- кинжал откликается на призыв силы Венца;
- он был спрятан за знаком Ока, стало быть, никогда не был использован в темных целях;
- совпадение было слишком неслучайным, и, возможно, это оружие было ниспослано мне Создателем взамен знака на ладони, ибо без знака я был все равно что безоружен;
- кто-либо другой может забрести сюда и, случайно обнаружив тайник, магией или амулетом отомкнуть тайник.
Я еще рассуждал, а руки сами ласкали теплую рукоять и вертели кинжал, как делают балаганные метатели ножей - через пальцы, вокруг запястья, бросок на один оборот, вращение на ладони вокруг гарды, вращение вокруг большого пальца и последующий переброс в другую руку. Что-то не замечал я раньше за собой такой ловкости. С пером и стилом управлялся хорошо, годы опыта все же. А вот воинское дело мне никогда не давалось, вспомнить хотя бы постыдные уроки у пограничников. Как только в голове возникла мысль о страшной доле недавних спутников, я невольно перехватил кинжал в атакующую позицию. Люди неоправданно жестоки друг к другу, и чем темнее их дело, тем на более ужасные деяния они способны. Мне стало горестно и яростно. Бола они изуродовали, а про Хатчета и вовсе вспомнить страшно... Я решительно ухватился за рукоять. Будь мучители передо мной, я бы их так и так, а потом бы еще так, а после добивающий в шею. Рука с кинжалом молнией метнулась вперед, сделала выпад в область бедра воображаемого противника, после поменяла хват на обратный и рассекающий удар снизу вверх, затем колющий в артерию. Анатомию я знал на отлично и умел неплохо врачевать, а вот теперь это знание и для убийств сгодилось...
Решено - беру. На полке лежала поясная перевязь с ножнами и небольшим кармашком. Назначения последнего я не понял. Как и ржавой цепи, лежащей там же. На одном ее конце был шар, наподобие навершия кинжала, а на другом какая-то странная конструкция в виде сферы с кулак величиной. Сфера была похожа на глобус, состоящий из параллелей и меридианов. Занятный шарик, еще бы узнать для чего он. С одной из сторон "меридианы" раздвигались и было видно, что внутри находится полый цилиндр диаметром с золотую монету.
В поясе пришлось сделать еще одну дырку, что безмерно удивляло - как монаху, излишняя полнота была мне свойственна, однако здесь все было совсем наоборот. Жирок по бокам и "мамон" спереди исчезли, теперь это было довольно худощавое, можно сказать, даже немощное тело. Я покрутил на себе перевязь, устраивая ножны с удобной стороны - слева кинжал висеть не хотел, тыкался мне в бок. Зато у правой ягодицы он упокоился идеально.
А кинжал-то, видимо, зачарован. Вот только не могу разобрать сложной схемы рун этих чар. Неизвестная магия? Или я разучился правильно "смотреть"? Сравнить было не с чем, и я решил отложить этот вопрос на потом.
Спустя несколько минут я снова бодро шагал по тракту, раздумывая, монах я все же или нет. А к вечеру вышел к первой деревне после Выжега - Жаровищам. Жаровищи были также заброшенными и заросшими. Подивившись отсутствию в своем теле усталости и голода, я утолил жажду у колодца и завернул ночевать в ближайший пригодный для этого дом.
Поднявшись еще затемно - утренний сон, вопреки народной мудрости, был совсем некрепким, а, скорее даже, тревожным, - я продолжил путь. На выходе из Жаровищ меня ждало серьезное препятствие - болото.
Кто не знает, переходить болото - занятие неприятное. Сыро, хлюпает, липнет тина, под ногами проваливаются кочки, лягушки противные прыгают, не говоря уж о колючей траве и кусачих насекомых. Но тут все было иначе.
Во-первых, болото было совершенно безжизненным, просто вода и мелкая растительность. Во-вторых, отсвечивала магией. И в-третьих, располагалось прямо на имперском тракте, размыв его в том месте до состояния небытия.
Обход пришлось искать долго, в конце концов, я отыскал место, где болото сужалось до десятка шагов и было покрыто плотным слоем водорослей и мха. Наличествовали также кочки и дерево, растущее на том берегу, чьи ветви склонялись над водой. Воззвав к Создателю, я осторожно двинулся по болоту, тыча перед собой посохом.
