Впрочем, каковы бы ни были их отношения, Берт куда внимательней присматривался к этому Жану-Эдуарду Лиоско. Подумать только, этот хрен сам добивался встречи с Тессой Вёйдерс, пусть и облекал свое желание в легкомысленное, тщеславное желание принимать у себя в гостях сильных мира сего не только от политики, но и экономики. Наравне с Тессой, он еще и с воротилами из «Бито-Терры» заигрывал, что едва ли добавляло ему симпатии со стороны Тессы – потому что пусть они оба и относились к «Астерре», а все равно конкуренты, если не на ресурсы в Африке, то на внимание повелителей из-за моря, сидевших в Лондоне и хладнокровно следивших за действом здесь. Данные самых разных опросов противоречили друг другу, кстати: по одним выходило, что популярность Лиоско росла за счет рейтинга Дейкстра; по другим – что у них обоих падали рейтинги, но росло количество «против всех». Эксперты, что местные, что за пределами Африки, с умным видом рассуждали о возможности появления некоего «неизвестного», обсуждали возможные кандидатуры. Берт слушал их – и хмыкал недоверчиво: а временные правительства во всех этих странах, которые состоят на львиную долю из ставленников Дейкстра, эти экранные умники помянуть не хотят? А заигрывания Лиоско со всеми мегакорпами одновременно эти типы предпочитают не замечать в упор? Наверное, это неплохая позиция, но недальновидная. Чем дальше, тем меньше он понимал, что происходит. А уж чего ждать от будущего – и подавно.
Тесса Вёйдерс – та худо-бедно понимала, чем ситуация, если она продолжит развиваться так, как до сих пор, грозит ей лично и «Эмни-Терре». Коротко говоря – большой задницей. Это если выражаться образно. Не то чтобы катастрофой, но банкротством – ее личного и профессионального рейтинга – запросто. Если она не удержит «Эмни-Терру» в Африке, если она не удержит ее на том уровне, на который возвела до сих пор, если она не сможет поставить на нужную лошадь в тех скачках, которые могла наблюдать. Коринт Ильмондерра волей-неволей сопровождал ее во всех обсуждениях и обдумываниях, при подготовке и принятии решений, при негодовании, если они оказывались неверными или недостаточно выгодными. Тесса Вёйдерс была научена выдержке, обучалась ей долго и мучительно, понимала ценность хладнокровности и уравновешенности, но иногда ее взрывная натура брала верх, и в помещении, где она давала волю своим эмоциям, гремели громы, сверкали молнии, хлестали струи ливня. Сильвия в силу своих обязанностей и соответствовавших им полномочий избавляла себя от удовольствия присутствовать при вспышках гнева Тессы. Коринт такой привилегии был лишен.
Собственно, после очередной неудавшейся попытки организовать встречу с Квентином Дейкстра Тесса взорвалась.
– Да кто он такой! – орала она. – Он забыл, кому обязан своим взлетом? Да еще несколько лет назад он был никем и должен был, ты слышишь, Коринт – обязан был никем остаться! Только потому, что мы решили поддержать его, он и забрался так высоко! А теперь надо же – у него нет для нас времени! Жалких двух часов не найдется! Подумать только, нет, только подумать!
– Эта встреча действительно могла бы оказаться крайне нежелательной, – сухо замечал Коринт. Эта интонация злила Тессу еще больше, но и отрезвляла.
– Для кого нежелательной? – застывала она, подходила близко к Коринту – неторопливо, бесшумно, двигаясь по-кошачьи плавно, слитными, точно выверенными движениями. Она глядела прямо ему в глаза с мизерного расстояния – едва ли больше пятнадцати сантиметров. Коринт заставлял себя не шевелиться и ни в коем случае не моргать. Иначе – ему кранты.
– И для тебя тоже, – мягко, словно скрывая ледяную ярость, сообщал он. – Не ты ли говорила пару месяцев назад в интервью какому-то журнальчику, что считаешь разумным полное разделение экономики и политики?
Тесса величественно вскидывала голову, брала себя руки и даже скрещивала на груди руки императорским жестом.
– Мой обожаемый малыш Коринт развивает избирательную память? – печально спрашивала она. – Цитата неполная. Я подчеркивала, что если идти на поводу у идиотов, ратующих за разделение всех сфер общественной жизни, то естественно нужно отделять экономику от политики, а ее от социальной сферы.
