L, сама невинность, сидел тихенько на своем месте и смотрел на англичанку большими чёрными глазами. Лицо его опять приобрело какое-то наивное детское выражение. Это просто пипец какой-то! Катя, не удержавшись, обернулась, чтобы обменяться взглядами с не менее довольной Алиной.

Однако весёлое настроение Кати испарилось уже через секунду. Ибо следующим, кого вызвали читать, была она. Катя и раньше слегка смущалась своего не очень хорошего умения читать. ДА! Она смущалась! Несмотря на своё пофигистичное отношение ко всем неинтересующим её людям, она терпеть не могла чувствовать себя неумекой. И её чертовски нервировало любое замечание преподши касательно её не самой лучшей техники чтения. Но несмотря на это, Катя как и любой другой уважающий себя лодырь даже и не думала совершенствовать свои навыки в этом деле, поэтому нотации англичанки о том, чтобы она тренировалась дома, читая текст не менее трёх раз, были простым сотрясанием молекул воздуха. Нет, Катя не была худшей в группе, нет. Ну, по крайней мере, не самой-самой.

Но в этот раз чтение стало для Кати ещё большей пыткой. И причиной этому был сидящий рядом Эл. Проклятье! С ней за партой сидел англичанин! Вот уж кому действительно будет смешно слушать её чтение. И дело даже ни в том, что он англичанин, а в том, что он L!!! Долбаный гений, который сто пудов считает всех вокруг себя недоразвитыми кретинами. Проклятье, Эл!!! Исчезни! Испарись из кабинета ну хоть на пару минут!!! Ну что же ты сидишь жопой на этом стуле?! Других занятий нет?! Выйди отсюда! Ну попросись в туалет что ли? И вообще, что ты косишься на меня? Отверни морду, кому сказала! Ну!!! Больше смотреть некуда?! Вон твоё излюбленное окно слева от тебя! Можешь пялиться в него, как и раньше, на здоровье! Всевышний! Прошу! Услышь мои молитвы! Пусть он исчезнет! Бляяяя!

Но вопреки всем взываниям Кати, Эл никуда исчезать не собирался и, как назло, так и остался сидеть на стуле, подперев щёку левой рукой и – она заметила боковым зрением – искоса наблюдая за ней. Пизд*ц… А как же окно?!

Наклонившись над текстом, Катя принялась читать, изо всех сил стараясь не обращать внимания на присутствие L. Англичанка, сволочь!!! Специально вызвала её следующей, чтобы подчеркнуть, как она плохо читает. Сука!!! Да уж конечно, если её чтение и так отстойное, то после Эла оно звучит ещё ужаснее. Вот гадина. Катя попыталась абстрагироваться от окружающей среды, но всё равно как назло, боковым зрением замечала каждое движение сидящего рядом детектива, который – к её ужасу! – неотрывно наблюдал за ней. Он что, специально?! Катя изо всех своих силенок пыталась читать более-менее нормально, но из-за посторонних мыслей только и делала, что ошибалась в прочтении слов и запиналась. Под конец, уже буквально уткнувшись носом в листок и свесив волосы так, чтобы не было видно, как она покраснела, Катя умудрилась даже слово «температура» прочитать неправильно. Сидящий рядом детектив тихонько фыркнул. Катя чуть не лопнула от негодования. Эта сучара что, РЖЁТ НАД НЕЙ?!! Катя сама не поняла, как только в тот момент она смогла сдержаться, чтобы не повернуться и не уе… этому сукиному сыну прямо по его наглющей морде. Присутствие народа спасло Великого детектива от расправы. Однако в течение последующих пяти минут, что Катя переводила свой отрывок, нагло, с весьма умным видом читая то, что перевел ей Эл, мысли её были заняты не членистоногими, а весьма успокаивающими её картинками, где в главной роли была она, самыми разнообразными способами убивающая одну чернобрысую сволочь. К переводу преподша придираться не стала. Оно и понятно.

После проверки домашнего задания Тамара Евгеньевна принялась объяснять новую тему под названием причастный оборот. Катя, как и все, внимательно слушала, поэтому не сразу поняла, в чём дело, когда англичанка вдруг резко произнесла:

- Корсаров! Вы почему не слушаете?