Перед самым деревом моя нога вдруг провалилась в бочаг. Это случилось тогда, когда я уж было совсем уверовал в свою удачу, и Грешный не замедлил меня за это наказать. Я погрузился в зеленоватую воду по горло, вскрикнув, и постарался зацепиться за что-то посохом. Отплевавшись - водица была явно ядовитой как на цвет, так и на вкус, - я кое-как взобрался на твердую кочку и, проявив чудеса прыгучести для своего дряблого тела, вспрыгнул на корень дерева, торчащий из воды. Тот немного поскрипел, но выдержал. Еще прыжок - и большая монахообразная лягушка с грацией тюка сена повалилась на твердую почву.
Зачем-то обернулся и увидел, как в болотце, так радостно принявшем меня, расплывается серое пятно. Плащ! Мой трофейный теплый плащ! Не желая мириться с потерей и умоляя Венца простить мне привязанность к насущному, подцепил с четвертой попытки свою хламиду и перетащил на сушу, после чего спрыгнул с дерева и низверг потоки хладной тины на гостеприимный берег.
Только через час пути я отыскал ручей, в котором искупался сам и помыл все свои вещи, не чувствуя неудобства от касания ледяной воды. Разведя костер из сухого упавшего дерева, развесил вещи по веткам растущих рядом деревьев и в одном исподнем сел греться у костра. Новообретенный нож, кстати, разрубал толстый ствол с двух несильных ударов.
Есть по-прежнему не хотелось, как не хотелось справлять низшие надобности. Может, Венец наградил "вечным постом"? При этой мысли меня разобрал смех. Давно я не смеялся, в монастыре это как-то не принято.
От скуки вытащил кинжал и стал разглядывать его при свете костра. Работа явно рук эльфийского мастера - рукоять оплетена кожей какого-то животного, наверняка редкого, противовес, вместо гарды два небольших выступа, дабы не соскальзывала рука, не более. А вот лезвие точно гномье, не владеют эльфы такими способами обработки, да и клинок из тех, что затачиваются раз и на всю жизнь. Разводы на лезвии... Ну не знаю, эльфы впекают магией руны в сталь, гномы ставят клеймо мастера, а тут ничего подобного. Ножны обычные, из хорошо выделанной кожи, не новые, но без потертостей.
Вспомнив первые ощущения от прикосновений к рукояти, попробовал призвать силу. Клинок засветился чуть заметным светом. Вот так находка, обрадовался я, можно ночью по грибы ходить. А то и нечисть отпугнет - эльфы всегда добавляли заклятье от немертвых, делов-то на две завитушки. Увеличу-ка я отток силы... Свечение усилилось, залюбовался, делая взмахи, образующие белые полосы в полумраке. Рубанул воздух крест-накрест - светящийся след пару мгновений обозначал в воздухе "кес", затем пропал. У Гарута бы спросить, что эта руна значила, не силен я в древних ардарских рунах.
- Ха! - Вообразив себя воителем, я ткнул кинжалом вперед, пронзая невидимого врага. Тут же с острия сорвалась слепящая белая молния, ударила в висящий на ветке плащ и исчезла. Я испуганно моргнул. Подошел, потрогал - плащ еще не высох, но лишних дырок на нем тоже не прибавилось. Наверное, действует только на нечисть или вообще не действует.
Погасив сияние - а то вышеупомянутая нечисть не замедлит заглянуть на такой яркий огонек, - я вложил его в ножны, пробормотал молитву Венцу, не забыв поблагодарить за дарованное чудо, и улегся спиной к затухающему костру.
Утром мое выспавшееся, но слегка затекшее тело, ожидал сюрприз - я был полностью обнажен, и даже прочая одежда, вывешенная на просушку, пропала. Раздумывая, кто бы мог позариться на столь непривлекательные ценности, я обошел костер и увидел спокойной висевший высохший плащ. Какие, однако, странные воры, подивился я, набрасывая на себя хламиду и подпоясываясь ремнем пояса с кинжалом, который тоже никуда не делся. А вот деньги ночной лиходей вытряхнул из карманов, и они кучкой лежали рядом. Еще более странно.
