Марина быстро развернула листочек и прочла следующее послание, написанное Катиным почерком:

“Ты у нас офигеть как переживаешь за детективью морду, но почему же только я догадалась позаботиться о том, чтобы это недоразумение сдало зачет по истории? Повторяй за мной: «Я Маруся, и я то-о-ормоз, я тормоз, тормоз, тормоз…=)”

Марина поджала губы и, с независимым видом глянув на ехидно улыбающуюся подругу, скомкала листок.

* *

- А-А-А-А-А!!!! Да-а-а-а-а-а!!! Я сделал это!!! Я сдал зачет по истории ВОВ!!! Хахахаха!!! Да я просто офигенноохренительный чувак!!! Было так сложно, историца пыталась завалить меня ужасным и поистине коварным вопросом о дате начала Великой Отечественной войны! Но я не поддался! Я встретил этот удар своей мужественной грудью, как и подобает настоящему мужчине-славянину!!! Я не испугался хитроумных замыслов и кровожадных планов по отправлению меня на пересдачу, хахахаха!!!! Я ответил на эти жалкие попытки презренным движением брови, и глубоковсебесмыслзаключающим хмыком, от которого противник потерял дар речи, признав, что ничто и никто не может устоять пред моим возвышенночувственным и от этого ещё более прекрасным обаянием! Я…

- Мак, сделай одолжение: заткнись, а? – бесцеремонно прервала Катя пылкую речь своего друга.

Они впятером вместе с остальными одногруппниками стояли недалеко от кабинета, где принимался зачет по истории Великой Отечественной войны.

Зачет проходил в кабинете № 222 на втором этаже. За преподавательским столом заседала милая бабуля-Божий одуванчик: вся такая славная добрая с короткими седыми волосами и большими круглыми очками на носу в темной оправе. В кабинет к ней заходили по одному и выходили все со счастливыми физиономиями и прижатыми к груди зачетками. Счастье от того, что хоть один зачет обошёлся малой кровью, плескалось через край и заливала всех окружающих, в том числе и стоящих на очереди в кабинет. Поэтому все были настроены оптимистично.

Самым первым, следуя хитроумному и поистине коварному плану Кати, зачет пошел сдавать Мак. Через десять минут он вернулся и посчитал нужным посвятить всю компанию в кошмар выпавших на его долю испытаний. Может быть, Катя или Алина и расчувствовались, если бы Максим был неудачником и троечником и сейчас радовался бы хоть какой-то победе. Но поскольку всё было с точностью, да наоборот, то сетования Мака на якобы сложный зачет и его переигранная радость по поводу сдачи ни у кого не вызвала даже улыбки. Тем не менее, Белова это ничуть не смутило. Он мог бы бахвалиться ещё полчаса, но Катя посчитала нужным наконец-то оборвать его пламенную речь.

Когда до Мака дошло, что его посмели прервать, он горестно заломил руки.

- Катя! – взвыл он. – Я тебе душу изливаю, как ты можешь так со мной поступать?! Это всё твоя вина!!! – он ткнул пальцем в детектива, который, сунув руки в карманы, молча подпирал стенку и никого не трогал. Эл повернул голову и посмотрел на блондина. Покерфэйс сыщика вместе с тыкающим чуть ли не в его лицо пальцем сочетались весьма комично. – Ты увел у меня мою любовь! – напыщенно провозгласил Мак. Ответом был взгляд полный презрения. – А ты вообще игнорируешь меня заодно со своим телефоном!

Алина, которая в этот момент усиленно печатала сообщение ВКонтакте, вздрогнула и с перепугу чуть не выронила мобильный. Но опомнившись, быстренько спрятала его в карман, пока шаловливые ручки друга не добрались до священной вещи.

- Меня только Марина любит, – грустно констатировал Мак. Жующая банан Маруся задумалась.

- Хех, ладно, – Мак протянул свою тетрадь по истории Элу, предварительно сняв с неё черную обложку, чтобы преподаватель не узнала конспект. Под обложкой обнаружилась предусмотренная производителем картина ночного города. С большим жирным отпечатавшимся кругом в дополнение к эпичности пейзажа мегаполиса.

- Чувак, ты что, на тетрадь сковороду ставил? – спросила Катя.

- Э-э-э… – Белов виновато потупил глазки. – Было дело. Я нечаянно. Я тетрадь не заметил, ммм.

Катя выгнула бровь.

