Со временем созданная художником пластическая форма благодаря особой соразмерности частей обретает скульптурную выразительность. Архитектура образов начинает походить на изваяния, высеченные из камня, своими пропорциями, внутренними отношениями созвучные законам и принципам мироздания. В некоторых его рисунках-штудиях формы прослежены как в скульптуре по основным осям и угловым ракурсам с целью внесения в окончательный образ еще большей объемной выразительности, монументальной цельности. В итоге большой аналитической работы, проделанной автором, в подготовительных этюдах и набросках возник «скульптурный» образ картины На Оке (1972). В одном из рисунков к ней - Мать с ребенком (1971) - автор исследует, как одни формы тела взаимодействуют в пространстве с другими, сходятся под разными осями, формируют богатую пластическую систему с четко выраженными признаками глубины и объема. В картине конструкция фигуры стала еще строже и классичнее, ее основные части обрели еще большую значительность и скульптурность, зазвучали в унисон с образной структурой окружающего земного раздолья. Овальные, выпуклые массы земли, словно хранящие память о могучей тектонической деятельности, вместе с круглящимися кронами деревьев ритмически зарифмованы с пластически насыщенным силуэтом матери и трогательно прильнувшего к ней ребенка. Пейзаж и фигуры органично дополнили друг друга, образовали художественное целое, увековечившее самобытную красоту русской женщины с берегов Оки, высветившее сокровенный, устойчивый смысл бытия, во все времена связанный с глубокими, нравственными силами и ценностными представлениями народа.

Иванов не упускает случая, чтобы передать красками и линиями чувства, которые могли бы объединить людей, сообщить их повседневному существованию большую теплоту, человечность. Не будучи религиозным человеком, он с большим художническим интересом относится к церковным обрядам, изображает их психологическое воздействие на человеческие души, все чаще теряющие опоры в действительном мире, остающиеся один на один с неразрешимыми проблемами и трудностями. Однажды художник наблюдал в заброшенной деревенской церкви сцену, глубоко тронувшую его своим печальным и одновременно светлым настроением.

На Оке. 1972

Рязанский областной художественный музей

В полутемном интерьере давно пустующего храма перед иконами, принесенными из дома, группа местных женщин творила молитву. Сделанный с натуры рисунок послужил эскизом для картины В дни 1000-летия христианства на Руси в селе Исады (1989). Идею большого образа, заложенную в исходной зарисовке, художник последовательно доводит до нужной полноты и законченности, адекватной широкой реалистической правде события, давшего название картине. На полотне красноречивый факт действительной жизни претворен в новую архитектоническую ценность, наделенную всеобщим поэтическим смыслом и значением. Для психологической характеристики фигур участвующих в праздничной молитве художник избрал далеко не самую выигрышную позицию, как если бы он наблюдал за происходящим от входа в храм, стоя позади стихийно собравшейся толпы верующих. Но то был сознательный расчет, сопряженный с желанием острее выразить искреннее воодушевление, объединившее людей в святой для России день, показать во всем величии красоту самого церковного обряда. Красноречивым эквивалентом психологического состояния участниц богослужения является развернутая в композиции игра пластических объемов и плоскостей, тонко выстроенная система тональных отношений и цветовых контрастов.

Маша. 2001

Собственность художника

Банный день. 1980

Собственность художника

Внутренней силой дышат густые по тону, монументальные силуэты прихожанок, естественно гармонирующие с величавыми сводами храма, светлыми плоскостями могучих каменных стен, многое повидавших на своем веку, навевающих исторические ассоциации и воспоминания. Заметные в предметном содержании картины признаки разрухи и запустения, хотя и наводят на грустные размышления, тонко нейтрализованы разлитой в окружающем пространстве энергией человеческих переживаний, одухотворенной пластикой и структурой изображения, обнажившей сущность вещей, истинное значение представленной ситуации.

Иванов дорожит правдивостью каждой детали и жизнеспособностью всего художественного организма картины, для него принципиально важна жизненная достоверность народного типа, этого конкретного характера, подлинность веками выработанного жеста, особые пропорции фигуры в целом, характерные для данной местности гармонические соотношения и невыдуманная связь людей с природой, пространством интерьера. Художник предельно внимателен к тому, как человек сидит, ходит, разговаривает, носит поклажу, держит ложку во время еды, ему нужно, чтобы руки крестьянки, копающей картошку, крепко держали рукоятку, а нога действительно давила на лопату, чтобы во всей фигуре ощущалось живое усилие работающего человека. Специфическая повадка модели, манера держать голову или завязывать платок, множество других точных и существенных наблюдений хранится в его творческой кладовой, питает воображение художника живыми зрительными представлениями, расчищающими путь к убедительному художественному решению. В результате художественной обработки натуры ее собственный голос звучит громче, проникновеннее, приобретает неотразимую силу внушения, властного обращения к современному общественному сознанию. От перевода в систему организованных связей, устойчивых отношений, точных размеров и очертаний, четких живописных ритмов непосредственная реальность конкретной натуры предстает в своем высшем значении и наглядной истинности. Так герои его произведений, преображенные одухотворяющей силой фантазии, избавленные от случайных черт и нестойких качеств, становятся более похожими на самих себя, открываются во всем неповторимом своеобразии индивидуального облика и типической красоты, сотворенной историей страны, специфическими условиями русской национальной жизни. Использование выразительных приемов для простого иллюстрирования идей кажется художнику недопустимым сужением образных возможностей живописи, безответственным игнорированием эстетических богатств, заключенных в формах живого бытия, чувственных материалах самого искусства. О художниках родственной себе ориентации он говорит: «Мы водим кисточкой, когда пишем небо, по холсту; когда пишем портрет, водим кисточкой не по лбу человека, а делаем все красками. Вот этого, казалось бы, простого понимания часто не хватает. И отсюда идут существенные разногласия художников в понимании задач и качества реалистической живописи»[¹ В.И. Иванов. Разговор о тоне живописи. - Юный художник. 1986, № 6, с. 38.].

Натюрморт с тыквой. 2001

Собственность художника

Екатерина Ивановна Чугунова. 1973

Собственность художника

Возможно Иванов не совсем прав, ставя различие между настоящим реализмом и дурной манерой в зависимость от того, принадлежат ли краски поверхности картины или относятся к изображенным предметам. Оба случая не противоречат реалистическим тенденциям, они имели и продолжают сохранять равные права на существование с момента становления ренессансного реализма. Но с художником трудно не согласиться, когда он выводит за черту реалистической правды эффекты, имитирующие естественную натуральность предметов в ущерб пластическому чувству, художественному началу. Его собственное мастерство развивается под знаком большого стиля, созидательного, творческого подражания реальности в ее существенных чертах и высших формах.