- Ты... очень красивый, – тихо сказала она, нежно поглаживая его перепонку, скулу, гребень.

- Ты первый человек, который так отзывается о яуте.

- Они не видят... Они... дичь.

Девушка ощутила расслабление. Долгожданное умиротворение и всепоглощающее желание овладели ею. Хищник запустил свою руку в её дреды и потянул назад. Она соблазнительно выгнулась, подчиняясь каждому его движению. По разгорячённой коже заскользил сильный раздвоенный язык. Ирмолинд-Зигв’а еле слышно застонала. Жвала аккуратно обхватили её открытую шею, острые клыки нежно покусывали тонкую кожу. На Земле она не могла даже представить себе таких, неземных во всех смыслах, ощущений. Начал расти пульс. Дыхание учащалось.

- Да... да! – шептала она, впиваясь ногтями в упругую белую кожу.

Хищник томно прикрывал глаза, впитывая каждую нотку наслаждения. Стоны распалившейся девушки ублажали его слух. Он жаждал услышать мольбы, отчаянные мольбы сгорающей в огне страсти человеческой самки. Рука альбиноса блуждала по её телу, поглаживая, царапая, сжимая... Её ноги обвились вокруг его торса.

- Прошу, не останавливайся... только... не останавливайся, – взахлёб шептала она, чувствуя его горячее дыхание на своей груди, прикосновения мандибул, острые зубы на сосках. Она уже автоматически начинала тереться об него нижней частью тела. Согнутый чешуйчатый палец скользнул по клитору и устремился внутрь. – Бооооги, ты мой зверь! – взвыла Андрейст, подаваясь вперёд. Он быстро убрал руку, чуть зарычав, затем повторил процедуру, добавив второй палец. Дразня её таким образом, он держал дистанцию, не позволяя уманке ласкать себя. Она беспомощно извивалась, не в силах обрушить на него свою страсть.

- Возьми меня!

«Да, моли!»

- Возьми меня, Ангел Ночи! Овладей, здесь и сейчас! Ну же!

Он резко рванул вперёд, прижав её к бортику. Андрейст излизывала и кусала его тело, шепча:

- Трахни меня, зверь! Возьми, возьми, возьми...

Охотник властно раздвинул её ноги и прижался головкой горячего, налитого члена к раскрывшимся половым губам. В ответ по телу Окроплённой пробежалась сладкая судорога. Она протяжно застонала, впившись зубами в плечо Вожака. Он издевательски ухмыльнулся, начав дразнить её, водя по киске и клитору золотым кольцом. В порыве возбуждения Ирмолинд-Зигв’а расцарапала его спину так, что вода вокруг немного зазеленела. Самец предупреждающе зарычал и в отместку слегка вошёл, тут же выйдя обратно.

- Ааааа! – Андрейст истерично заколотила кулаками по спине Вождя, – прекрати! Прекрати надо мной издеваться! Войди в меня! Я хочу чувствовать тебя в себе!

Он взял её когтями за лицо:

- Умоляй.

- Что???

Рука соскользнула вниз и сомкнулась на горле.

- Я сказал, умоляй!

- Прошу...

Мандибулы синхронно шевельнулись.

- Ещё.

- Прошу тебя... Войди в меня. Овладей... умоляю... Мой Вожак.

Хватка сомкнулась ещё сильнее. При этом он круче вжался в неё, прикасаясь крупным органом к клитору.

- Мой Вожак... мой самец... мой... мой... прошу!

Гуан-Тант’ер взял её под локти и одним рывком поднял, уложив на бортик. Грубым движением он раздвинул ей ноги и большими пальцами рук растянул нежную кожу налитых половых губ. Через секунду Андрейст словно пробил разряд тока – Хищник впился в самое чувствительное место, запустив внутрь подвижный, и как выяснилось, довольно-таки длинный раздвоенный язык. Девушка взвыла, запрокинув голову и скребя ногтями по холодному металлическому полу. Впереди виднелось окно. Ледяные звёзды слились в размытое, белёсое пятно. Тело пробивала крупная дрожь. Вожак умудрился найти точку джи и теперь с наслаждением теребил её языком, продолжая улавливать кайф от сыплющихся в его сторону молений, проклятий и обещаний.

- Ангел Ночи, остановись! Хватит, чёрт тебя дери! Оооо...даа... ещё, ещё, мммм, мой зверь, прошу тебя... Нет, ты не должен, я тебя умоляю! Я обещаю, сделаю, что хочешь, только... да... нееет! О, боги! Ещё!

