- Что ты, милый?

Ничего не объясняя, Корнел метнулся вон.

- Должно быть, подавился или тошнит, - непринужденно сказал Андраши, улыбнувшись Иоане и Николае.

Иоана несколько мгновений сидела, уставившись в тарелку; потом вдруг вскочила сама – и метнулась следом за мужем, также ничего не объяснив. Николае прирос к месту, широко раскрыв карие глаза: он ровным счетом ничего не понимал. А Андраши, неторопливо вытерев губы, встал.

- Кажется, я некстати! Нужно пойти примирить их!

Венгр вышел во двор, откуда уже слышались мужской и женский голос, полные ярости: валах и валашка кричали друг на друга во всю силу своего неистового нрава.

- Я никогда бы не предала тебя! – кричала Иоана, не заботясь о том, что их может услышать весь дом. – Как ты смеешь!..

- Я видел, как он смотрит на тебя! – крикнул в ответ Корнел. – Хватит выставлять меня болваном!..

Он сейчас не имел человеческого вида – глаза осатанели, лицо дергалось и побагровело. Корнел Красавчик был сейчас безобразен: он был чудовищен.

- Сейчас же прекрати позорить меня перед всем домом! – чуть не плача, крикнула Иоана. – Господи, я…

И тут она захрипела – потому что мощная рука мужа схватила ее за горло. Корнел мог бы задавить ее, только легонько сжав свои пальцы, привыкшие к гарде, луку и копью; что им была нежная женская шея!

Корнел отшвырнул жену от себя, и она упала на мерзлую землю: ударившись головой, Иоана обмякла.

В двери выбежал Николае и закричал в ужасе:

- Сестра!

Юноша уставился на своего прекрасного кумира, не веря тому, что видит. Слезы ярости и боли брызнули из его глаз.

- Что ты делаешь!..

Он бросился бы на Корнела с кулаками; но его опередили. Оттолкнув юношу с дороги, к хозяину дома бросился граф Андраши: в руке его был обнаженный меч.

- А ну, смирно! – приказал он, такой же белый от ярости, как Корнел был красен. – Сейчас здесь прольется чья-то кровь: стойте смирно, жупан!

Корнел был безоружен – но перед мечом не дрогнул; казалось, даже не увидел, что острие угрожает его горлу. Он перевел взгляд на жену.

Иоана уже приподнялась и села: шея у нее побагровела и распухла.

- Ты зверь, - прошептала она безжизненным голосом.

- Она права, - сказал Андраши. Он стал медленно наступать на хозяина – а тот так же медленно отступал; лицо Корнела Испиреску свело в неподвижную маску гнева и боли. Он вздрагивал, точно шагал босыми ногами по стеклу.

- Она предала меня, - прошептал он. – Я так любил ее, а она предала меня…

Андраши опустил меч – и, помедлив, вложил его в ножны.

- Так, - сказал он. – Я вижу, наступило перемирие, хотя война, как это почти всегда бывает, раздулась из ничего! Объясните мне, жупан, в чем причина вашего умопомешательства?

Корнел тяжело уставился ему в глаза.

- Я не обязан давать вам отчет в моем доме! Убирайтесь отсюда!

Андраши сложил руки на груди. Иоана, поднявшись с земли, неподвижно следила за обоими мужчинами.

- Вы ошибаетесь, сударь, - мягко возразил граф. – Здесь, в Венгрии, вы – лишь гость, тогда как я – хозяин! Я доверенное лицо короля и в некоторой степени сам представляю здесь закон!

Корнел угрюмо усмехнулся.

- Я не скажу вам ничего, законник вы или нет, - заявил он. – А сейчас подите вон!

- Я с места не тронусь, пока вы не объяснитесь, - сказал белый рыцарь. – А также пока не принесете извинения мне и избранной мною даме! Как вы вообще посмели возвести на нее какие-то непристойные обвинения?

- Ага, так вы знаете, - Корнел со злобным выражением вскинул голову. – Конечно, ведь вы…

- Еще одно оскорбительное слово – и я вызову вас на бой! Здесь, сейчас! – крикнул Андраши. – Вы хотите, чтобы один из нас убил другого на глазах у женщины и ребенка?

Николае встрепенулся, услышав такое поименование; но обратить на себя внимание этих двоих не осмелился.

- Я этого так не оставлю! – выкрикнул Корнел. Теперь уже он наступал на венгра – а тот пятился, не вынимая меча из ножен. Но потом остановился – и вдруг схватил Корнела за грудки, уставившись в его налитые кровью глаза.

