Новые средства в живописи

Желание экспериментировать, воодушевлявшее Пикассо и Брака в эти годы, подтолкнуло их к постоянному введению в картины новых элементов, чтобы удивить зрителя. «Бас, кларнет, гитара, скрипка, газета и трефовый туз» (1913-1914, Париж, Центр Жоржа Помпиду) показывает, как Пикассо смешивает различные традиционные манеры живописи и ремесленнические жанры, такие, как резьба по дереву и живопись на ткани.

Картина Жоржа Брака «Португалец» (1911, Художественный музей Базеля).

Брак немедленно подхватывает новую манеру и разрабатывает ее в форме «папье-колле», где бумага, приклеенная на холст, служит для того, чтобы достичь эффекта «размытой» живописи.

В то же время кубизм все больше и больше утверждает себя среди французских художников, овладевающих приемами Пикассо и Брака, чтобы реализовать в них свои персональные склонности. Но Брак и Пикассо оставались бесспорными основоположниками жанра: когда один испанский художник, Хуан Грис, пожелал провозгласить о своем присоединении к новому направлению в живописи, он сделал это, написав «Посвящение Пикассо».

Нарисованная музыка

Справа «Ма jolie: (трубка, стакан, игральная карта, гитара)» (1914),

«Ма jolie» (моя милая - франц., 1911-1912, Нью-Йорк, Музей современного искусства).

Обе картины получили название по знаменитой песенке, очень модной в то время в Париже. Пикассо посвятил их своей подруге, которой была в этот период прекрасная Фернанда Оливье, знакомая с художником с 1904 года. Слова, музыка на партитуре и инструменты образуют целую серенаду, перенесенную на рисунок.

Первая мировая война обозначила конец кубистического периода в искусстве. После 1918 года волна авангардизма по всей Европе заменила собой позицию, сосредоточенную на драгоценных воспоминанях о прошлом, которые теперь решительно пытались аннулировать. Для Пикассо, который в 1912 году покинул Монмартр, чтобы перебраться в более респектабельный район Парижа, Монпарнас, это стало возможностью пересмотреть свой путь художника: кубизм более не был блистательным венцом его творческого эксперимента: уже возник язык, необходимый для того, чтобы преодолеть овладевшую им неуверенность.

Одно произведение четко разграничивает творчество Пикассо старого и нового. Это задник для балета «Парад», поставленного в 1917 году Эриком Сати и Жаном Кокто совместно с труппой русского балета Сергея Дягилева. Художник возвращается к тематике «голубого» и «розового» периодов, но он делает эти темы частью необыкновенного пространственного единства, не содержащего кубистической деформации. Возвращение Пикассо к упорядоченности — сознательный и обдуманный результат предыдущего опыта.

Театр

В 1917 году Пикассо создает задник к балету «Парад», в постановке которого примут участие несколько основоположников послевоенной культуры (хореограф Дягилев, поэт Кокто, композитор Сати). Внизу слева расположен эскиз занавеса к балету «Парад» (1917, Париж, Музей Пикассо)

Деталь большого «Занавеса к „Параду“ (1917, Париж, Центр Жоржа Помпиду).

Работая над „Парадом“, Пикассо познакомился с русской балериной Ольгой Хохловой, с которой впоследствии написал портрет „Ольга в кресле“ (1917, Париж, Музей Пикассо) (см. след. стр.).

Пикассо продолжает размышлять о пространственных особенностях кубистической схемы, тем не менее акцентируя в своих новых произведениях свободную декоративную графику и богатейший выбор цветов (например, в „Трех музыкантах“), В некоторых из его рисунков уже заметен зародыш будущего позднего кубизма.

В этот же период создаются картины в новом стиле, который будет назван „неоклассическим“. В них доминирует идея монументальных размеров. По сравнению с другими его монументальными по замыслу произведениями, уже созданными около 1906 года, в этот период манера художника коренным образом меняется. Теперь материалом ему служит академический классицизм сюжетов Энгра с обнаженными натурщиками. В основе требований Пикассо к своему творчеству в каждый момент времени лежат конкретные образы, выбранные из наследия мирового искусства. После всех экспериментов и новаций он хочет соизмерить приобретенное знание собственных возможностей с классической традицией.

Неоклассицизм

Новая стадия творчества Пикассо отличается, как явственно свидетельствуют написанные в этом стиле пейзажи, „тесным“ расположением и внушительным расстоянием между объектами.

На иллюстрации вверху представлен „Пейзаж с живым и мертвым деревом“ (1919, Токио, Музей искусств Бриджстоуна).

„Парад“ вызывает ассоциации с „Изгнанием Элиодора из храма“ Рафаэля. Здесь же мотивы, позаимствованные у Энгра, соединяются с титанизмом Микеланджело (см. „Флейта Пана“ на стр.52).

Живопись Пикассо становится отправным пунктом для творчества художников, о которых столь поэтично высказывается Андре Бретон в 1924 году в своем „Первом манифесте сюрреализма“, и сам испанский художник участвует в их экспериментах.

Пикассо уже больше никогда не вернется к поэтике кошмарного сна, поборниками которой являлись сюрреалисты (у Пикассо было исключительное чувство реальности: он искажал ее, грубо деформировал, но никогда не отвергал), однако его весьма привлекают два аспекта нового движения: возможность создавать произведения искусства, используя любые оказавшиеся под рукой материалы, и возможность подвергнуть изображение реальности жестокой деформации, дав выход своей агрессивности.

Вариации на тему купальщиц

Сюжеты с участием женщин, изображенных на берегу моря, так часто появляются в творчестве Сезанна, что Пикассо, всю жизнь испытывавший влияние этого художника, пишет свою версию этой темы, полную гармонии и спокойной ясности: „Купальщицы“ (1918, Париж, Музей Пикассо).

Начиная с 1926 года художник работает над серией скульптур из проволоки, отбросов и бракованных материалов. Лишенный всякой изысканности стиль этих скульптур, как, например, в „Женщине в саду“, окажет влияние на произведения крупнейших скульпторов того времени, среди которых был Альберто Джакометти.

Одновременно в своих огромных картинах, посвященных женщинам на пляже (см. „Сидящая купальщица“, 1930, стр.24), Пикассо заменяет монументальность неоклассицизма жесткой тенденцией к изображению противоестественных, устрашающих форм, которые обращают внимание зрителя на символические размеры женских фигур, а не на сами изображения женщин.

Цвет и эксперимент

Живопись в жанре кубизма отличается здесь вниманием к передаче объема, которая в этом случае была принесена в жертву разнообразию цвета. После войны Пикассо, все еще обращаясь в своих картинах к декомпозиции, переворачивает границы, как видно на картине „Три музыканта“ (1921, Филадельфия, Художественный музей): фигуры, кажется, пытаются стать плоскими, двухмерными, тогда как цвета обладают живостью, до сих пор невиданной в его работах. Желая возвыситься во всех областях искусства, Пикассо не ограничивается только живописью.