====== Глава 6.4: Король Железных Холмов ======
♦♦♦♦♦
А крики разносились по коридору до ужаса громкие. И до ужаса яростные. Вся гномья ватага, собравшаяся в обеденном зале, гудела, точно стая разъяренных троллей. Во весь голос бранясь и споря друг с другом, сородичи с севера яростно глядели на дерущихся. Сбившиеся в плотный косяк, подопечные Даина даже не заметили появления рядом с собой своего правителя. Поглощенные лицезрением драки, гномы и не думали разнять девушек – всем хотелось узнать, кто в итоге окажется победителем.
Фили, сглотнув, бросил короткий взгляд на дядю. Тот, с каждой секундой бледнея только больше, медленно расталкивал локтями кричащих собратьев. Видимо не желая привлекать к себе лишнего внимания, Король-под-Горой сосредоточенно пробивал путь поближе к центру происходящего. Не долго думая, Фили схватил своего брата за локоть и двинулся следом за Торином. Даин же остался на месте, силясь перебороть собственное удивление от увиденного.
Надо признать, дядя не слишком-то церемонился с попадавшимися под руки гномами. Хватая сородичей за рукава и воротники, без разговоров откидывал несчастных в сторону. По мере того, как эреборцы подходили все ближе к дерущимся, до ушей Фили начали долетать обрывки гневных девичьих фраз и их редкие гортанные взвизгивания. Не зная даже, чему станет очевидцем, молодой гном ухмыльнулся, представляя себе занимательную картину боя двух юных дам: почему-то казалось Фили, что милые представительницы слабого пола вряд ли могут покалечить друг друга. Ну, может быть, обе соперницы потеряют изрядное количество шевелюры и, вполне возможно, обломают себе и так короткие ноготочки. Да только разве станут они драться так, как обычно дерутся настоящие воины? Разве будут их мягкие сердца отчаянно вожделеть крови обидчика? Нет, вряд ли. Фили поморщился, вспоминая, как Ниар не так давно подавала в доме Беорна на завтрак кружки, наполненные медом. Сложно представить, что столь изящное и хрупкое создание могло действительно кому-то причинить серьезный вред.
— Фили, сбавь шаг, — сдавленный окрик Кили донесся спереди. Легкий на подъем братец уже успел добраться до края толпы, оказавшись прямо перед дерущимися. Фили же, толкаемый кем-то позади, уперся Кили руками в спину. Услышав от брата негромкую ругань, старший племянник Торина возмущенно оглядел гномов вокруг себя и, не мудрствуя, оттолкнул наглецов подальше. Оправив походной плащ, стряхнул с подола пыль. Затем, мотнув головой, встал по правую руку от брата.
— Ничего себе… — притихший голос Кили заставил Фили вздрогнуть. Направив свой взгляд к беснующимся девицам, юный гном обомлел. Да, ожиданиям не пришлось оправдаться: девушки, маленькие и худенькие, дрались яростнее степных волков. Двигаясь быстро и ловко, милые создания танцевали друг напротив друга, как заядлые любители пышных балов. Не жалея рук, противницы наносили размашистые, свирепые удары. Крохотные ладошки обеих девиц покрывала тоненькая пленка крови. Сбитые костяшки пальцев то и дело мелькали перед глазами Фили: удар по корпусу, чуть ниже ребер, подножка, падение, попытка ударить сверху, кувырок… Снова и снова удары.
— Ты видел когда-нибудь нечто подобное? — Фили тяжело выдохнул. Ответ не казался юному воину важным. Происходящее не вписывалось в рамки нормального, ибо юные девы мерились силой, которая порой и бывалым солдатам не была доступна. Сложно сказать, кто был свирепей – Ниар или же ее рыжеволосая противница. Обе девушки держались достойно. Громко сглотнув, Фили сосредоточил свое внимание на новой спутнице. Не отдавая себе отчета в собственных мыслях, он уже желал воспитаннице оборотня победы.
А Ниар, к слову, выглядела неважно. Встрепанная, с разбитой губой и порванной рубашкой, она еле стояла на ногах. Улыбаясь сквозь боль, тем не менее продолжала степенно выматывать гномку, прыгая вокруг нее с легкостью и ловкостью лани. Волос, пропитанный потом и пылью с пола, торчал во все стороны. На щеке юной девицы красовался синяк, медленно наливающийся багрянцем. С краешка алых губ сползала густая струйка крови. Крепкие мышцы играли под тонкой девичьей кожей, а сильные ноги вновь и вновь отправлялись в безумный, кровавый пляс.