- Вы действительно сошли с ума? – прошипел граф. – Вы хотите устроить здесь Джурджиу? Вам мало внешних врагов, чтобы поднимать меч на своих близких?

Корнел задыхался.

- Но я видел…

- Я тоже много чего видел, - мягко прервал его Андраши. – Зрение – самое обманчивое чувство, жупан! Я был однажды лунной ночью при валашском лагере, перед Брашовом, - и мне предстало яснее ясного…

Эти слова произвели ужасное действие: Корнел, только что казавшийся неуязвимым и неукротимым, отшатнулся от Андраши, побелев, - и вдруг сел на землю. Лицо его исказилось, он всхлипнул.

- Господи Иисусе! Да вы человек или нет?..

- Я такой же человек, как вы, - сказал Андраши, опустившись перед ним на одно колено и взглянув в лицо – как больному, которого нужно было успокоить. – Так не будем же зверями, мой друг!

Корнел медленно встал.

Он долго стоял неподвижно, невидяще глядя перед собой, - потом повернул к Андраши безжизненное лицо и прошептал:

- Кажется, я должен извиниться перед вами…

- Прежде всего, перед вашей женой, - холодно сказал Андраши. – А потом уже передо мною!

Корнел медленно подошел к Иоане и посмотрел ей в глаза, которые она тут же отвела.

- Простишь ли ты меня…

- Не знаю, - глухим голосом ответила Иоана, держась за горло. Ей все еще было очень больно.

Корнел понурил голову – потом медленно обернулся к гостю.

- Простите меня, граф! Вы мой гость, а я так обошелся с вами!

- Вам кровь ударила в голову, - сказал Андраши. Он уже примирительно улыбался. – Мы мужчины: с нами это бывает! Я вас прощаю.

Он подошел к Корнелу и подал ему руку: как старший по положению и происхождению. Корнел крепко сжал эту руку и попытался улыбнуться.

- Еще раз простите меня…

С лица графа вдруг исчезла улыбка. Он на миг показался Иоане еще ужаснее Корнела в минуты ярости.

- Но только если я услышу, что вы причинили вред госпоже Иоане… Весть об этом дойдет до самого короля! – воскликнул Андраши. - Она очень знатная дама в сравнении с вами; я же ничуть не уступаю ей знатностью и намного превосхожу влиянием. Мы поняли друг друга, жупан?

- Да, - глухо ответил Корнел.

Он уже перестал чувствовать себя виноватым – и ощутил унижение.

- А теперь прошу вас уйти, - произнес молодой хозяин.

- Сию минуту, - сказал венгр. – Только попрощаюсь с госпожой.

Он приблизился к Иоане и с болью посмотрел ей в глаза. Шепнул:

- Не бойтесь его!

- Я ничего не боюсь, - ответила Иоана. Влюбленный восхищенно улыбнулся.

- Ждите от меня вестей! – шепнул он.

Граф напоследок оглядел всех присутствующих – и, поклонившись всем хозяевам, быстро удалился.

* Янычары – турецкие воины, набиравшиеся из пленных христиан.

========== Глава 43 ==========

Иоана, держа в руке светильник, поднималась к отцу. Корнел, терзаясь всеми муками ада, остался сидеть в гостиной; Иоане было очень жаль его… но ее затоплял поистине безбрежный гнев, когда вспоминала руку, грубо швырнувшую ее на землю, и слова, опорочившие ее так ужасно, как только может быть опорочена женщина. Как Корнел только посмел!..

Разве она не выгораживала его всеми силами? Пусть теперь помучается хорошенько!

На ум ей приходили еще и другие обвинения: когда Иоана вспоминала, как поразило Корнела напоминание графа о ночном привале под Брашовом. Да: Корнел, несомненно, был содомит - и она жила с ним под одной крышей, разделяла ложе любви, воспитывала вместе с ним сына!

Иоана, прикрывая рукою лампаду, чтобы не рассветилась на весь дом и не разбудила тех, кто уже спал, подкралась к комнате боярина. Госпожа дома ощупала горло, обвязанное шелковым шарфом. Вот так, кажется, не страшно.

Конечно, Раду Кришан спал… если его не разбудила битва, разыгравшаяся во дворе. Но, кажется, не разбудила, иначе боярин непременно вмешался бы: и ведь вместе с ним и половина дома ничего не услышала. Слава богу, что Андраши скоро все уладил, окна находятся высоко, а ставни, в ночную темь и холод, почти по всему дому закрыты!