Пришло время Эштона корчить недовольную рожу — напоминание о том, что он облажался ему совсем не нравилось.

— То, что спокойнее, — точно, — Виктор кивнул и хлопнул Мартина по плечу — ему были известны ощущения от критики своего дела. Особенно, когда критика исходила от непосвященных. — Не держи зла. Я к Руно предвзят и очень давно. И не в курсе нюансов управления такими местами.

Хил покосился на Мартина.

— Да ладно, — тот мотнул головой, явно сбрасывая с себя легкую обиду. — Какая разница, если нам там весело, верно, Эштон?

Приятель закатил глаза, но все-таки кивнул — если действительно весело зачем отрицать?

— Сегодня будний день, народу будет не так уж много, — продолжил говорить Мартин, уже выходя из лифта. — И да, я так понимаю, вы на машине? Я просто в любом случае поеду на своей. Можете присоединиться и оставить свою тут, или просто встретимся у Руно.

— Мы на моей, — решил Виктор, рефлекторно выпуская из рук Эштона — привычка на открывшиеся двери лифта, — оттуда забирать проще будет, если что.

Эштон уже настолько привык к этим объятиям, которые то внезапно начинаются, то также внезапно обрываются, что уже просто не обращал внимания.

— Я за рулем, — сказал он, вытаскивая ключи из кармана джинсов.

— Тогда встретимся в Руно, — Мартин был уже на своей волне, потому, махнув рукой, двинулся куда-то в сторону — за домом стояла его машина.

— Занятный парень, — задумчиво оценил Виктор, подходя к своей машине, а потом хохотнул:

— Не хило ты “проснулся в одной постели”.

Эштон хмыкнул:

— О да, теперь я пожизненно хожу в Руно бесплатно, — он открыл дверь машины и сел за руль. — Но в баре оставляю в два раза больше.

— Да, — согласился Вик, наблюдавший воочию еще и траты на бар. И на кокаин. Но про это говорить он не стал, просто кивнул. — Он, по мне, достаточно открытый. Но для фетиширования, как ты выразился, все же вряд ли бы подошел, — хмыкнул Хил, покачав головой, и пристегнулся.

— А мне кажется, что он бы тебе подошел, если честно. Он гораздо менее ревниво относится к свободе и всегда готов пробовать что-то новое. Я тоже, но далеко не все.

Эштон завел машину и тронулся с места. В этот раз он особо не гнал — хотелось повести ночь в Руно, а не в полицейском участке.

— О, ну да, окей, прощай, Эш, буду мутить с хозяином Руно. Он еще и не принимает подольше твоего.

Взвившись, Виктор фыркнул. Громко, красноречиво, едва ли не уязвленно и оскорбленно.

— Такие советы придержи для дружбы нашей, хорошо? — попросил он спокойнее и добавил, поясняя:

— Сейчас это не очень уместно. Я слишком ревниво отношусь к собственному положению и партнеру, чтобы спокойно обсуждать пригодность на его место иных людей. Разговоры о “третьем в отношениях” были уместнее, ибо в теории реальны, хоть на практике я не согласился бы. А это для меня даже в теории табу. Принцип отношений. Хорошо?

— Почему ты на все так серьезно реагируешь, Виктор? — Эш как-то устало вздохнул. — Я не могу следить за каждым своим словом. Это не в моих привычках. Я и так половину своих комментариев держу при себе. Ты хочешь, чтобы я сидел и молчал все время, а когда ты даешь команду — говорил? — парень громко фыркнул, поворачивая на светофоре, и продолжил.

— Все, не хочу это обсуждать. Не вздумай со мной ругаться сейчас, иначе в Руно я пойду один.

— Я не хочу ругаться, — поделился мужчина, не менее устало выдыхая и откидываясь на спинку. — Очень не хочу. Иначе бы уже рычал.

Виктор хмыкнул с какой-то досадой.

— Я стараюсь подстроиться, чтобы не давить на тебя своим мировоззрением. Мне это слишком сложно дается: я серьезно реагирую на все, потому что серьезно ко всему отношусь; и к словам тоже. Так что спасибо, что и ты что-то делаешь, — Хил посмотрел на Эштона и улыбнулся. Чуть пьяно, но искренне. — Мне это нравится.

Мужчина, снова хмыкнув, перевел взгляд обратно на дорогу.

