— Нет, ты не можешь, но я могу ей не понравиться. Да и зачем ей я, у нее свой сын есть.

— Наташа, во-первых, говорить о том, что я женюсь, глупо и абсурдно. Кому я нужен такой, как есть? Только тебе, потому что ты дочь. Во-вторых, даже если представить невозможное, и я женюсь, то только на той женщине, которая будет тебя любить. Понятно?

— Понятно, а она будет меня любить?

— Кто?

— Надя.

— Наташенька, Надя была моим врачом в больнице, она меня оперировала, заставила меня жить. Она была рада увидеть бывшего пациента, довольна тем, что я хожу, что я дееспособен. Понимаешь? Это просто удовлетворение результатом своей работы. Вот и вся ее радость. Она мне чужой человек, и кроме как бывший больной я ее никак не интересую.

— А она тебя? Ты же рисуешь ее лицо все время.

Он тяжело вздохнул и произнес:

— Ешь давай, остывает все, а ты болтаешь.

Наташа поела и взялась за мытье посуды.

А Володя прошел в свою комнату. Он так и продолжал жить в кабинете, в бывшую спальню даже заходить не хотел. Открыл папку, куда один к одному складывались карандашные наброски. Здесь она была в маске, а здесь улыбалась, тут смотрела в окно…

Сердце сжалось и, казалось, остановилось. Если бы он встретил ее раньше… А может, встречал? Да не обращал внимания, шел своей дорогой, а она своей, и даже думать не думал, что это она. Та, о которой он будет мечтать…

Надя не могла уснуть, Илья похрапывал в своей комнате, а она курила у окна. Слезы катились одна за другой. Она все прокручивала в голове встречу в магазине. Как трепетало ее сердце рядом с ним, и как ласково он смотрел на нее. Боже, почему они не встретились раньше, до того, как связали свои жизни с другими?!

Она, пожалуй, все бы отдала, чтобы судьба распорядилась иначе, чтобы всю свою жизнь прожить рядом с ним. Господи, как хочется счастья! Неужели, живя в одном городе, они никогда не сталкивались? И совсем неутешительный ответ приходил сам собой. Сталкивались, наверняка сталкивались, но ему нравились красивые блондинки, а она… Он тогда, молодой и такой интересный, никогда, никогда-никогда не посмотрел бы на нее…

Потому и вся жизнь мимо…

Он и сейчас выписался и не позвонил…

А она ждала…

Господи, как она ждала…

Конечно, кто она по сравнению с его женой, пусть ведьмой, но красивой…

Ничего, завтра рабочий день и дежурство, и некогда будет нюни распускать.

«Взяла себя в руки и поняла, что у тебя все хорошо. Что Владимир просто не твой человек! А теперь повторяй как мантру: у меня все хорошо, Он не мой человек… Повторяй. Повторяй!», — с этими мыслями она потянулась за следующей сигаретой, а слезы все текли…

========== Часть 14 ==========

— Надя, давай быстрее, нам надо Илью в класс отвести, с классным руководителем познакомиться. Надя, ну что ты копаешься?

— Папа, я сам доберусь, с классной я уже знаком.

— Смотри, не подведи, сын. Ты помни, чей ты сын. Учиться будет трудно, это не то село, где ты был раньше. И лучшая школа в городе. Элитная, так сказать.

— Понял, папа, понял. Слушай, дети распальцовщиков — тоже распальцовщики?

— Не говори глупостей.

— Илюша, отец прав. Это действительно элитная школа-лицей. Надо будет тебе преподавателя по математике нанять, чтобы в грязь лицом не ударил.

— Собралась наконец-то. Правильно мать говорит, надо нанять. Я оплачу, Надя, так что на деньги не смотри.

— Родители, достали! Что расквохтались? Не потяну математику — скажу, а может, потяну.

— Да, и на девочек поменьше смотри. А то вырос вон какой!

— Папа, про девочек ты мне? Или себе? Как там Инесса?

— Мы расстались.

— Не умеешь ты выбирать женщин.

— Это ты отцу, да? Мать твоя плоха, что ли?

— Мать от тебя сбежала. Так что факт остается фактом.

— Надя, что ты улыбаешься? Ты посмотри, как этот нахал с отцом разговаривает.

— Да пошли уже.

Они доехали до школы, но машину воткнуть куда-либо не удалось. Все вокруг занято.