— Нет, не видел, — Кили ойкнул, указывая на гномку, — все становится серьезным, братец…
Фили послушно переключил внимание на рыжеволосую противницу Ниар. Та, став пунцовой, пыталась избежать ударов со стороны человека. Проигрывая лихой наезднице в скорости и силе, гномка держалась только благодаря своей выносливости. Упав на пол, она перекатывалась со стороны в сторону, пытаясь избежать прямых ударов ног. Ниар, поняв, что вряд ли выйдет одолеть оппонентку на большой дистанции, нагнулась над рыжей строптивицей. Замахнувшись, сделала удар. Видимо ожидая подобного, гномка нырнула под человеческую девицу. Кулак кареглазой чаровницы попал в каменный пол. Фили поморщился, представляя, какую боль испытывала Ниар. Потом вновь глянул на гномку. Последняя, отбежав в сторону, схватилась за валявшийся на полу стул. Подняв его над головой, с силой замахнулась. Осознав, что сейчас произойдет, Фили открыл рот, дабы крикнуть что-то, но не успел: стул полетел в Ниар с бешеной скоростью, сбил девушку с ног, разлетевшись вдребезги после удара о спину красавицы. Завыв от боли, воспитанница оборотня тут же села. Оскалив зубы, встала на обе ноги и, опустив плечи, зашипела, готовясь к удару. Не понимая, как можно после подобного находить в себе силы для продолжения боя, Фили метнулся вперед. Следовало как можно скорее остановить то безумство, что охватило весь обеденный зал. Ведь речь, судя по всему, уже не шла о простом рукоприкладстве.
Устремляясь в сторону рыжеволосой гномки, Фили заметил рядом с собой брата. На сердце как-то полегчало. Противница Ниар, увидев мчащихся к ней воинов, зашипела и с большей яростью кинулась вперед. Преграждая девушке путь, Фили обхватил юную гномку за плечи, понимая, что сил у последней немало. С упорством и злобой разъяренного медведя она пыталась отбиться от братьев, царапая их плащи и наступая на ноги. Скрипя от боли, Фили кое-как умудрился завести руки гномки ей за спину. Пыхтя, точно загнанный в ловушку олень, рыжеволосая подгорная жительница с ненавистью в глазах смотрела на Ниар.
А лихая наездница тем временем, пошатываясь, брела к Фили и Кили. Подошедший к кареглазой красавице Торин попытался остановить ее, взяв за плечо. Поморщившись от боли, воспитанница Беорна с опаской и неприязнью посмотрела на Короля-под-Горой. Как показалось Фили, дядя выглядел даже более напуганным и уязвленным, чем сама Ниар. Явно обеспокоенный, наследник эреборского трона внимательно оглядывал избитое лицо девушки. Плотно сжавший губы, напряженный и бледный, Торин сдерживал в себе волну праведного гнева.
— А ну живо отпустите меня, и я покажу этой человеческой ведьме, как следует на самом деле драться с гномами, — извиваясь в руках Фили, рыжая гномка рычала на кхуздуле. — Она поплатится за свои слова, эта мелкая никчемная тварь…
— Да, отпустите ее, и мы посмотрим, кто из нас тварью будет извиваться под ногами победителя, — отмахнувшись от Торина, Ниар сделала шаг вперед. Фили, узнав в ее речи красивый распевчатый кхуздул, от удивления открыл рот. Девица знала гномий язык. Кто бы мог подумать, а? — Что, милая, кишка тонка, а? Не ожидала, что маленькие и хрупкие тоже могут личико грубиянам начистить, м?
Гномка в цепких объятиях Фили дернулась. Кили, державший рыжую дамочку за вторую руку, округлил глаза: никто не ожидал такой упрямой ярости со стороны маленького создания, пускай и гнома.
— Прекрати говорить на нашем языке, дочь второрожденных, — гномка не унималась. — Ты не достойна его даже знать, не то, что говорить на нем. Тайны нашего народа вплетены в кхуздул и таким как ты… таким низким и мелочным представителям племен Арды… Участь безликих и алчных фириар – угаснуть в небытие времен, где вам самое место. Не наша участь. Поэтому пусть твои грязные уста не пятнают наш чистый язык…
Ниар помрачнела. Нахмурившись, вновь начала хромать к гномке. Торин, стоявший у девушки за спиной, в два шага нагнал лихую наездницу и твердой рукой остановил ее. Последняя, вздрогнув, опустила взгляд к своим ногам, поникнув. У Фили отчего-то сердце сжалось в крохотный холодный комочек. Гному показалось, что он понимает, о чем думает кареглазая чаровница: всем своим естеством, своими движениями и мимикой Ниар давала понять, что стыдится собственного происхождения. Печать глубокой печали легла на светлое, изможденное усталостью лицо Ниар. Яркие огненные лучики в ее глазах погасли.