Доведя уманку до предоргазменного состояния, Хищник оставил влагалище в покое и резко стянул девушку обратно в воду. Не позволяя ей расслабиться, он вошёл. Крик Андрейст пронёсся по отсеку и был слышен, наверное, по всему кораблю. Неожиданное проникновение, соответствующее растяжение под столь крупные размеры принесли немало боли. Внутри неё было так непривычно тесно и сладко, что Вожак непроизвольно застонал. Он начал медленно двигаться, стараясь продлить эти новые, необыкновенные ощущения. Альбинос чувствовал, как температура его собственного тела начинает неумолимо ползти вверх. Рыча, скалясь, то сжимая, то разжимая мандибулы, Гуан-Тант’ер проникал всё глубже, ускоряя темп. Ощущения от извивающегося и стонущего под ним тела просто сводили с ума. Он чувствовал себя полноправным хозяином ситуации и направлял все движения самки в нужное ему русло, постоянно приостанавливая накатывавший оргазм. Они уже не замечали, что вода вокруг приобрела красновато-зеленоватый оттенок, причем красный в нём явно доминировал. Наслаждаясь друг другом, представители двух рас не видели даже того, что они в помещении не одни... Андрейст сжала руки, уже не осознавая, что её ногти проникли под белую кожу Вождя и тянут её, постепенно надрывая. Буквально задыхаясь, она страстно зашептала:

- Я люблю тебя, Ангел Ночи... Я люблю тебя, мой Вожак, люблю... тебя...

Услышав долгожданные слова, Гуан-Тант’ер ускорился до максимума, позволив ей, наконец, кончить. Судороги тела, сладкая пульсация, неистовый крик... Одам-ан’де взревел, растопырив жвала, излившись в посвящённую сразу после её оргазма. Минуту они приходили в себя, не слыша ничего, кроме собственного уставшего дыхания. Альбинос поднял голову. Андрейст приоткрыла глаза. Успокаивающе защёлкав, Ночной Воин аккуратно покинул лоно. Внезапно сзади раздалось до боли знакомое, довольное урчание, смешанное с приглушёнными стонами. Вожак обернулся и увидел берсеркера с уманкой. Они стояли перед бассейном. Кровный враг явно наслаждался всем, что здесь происходит. Плазмомёт покоился на плече в состоянии не-активности, на другом была маска... рогатая. Взгляд пылающих алых глаз, сжимающиеся в приятных ощущениях кулаки. В правой руке – свёрнутый кольцами хлыст. Сомнений не оставалось – это был Хорнд. Странная самка с кудрявыми волосами стояла перед ним на коленях и ласкала рукой его затвердевший член. Гуан-Тант’ер посмотрел на Андрейст удивлёнными глазами. В них читалось абсолютное, беспросветное и отчаянное непонимание. Он вновь и вновь поворачивался то к ним, то к Окроплённой, неумолимо теряя контроль над ситуацией. Ирмолинд-Зигв’а, наконец, немного пришла в себя. Её зрение сфокусировалось на двух новых объектах, появившихся на другом конце бассейна.

- Трейси?!

Обнажённая военная улыбнулась ей. Повернувшись к Лидеру берсеркеров, она начала посасывать головку его члена. Хорнд издал сладкое, низкое рычание и, взяв уманку за волосы, притянул её ближе, заставляя вылизывать напряжённый орган по всей длине. Секунду мозг Андрейст отказывался понимать происходящее, но, увидев метания Вожака и вспомнив невозможность нахождения на корабле Супер Хищника с умершей девушкой из спецназа, неожиданно осознал, что всё происходящее – нереально.

- Что за?!..

Она вскочила с мягкой травы, глубоко и прерывисто дыша. Сердцебиение зашкаливало. Рядом с тем местом, где она спала, лежал Лунный Ангел. Ощутив ещё не остывшее тепло на спине, Эндри поняла, что всё это время была в его объятиях. Тихо потрескивал костёр. Пел свою песню водопад.

- Ты отдохнуть? – спокойно вопросил Вожак. – Я тебе мясо оставить. На камне, рядом с костёр.

Девушка автоматически взглянула, куда он указал. Там лежала хорошо прожаренная нога какого-то копытного животного, очевидно, оленя. Осознав, наконец, что это был сон, Андрейст сделала шаг... и тут же остановилась. Тело ныло и ломало. Крупные капли горячего пота стекали вниз. Трусики промокли насквозь, соски саднили так, будто их кто-то кусал. Ощущалась общая слабость и... физическая удовлетворённость. Она в ужасе уставилась на Охотника.