Эштон счел нужным промолчать. Он прекрасно понимал, что если они снова сцепятся языками, то ругань точно будет.

========== Глава 14. ==========

До Руно они доехали молча. Клуб их встретил, как обычно, верзилой-охранником и Мартином, весело с кем-то разговаривающего у входа.

— Сколько можно ехать, — сказал он, приметив парочку. — Эш, что с тобой? Даже моя тетка доедет быстрее.

— Иди ты, — Эш поджал губы. — Со мной ехал человек, который ненавидит мой стиль вождения, поэтому приходится ехать в правом ряду и стоять на всех светофорах.

-Ладно-да ладно, — Мартин потащил обоих ко входу. — Не теряем время.

— У этого человека имя есть, — более-менее весело хмыкнул Виктор, вцепляясь в запястье Эштона, чтобы не потерять в толпе. Та, конечно, была не выходная, но все же была, да и остаться за бортом влияния Мартина по какой-нибудь случайности не хотелось.

— И я ничего не говорил о ненависти, — все же добавил Хил, когда оказался достаточно близко к любовнику, чтобы сказать это на ухо.

— А я ничего не говорил о том, что всегда говорю правду и не ношу с собой Библию, — мгновенно отозвался Эштон, пробираясь вперед вслед за Мартином и таща при этом за собой любовника.

Пара человек хлопнули его по плечу в приветственном жесте, но самое веселое начиналось за порогом клуба, стоило им окунуться в мигающий свет и громкую музыку. Эша сразу стали пробивать словно электрические волны, он моментально ловил настроение этого клуба, его атмосферу, но в первую очередь все равно пробрался к бару.

Виктор притормозил рядом с Эштоном у бара и заказал двойной виски, решив догонять утерянное уже состояние тем же, чем изначально его набирал.

Эштон же заказал сразу три рюмки текилы — ему нужно было догнаться до более невменяемого состояния, чтобы отключить разум полностью. Сначала он напивался обычно, потом трезвел, но уже становилось все равно.

Вот и сейчас так было. Перед ним поставили три рюмки с текилой, а перед Виктором двойной виски.

— Ну что, в честь отличного вечера, надеюсь. — Эш поднял первую рюмку и опрокинул в себя, следом за ней пошла вторая, а потом и третья. Только после этого он позволил себе поморщиться, мотнуть головой и опереться на барную стойку.

— Вот теперь я чувствую себя в своей тарелке, — сказал он.

— На мою тарелку не очень похоже, — скорее себе, чем Эштону, сказал Виктор, вливая в себя всю двойную порцию разом. Желания упиться уже не было — Мартин сбил его своим побелевшим лицом. С парнем необходимо было поговорить — Хил не понимал, что именно происходит, и это было отвратительно. Расслабиться окончательно и избавиться от мыслей, чтобы поразмышлять над своим срывом, не представлялось возможным. Нужно было все прояснить.

Тем не менее, Виктор жестом попросил повторить двойную порцию — пока что опьянение позволяло немного добавить — и опрокинул в себя и ее.

Эштон уже смотрел в сторону танцпола горящими глазами. Ему явно не слишком хотелось топтаться у барной стойки дальше. Нужную кондицию от алкоголя он еще не получил, но медленно к ней подходил, остальное можно наверстать эмоциями в танце.

— Пошли, ковбой, — поманил Виктора за собой Эштон. — Ты же хотел танцевать.

Виктор кивнул, пытаясь сбить с лица выражение загруженности и хоть немного отключиться и абстрагироваться. Он двинулся следом за Эштоном, прихватил его за пояс, чтобы не отстать, и вышел в зону танцпола, приготовившись ловить “улетевшего” парня, становившегося в танце таким податливым.

— Начинай, — громко, чтобы Эш услышал, сказал ему на ухо мужчина, планируя подстроиться под любовника.

Эштон его не слышал. Он окунулся в музыку полностью. Сейчас совершенно не оглядывался на Виктора и не пытался подстраиваться под него — тот сам его остановит, если надо будет. А пока можно было двигаться в такт музыке, запрокидывая то и дело голову назад, опуская ее обратно, бросая при этом скользящие невидящие взгляды на любовника. Тело двигалось словно само, подбирая нужные движения, плавность и легкость их. Эштон погружался в тот мир, который был ему ближе всего, в котором он мог делать то, что ему хочется.