя оппоненту шанса для повторного броска.
Хоббит прислушивался к речам Ниар внимательно, хмурясь, тяжело дыша, опустив голову. Похожий на взбешённую опасностью лисицу, мистер Бэггинс сверкал глазами и улыбался. Кили, все больше удивляясь выправке и упрямству полурослика, ухмыльнулся. Даже не зная, какое наказание понесёт от Нанивиэль в случае победы ширца, молодой гном был готов пожелать взломщику везения. Бильбо как никто другой его заслуживал.
— Гномы двигаются не так легко, как эльфы и люди, — Ниар развернулась боком к хоббиту, шагая широко, в развалку. Ноги девушки не отрывались от земли, слегка волочась по ней. — Умные гномы не тратят весь свой запал в первые секунды боя. Они берегут дыхание для долгих сражений. Не делайте одолжения своему противнику, не позволяйте ему даже подумать о скрывающемся в Вас потенциале. Пусть он решит, что бояться ему нечего и нападёт открыто. Обманите его, и если получится так, что оппонент поверит в ложь, и правду будет считать неправдой, наша хитрость удастся на славу.