- Теперь ясно, почему ты носишь обложку… И как теперь Владу её показывать? У меня другой обложки нет!

- А пусть её открытой подает! – ответил Мак, светясь от собственной гениальности.

Пока зачет сдавали другие люди, Катя принялась за тетрадь Белова и разрисовала её разнообразными картинками, почти все из которых касались её любимой тематики. Мак был прав, она действительно любила рисовать скелеты, кресты, косы и тому подобное, но не видела в этом ничего такого. Ну нравится ей мистика и что с того? Что нормальный человек не может порисовать гробы, а не цветочки и котяток?..

К тому времени, как Катя закончила видоизменять тетрадь Мака, в кабинете побывала уже вся их группа, за исключением её и детектива.

Эл взял протянутую ему тетрадь по своему обыкновению двумя пальцами за уголок. И, разумеется, от внимания Мака это не ускользнуло.

- Правильно, чувак, так и держи! – одобрил его блондин. – Я её сегодня как раз нечаянно в унитаз уронил…

Детектив исподлобья глянул на Белова.

- Не смешно, – сухо сказал он.

- А я и не шучу… – печально поджимая тонкие губы, ответил Мак, устремив взгляд в пол.

Катя, Алина и Маруся с ужасом воззрились на друга. В отличие от Эла, они знали, что Мак способен и не на такое… Разумеется, всегда нечаянно.

- Максим… – пискнула Маруся.

- Но ты не волнуйся! – поспешно добавил Белов, не обращая внимания на злое лицо детектива. – Она уже в стольких руках побывала, – тут он как бы невзначай покосился на Катю, – что, ручаюсь, огромное количество микробов уже перебежало. Я, конечно, не берусь утверждать точное процентное соотношение, но… – Мак бесцеремонно хлопнул L по плечу, Великого детектива ажно перекосило. – Тебе повезло больше всего, чувак!

Судя по взгляду, которым Эл проследил траекторию движения хлопнувшей его руки, сдерживался он из последних сил. Кате почему-то всегда казалось, что L не любит тактильные контакты, а уж такие-то и подавно. Но, не смотря на это, он стерпел. Ну и выдержка у чувака!

Но Мак, как обычно, сделал вид, что ничего не заметил, и вообще он самый что ни наесть белый и пушистый на всем этом злом и несправедливом свете.

Ничего не сказав, Эл зашел в кабинет. Причем сделал это так медленно и уныло, что Кате понадобилась вся её сила воли, чтобы не придать ему ускорение. Народным и давно проверенным методом великого ускоряющего пинка под пятую точку.

Едва дверь за ним закрылась, как Маруся, явно уже давно хотевшая что-то сказать, повернулась к Кате.

- Ну так, ты готова праздновать свою днюху, зайчик? – радостно спросила она.

О, Боже… Катя безнадежно закатила глаза. Подумать только, а ведь целых несколько счастливых дней, начиная с момента неожиданного влипания во всю эту веселую историю с Элами, Тетрадями Переселения и так далее, Марусенция забыла ежеминутно напоминать ей о Дне рождения. Хотя, вообще-то он был 10 мая, но отпраздновать по-настоящему времени не было, поэтому застолье было решено отложить на эту субботу.

Вообще, Катя давно вышла из того возраста, когда в ожидании надвигающегося Дня Рождения обс*раются от восторга. Теперь к этому дню она относилась почти также, как и к остальным дням в году. Ну, разве что в этот денек она старела ещё на один год, ха, ха, ха.

- У меня идея! – радостно запищала Маруся. – А давай заодно и День Рождения Рюузаки отпразднуем! То есть Влада, – быстро исправилась она.

У Кати отвисла челюсть. Алина даже оторвалась от своего телефона.

- Чего-чего? – переспросила она.

- Ну, у Влада же недавно был День рождения, – с готовностью пояснила Марина.

Катя с Алиной переглянулись. Волкова хмыкнула. Ну, в мире, откуда мы не так давно вернулись, он действительно был меньше двух недель назад. Там как бэ ещё только ноябрь начался, а у нас… Блин, Маруся, очнись, май на дворе!!!

Но было поздно…

- О, у Влада был День Варенья? – радостно вклинился в разговор Мак. Кате захотелось завыть, как волк на луну. Правда, луны через потолок не виднелось, да день вообще на дворе. Но, на худой конец, и люстра на потолке сойдет, светится же.