А потом вдруг Андраши посерьезнел.

- На самом деле, госпожа, я еще долго не посещу вас, и возможности искушать вас мне не представится, - прошептал он. – Но об этом я объявлю позже, при всех… У меня есть новости для всего вашего дома!

Это меняло дело.

- Вот как?

Иоана пристально смотрела ему в глаза. Андраши откинул с ее щеки увлажнившуюся и закурчавившуюся от ласк черную прядку.

- Да, я сообщу вам нечто важное, - сказал он. Иоана хотела шагнуть вперед, но граф удержал ее за локоть. – Постойте: придите в себя, - негромко посоветовал он. – Вам не следует показываться супругу с такими алыми щеками, иначе я уже не выйду из вашего дома – а меня вынесут вперед ногами!

Он посмеивался над собой и ее мужем – но внутри был очень, очень серьезен. Что за темный человек!

- Может, так было бы и лучше – чтобы вас вынесли отсюда вперед ногами? – спросила Иоана тихо. Она бесстрашно глядела в глаза прельстителю. – Как по-вашему, жупан, - или вы считаете себя благом для Валахии?

- Вы бесподобны, - тихо и искренне ответил побочный потомок Данешти, заклятых врагов Дракулешти. Он улыбался возлюбленной. – Да, в сравнении с моим… братом я почитаю себя благом!

Иоана уже остыла, приняла обычный вид; и граф отпустил ее.

- Идемте, - тихо велел он, и они пошли, с печальным и сознательным выражением людей, только что побывавших у ложа опасно больного. Граф и госпожа дома спустились по лестнице – и почти нос к носу столкнулись с Корнелом. Тот стоял, опираясь плечом на перила, и поглаживал длинный темный ус; черные глаза пристально и недобро смотрели на гостя.

- Как там боярин?

- Он заснул, - ответил венгр. – Должно быть, мои соболезнования оказались целительны!

Граф улыбнулся.

- Боярин поправится, можете быть уверены!

- Очень хорошо, - хмуро проговорил Корнел. Он взглянул в сторону, к чему-то порываясь – стальные мышцы так и натянули рукава; но потом посмотрел на графа.

- Надеюсь, вы не откажетесь отужинать с нами?

Он, конечно, от души надеялся, что граф откажется: но не мог не произнести подобающих по обычаю слов. Андраши поклонился.

- С удовольствием приму приглашение. Кстати говоря, господин Испиреску, - у меня есть для вас новости, которые я как раз приберегал для семейного сборища!

Корнел тут же весь подобрался, складывая руки на груди.

- Вот как? Вы уверены, что моей жене следует слышать их?

- Именно вашей жене, - ответил Андраши, поклонившись в сторону Иоаны. – Госпожа Иоана – женщина с сердцем воина!

- Это верно, - Корнел искренне улыбнулся, и белозубая улыбка на смуглом лице, под темными полосами усов, вышла неприятной в сравнении с улыбкой графа, хотя та и была небезупречна.

- Идемте в гостиную – там горит камин, а я вижу, что вы озябли, - пригласил молодой хозяин. – Сейчас подадут на стол.

Он повернулся и направился вперед: темные волосы закрывали всю его широкую спину, как плащ.

Все трое прошли в гостиную: там уже дожидался четырнадцатилетний Николае, ростом почти со взрослого, - а больше никого не ожидали. Старший брат Иоаны вместе с женой уехал в свою Сигишоару, с которой поистине сроднился. Патриарх Кришан был единственный из посторонних, кто жил у Испиреску до сих пор.

Может быть, потому, что годы уже лишили его сноровки – и он решил дожить свои дни в покое?

Нет, Иоана не желала и не могла так думать! Невозможно, если Раду Кришан умрет, не дождавшись свершения своих чаяний: такой человек, как бы ни состарился, никогда не удовольствуется долей мелкого дворянина, хватающего куски со стола владык, которые только соблаговолят ему подать!

Андраши с удовольствием присел к камину, отогревая пальцы; Иоана опустилась рядом. Корнел остался в стороне, со сложенными на груди руками.

- Как вы предусмотрительны, - похвалил граф, поднимаясь. Корнел неприветливо кивнул.

- Да, - ответил он.

Он не забыл турнира – ни одной минуты не забыл из тех, что были связаны с Андраши и его женой!