– И я очень хочу посмотреть, как ты будешь напоминать это сотням журналистов, которые предпочтут дословную, но слегка кастрированную цитату расширенному и точному толкованию, – шипел Коринт.
Тесса гневно топала ногой и поворачивалась к нему спиной.
Разумеется, в интересах обеих сторон было бы обставить встречу Дейкстра и Тессы, точней, Тессы и Квентина Дейкстра, коль скоро именно она настаивала на ней, как можно более непримечательно. Естественно, следовало бы избегать любых и разных свидетелей. Иными словами, это было бы практически невозможно – разве что где-нибудь в Европе, где народ просто помешан на охране своей личной жизни и вынужден заботиться о личной жизни приезжих, хотя хотел бы совсем иного. В Азии подобная встреча едва ли осталась бы незамеченной, пусть заинтересованные лица и делали бы вид, что ничего такого не знают. Так что только если искать встречи с Дейкстра где-то в Люксембурге, Брюсселе, куда он зачастил, в Лондоне, где тоже бывал, пусть редко и почти инкогнито. Это было бы возможно, если бы он был в ней заинтересован. А в этом Коринт уверен не был. Тесса – так вообще отлично понимала, что он был категорически настроен избегать любых связей с представителями мегакорпов. С учетом цели, которую Дейкстра поставил перед собой, решительности, с которой ее преследовал, и средств, которые выбрал, чтобы достичь ее, это было более чем понятно.
Так что Коринт делал ей кофе, иногда даже позволял себе фамильярные жесты – приятельски похлопать по плечу, например, а когда Тесса смотрела на него, невесело улыбался. Она сканировала его, словно проверяла, какие гадости он собирался провернуть за ее спиной, но в результате трепала его по щеке и принималась за кофе. Затем требовала, чтобы он развлек ее сплетнями: с кем тот, с кем тот, а тот еще с той или уже с той. Как поживает милашка европеец. Что там позволяют себе умненькие людишки из разных лигейских служб.
– Кстати, этот идиот из партера, как его… – Тесса помахала рукой, словно приманивая из ноосферы искомое имя, – ну тот, из Нигерии, кажется… тот, который так и не удосужился скататься с тобой в отпуск… этот жмот… – она смотрела, прищурившись на Коринта. Он же ухмылялся, отлично понимая, о ком идет речь, и не верил, что Тесса могла забыть его имя – после стольких-то лет тесного сотрудничества. Ухмылялась и Тесса. Коринт после паузы лениво предполагал:
– Симайде Танья?
Тесса с самодовольным видом кивала головой.
– Он по-прежнему жмот, и теперь я тем более не смею рассчитывать на отпуск за его счет, – печально вздыхал Коринт.
– Во-о-от как, – сыто жмурилась Тесса. – И ты конечно же не расскажешь мамочке, что именно так основательно настроило его против моего обожаемого Коринта?
Он целовал ей руку, ухмылялся и рассказывал, разумеется – все, что узнал. Этого было недостаточно, чтобы объяснить внезапное охлаждение Этьена Симайди Танья и некоторым образом многозначительную занятость, когда речь шла о приятельском обеде с его давней и хорошей знакомой, все еще главной «Эмни-Терры», блистательной и обворожительной Тессой Вёйдерс.
В круг людей, имеющих непосредственный доступ к Квентину Дейкстра, всеми правдами и неправдами пробился и Этьен Симайди Танья. Он-то был способен на это, и показательным было скорей то, что ему позволили. Дейкстра не горел желанием располагаться к нему дружескими чувствами, подпускать к самой плотной группе его единомышленников и личных поверенных, но и пользоваться услугами не брезговал. Это же Симайди Танья, способный на все и изобретательный тип, его полезно иметь в команде: если нужно что-то достать, кого-то убедить, кого-то подкупить, кого-то припугнуть, Симайди Танья может быть незаменим. Разумеется, с ним могли прийти и проблемы. Симайди Танья не меньше денег любил свою репутацию кобеля; и некоторые из доверенных лиц Дейкстра оказывались если не потерпевшими, так знали людей, которых одно упоминание имени этого хрена превращало в разъяреных носорогов. Пять к двум, что Симайди Танья не удержится рядом с Дейкстра из-за своих похождений, по крайней мере, несколько близких приятелей уже требовали от него поосторожней обращаться с этим проходимцем.