— Все, пока, дальше я сам, — Илья выскочил из автомобиля и побежал в школу.

— Надя, его надо брать в руки, нагловат парень.

— Бери, у меня с ним проблем нет. Все в пределах разумного.

— Что-то твое разумное на ребенка не распространяется. Разбалуешь его сейчас, потом локти кусать будем. Еще насчет девочек поговорить надо.

— Я поговорю.

— Почему ты? У него отец есть!

— Ты его собрался учить общению с девочками? Влад, чему хорошему ты научить можешь?

— Надя, ну сколько можно?! Послушай меня. Я готов измениться, я готов только ради тебя. Давай попробуем вместе, мы втроем с сыном. Ему семья нужна…

— Ему была нужна семья с самого рождения. Влад, мы ее уже не дали, а теперь поздно.

— Я противен тебе?

— Нет. Безразличен. Просто безразличен.

— Надя, почему с тобой нельзя договориться?

— Ты слишком много и часто договаривался с собственной совестью. Наверно, поэтому.

— Сын языкастый весь в тебя.

— У тебя были варианты от кого иметь детей, но ребенка ты сделал мне. Пошла я, Влад. Найди приличную женщину и остановись уже. Не девочку-вертихвостку, а постарше, чтоб понимала тебя.

— Эх, Надя.

Каждый пошел в свое отделение.

***

— Наташа, как дела в школе? Ты говорила, что хочешь перевестись в другой класс. Что решила? Давай займусь, пока не поздно.

— Смысл?

— Не знаю.

— Вот и я не знаю, папа. Все люди везде одинаковые, и придурков в новом классе будет еще больше.

— Твой вариант?

— Остаюсь и пытаюсь плыть против течения. Это же как в задаче по математике. Ответ зависит от условия, а если мы меняем исходные данные, то и результат иной.

— Какие данные у тебя изменились?

— Социальный статус. Раньше я была дочерью ведущего архитектора и моя классная обращалась к маме только «красавица моя», а кто я теперь?

— Дочь инвалида да еще и без матери.

— Да, папа, только не обижайся. Для меня ты все равно отец. Но они уже смотрят по-другому, и им плевать, что сегодняшний инвалид и вчерашний ведущий архитектор — одно и то же лицо, что человек остался человеком. Теперь я намного ниже своих соплеменников по социальной лестнице, и классная их поддерживает, раздувая проблему.

— Я схожу в школу.

— Нет. Я не хочу, я сама. Я просто вчера струсила малость, потому что подружки отвернулись, потому что я им теперь не ровня. А все иначе, это они мне не ровня.

— Ух ты, и кто такой умный тебя так просветил?

— Хороший вопрос! У нас в классе новенький!

Ее глаза зажглись внутренним огнем, она расцвела и преобразилась.

— Вот как? Понравился? Кто, откуда?

— Сын профессора Агеева. Папуль, Машка его так и представила. Нет, ну, ты прикинь. «Познакомьтесь, — говорит, — это Илья Агеев. Сын профессора». А Илья ей в ответ: «Моя мама хирург, кстати, очень хороший хирург! Хоть и не профессор». Машка покраснела и в ответ: «Ты садись с Юленькой, она у нас отличница». А он прошел и сел со мной. Только спросил, занято или нет.

— Да, интересный парень. И внешне удался, — Владимир наблюдал за счастливым выражением лица дочери.

— Ты тоже находишь, что интересный?

— Да, конечно.

— Во-от! А меня никто не дразнил и не цеплял, девчонки только злились и шушукались, а он со мной на всех предметах сидел. Только потом спросил, как у меня дела с математикой. Просил помочь, если не справится.

— Ты, помочь с математикой?!

— Да, папуль. Ну, он же не знает, что я без тебя никуда.

— И что делать будешь?

— Ты ему поможешь? Мы могли бы приходить после школы. Папочка, пожалуйста, ну что тебе стоит!

— Я подумаю, хорошо?

— Думай! Я тебя очень прошу. Он нравится мне.

— Рано нравится! Но с другой стороны, я обязан его матери…

— Да, может, и встретишься с ней. Пап, если бы у тебя было две руки, ты бы давно уже с ней встречался, ведь так?

— Не знаю. Если бы она захотела со мной встречаться, то, наверное, встречались бы. Бы мешает.