Они принялись за скромный, но сытный и вкусный ужин. Гость ел с несомненным удовольствием и жадностью, Корнел – только из вежливости: соседство Андраши внушало ему нескрываемое отвращение. Остальные едва притронулись к еде. Граф чувствовал, как все собравшиеся ждут его новостей.

Наконец, отправив в рот солидный кусок жаркого и окунув жирные пальцы в чашу для полоскания, Андраши заговорил.

- Мои господа… Владетельные жупаны, - он обратился ко всем сразу, хотя прекрасно знал – и Корнел прекрасно знал, что граф знает о его низком происхождении. - Я принес вам неотложные вести из Валахии: возможно, я один из первых таких вестников у нас в Венгрии!

- Николае! - в тревоге воскликнула Иоана, поняв, что речь пойдет о чем-то потрясающем. Андраши качнул головою и улыбнулся, жестом повелев юноше остаться на месте.

- Это должны узнать вы все!

У Иоаны из руки выпал нож. Корнел сжал кулаки под столом – мышцы перекатились по плечам; на зарумянившихся скулах выступили желваки.

- Да будет вам известно, что в самом конце прошлого года султан приглашал князя Дракулу на переговоры в крепость Джурджиу, что перешла в руки турок, - веско и с наслаждением произнес гость. – Султан требовал дани натурой – пятисот юношей, из которых, как это принято у магометан, сделают янычар*… Такая большая цена - в отместку за долгую задержку дани, платить которую Дракула отказался еще несколько месяцев назад!

Граф прервался. Все слушали затаив дыхание.

- Конечно, Мехмед рассчитывал взять господаря в плен, - произнес рассказчик.

- И поделом! – воскликнул Николае.

Он громко стукнул по своей тарелке ножом.

Что ему вспомнилось в этот миг – уж не веселая ли застольная шутка князя, когда тот угрожал посадить двенадцатилетнего мальчика на кол перед лицом отца?

- Вы смелы, но неразумны, юный господин, - усмехнувшись, ответил Николае Кришану граф. – Представьте, что было бы, если бы князь Валахии попал в руки неверных, - чем это грозило бы вашей родине и самой ее чести?

- Вы говорите так, точно можете предложить князю более почетный плен, - заметил Корнел, не сводя глаз с гостя.

- Я бы очень этого желал, - признался Андраши, не моргнув глазом. – Но увы – на все воля Господа и моего короля! Однако прошу слушать меня дальше, жупан. Итак, Дракула прибыл на эти переговоры, но туркам не дался: а хитростью отобрал у врага Джурджиу обратно… и захватил в плен турецкого посла, Хамза-пашу, а вместе с ним еще несколько тысяч турецких воинов. Они исчезли, как сквозь землю провалились, и где ныне – неизвестно!

Все ахнули. Дракула был Дракула!

- В тюрьмах, конечно, - резко сказала Иоана потом. – Если Дракула не перебил их!

- Думаю, что не перебил, - хотя содержать столько пленных накладно, - мягко согласился Андраши. – Думаю, что Дракула приберегает их для обмена на захваченных турками христиан. Во всяком случае, так поступил бы я на его месте.

Он зловеще замолчал – зная, что одновременно пришло в голову всем его слушателям. Потом Иоана громко засмеялась.

- Дракула, должно быть, сумасшедший… но чтобы настолько!

Она поперхнулась, и Корнел ударил ее по спине. Однако сам он смотрел не на жену – а испепелял взглядом гостя.

- Господарь не может быть таким чудовищем и безумцем, - прошептал валах. – Вы клевещете на него!

Андраши хмыкнул.

- Господарь похож на лучших своих соотечественников, как мне представляется, - ответил он. – Неистовый и обреченный! Умный и сметливый, но столь же безумный, сколь и расчетливый! Так что можно ожидать всего!

Несколько мгновений хозяин и гость смотрели друг другу в лицо – у Андраши горели глаза, но бледные щеки только чуть тронул румянец; а Корнел раскраснелся весь.

- Вы… Вы мне…

Гость мягко склонился к нему и спросил:

- Что, сударь?

Корнел посмотрел на жену – а потом лицо его будто сразу осунулось; он сказал:

- Ничего.

А затем вдруг встал и со звоном отодвинул свою тарелку и кубок, так что вино едва не выплеснулось на скатерть. Иоана в испуге прижала руку к губам.