Головы всех присутствующих синхронно повернулись в сторону детектива. Тот оторвал взгляд от уже, похоже, полюбившегося ему окна и уставился на преподавателя. И что он в этом окне нашёл, блин? Катя для достоверности, что она не пропустила ничего интересного, тоже внимательно посмотрела туда, но, увы, ничего любопытного не обнаружила. Кроме летающих туда-сюда ласточек.

- Корсаров, вы почему не слушаете такой сложный материал? – повторила Тамара Евгеньевна, с ничего хорошего не предвещающей улыбочкой. – Вы всё это знаете? – сухо поинтересовалась она, тыкая пальцем в лежащий перед ней учебник. – Или вам неинтересно?

Эл покосился в Катин учебник, где были написаны правила образования причастного оборота в английском языке. Потом снова уставился на преподавателя. Похоже, что материал, который он и так уже давно знал, не впечатлил его, насколько бы тот не был сложен и ужасен в этой своей сложности.

- Да, – просто ответил L.

- Что «да»? – переспросила англичанка, недовольно сопя носом, но при этом умудряясь улыбаться.

- Я это знаю, – равнодушно сказал сыщик. Не для того, чтобы похвастаться или произвести впечатление. Просто озвучил факт и ничего более. Не считал необходимым врать или оправдываться.

Катя чертыхнулась про себя. Ох уж этот L вместе со своей порой просто убийственной прямолинейностью! Ну что ему стоило просто заткнуться и молча сделать вид, что он глубоко раскаивается в своей невнимательности, и дальше до конца урока сидеть, глядя в листок? Нет, бля, надо обязательно что-нибудь вякнуть!

- Хорошо, Корсаров, – охотно кивнула англичанка. – На следующей паре вы подробно мне все это расскажете.

L отнесся к её грозному обещанию довольно равнодушно, что кажется, ещё больше разозлило Тамару Евгеньевну. Одарив его недобрым взглядом, она вернулась к объяснению темы. Катя удивилась тому, что она не потребовала, чтобы он рассказал то, что знает, прямо сейчас.

Катя наклонилась к самому уху детектива, и как можно тише, чтобы её не услышали, прошептала, почти касаясь губами его волос, весьма некстати прикрывающим уши:

- Эл, я, конечно, понимаю: ты привык, что все перед тобой прыгают на задних лапках, но это было в том мире, чувак. Так что лучше будь паинькой. Здесь ты обычный студент, и она может устроить тебе тяжелую жизнь.

Сказав это, она отстранилась. L глянул на неё, но ничего не сказал. Но до конца пары он по крайней мере больше не смотрел в своё дебильное окно, а просто сидел, таращась на англичанку, и изо всех сил делал вид, что ему интересно. Хорошо, что хоть не заснул.

Так прошла пара по английскому, и Катя была рада, что впервые в истории не только англичанка портила настроение, но хоть кто-то испортил и ей. В коридоре к ней подошла Алина и попросила дать списать перевод текста. Только Катя полезла в сумку за листком, как к ним с радостным писком «Приве-е-ет!!!» подбежала Маруся. В руке у неё была пачка чипсов из автомата. Похоже, что их подгруппу отпустили на пару минут раньше. Следом за Мариной к ним подошёл Мак, на ходу с каким-то нездоровым интересом рассматривая чипсину, которую он, по всей видимости, подкрал у Марины.

- Привет, Мак, – с нажимом произнесла Катя не обращающему на них внимания Белову.

- Ага, – рассеянно помахал им рукой Мак, не отрывая взгляда от чипсины. – Чудесный сегодня денёк, не так ли? – Он наконец-таки соизволил посмотреть на них. – А вы знаете… – радостно воскликнул он, – что мой кактус…

- Мак, избавь нас от необходимости… – попыталась перебить его Катя, впрочем… безуспешно.

- …сегодня…

- … это слушать.

- …ЗАЦВЕЛ!!! – упрямо закончил тот, ни капли не смутившись и не обидевшись.

Алина выдавила улыбку. Марина, занятая созерцанием детектива, кажись, вообще не услышала потрясную новость.

- Пизд*ц новость, – с сарказмом сказала Катя, но Мак не обратил на это никакого внимания.

- Эй, Влад, куда ты? – спросил он у Эла, который, Катя заметила это только сейчас, развернувшись, собрался куда-то идти от них. Детектив обернулся и глянул на блондина.

- В туалет, – невозмутимо ответил он. – Что, нельзя? – И не дожидаясь ответа, направился в противоположный конец коридора.