— Все, родной. Никто не пьет, успокойся, — попросил он, туша сигарету и целуя плечо парня. — Все хотят в Руно.

— С каких пор ты хочешь в Руно? — спросил Эштон, оборачиваясь на любовника. — Месяц назад кривился при одном упоминании.

— Я и сейчас кривлюсь, — пожал плечами Вик и действительно скривился. — Но музыка. И твоя на нее реакция.

Эштон нахмурился, не понимая о чем говорит мужчина, а Мартин наоборот понимающе хмыкнул.

— Ты тоже заметил, да? — с усмешкой глянул на Виктора парень. — Эш, открою тебе секрет, в музыке ты совершенно другой. Танцы тебя раскрепощают настолько, что ошейник надеть можно.

Эштон насупился. Он знал об этом, но ничего не мог с собой поделать.

— Нельзя, — хмыкнул Виктор с ответной усмешкой. — Без разрешения нельзя.. — повторил он.

Не заметить было сложно, когда Хил ждал подобного в отношениях, а увидел в танце. Причем в любом. Заметил в первый совместный поход и подтвердил знание, когда “пас” Эша навеселе. Страдай Виктор приливами поэтической склизкости, самое время было бы впасть в меланхолию и написать стихотворение о том, как хочется стать музыкой.

Но Хил таким не страдал, а потому прагматично планировал воспользоваться музыкальным катализатором и, вероятно, все-таки перевести это на внемузыкальную арену.

— Так что хочу и я, — резюмировал Виктор и потянулся к сигаретам. Взял сам и предложил пачку Эшу.

— Вот так тебе и придется постоянно танцевать, чтобы удовлетворить любовника, — хмыкнул Мартин. — Времени спать уже не будет.

— Иди ты, — Эш пихнул его в бок локтем.

— Скоро пойду, — Мартин совсем развеселился. — Не переживай.

— Шел бы побыстрее, — беззлобно посоветовал Виктор, лениво выдыхая дым в потолок.

— А что, хочешь остаться наедине с Эштоном? Потерпи до Руно, там на вас никто не будет обращать внимания, — Мартин усмехнулся. Эштон ответил ему тем же, вновь пихнув в бок:

— Кажется, кто-то сильно разговорчив сегодня. А говоришь, что не выспался.

Парень взял в руки пачку сигарет наконец и вытащил оттуда одну. Но прикуривать не стал, просто крутил в руках.

— У меня не было времени оценить, — серьезно поинтересовался Виктор, подсовывая зажигалку, — он всегда так пиздаболист? Или это алкоголь юмор притупляет?

— Всегда, — пожал плечами Эш. — Привыкай. А то, может, действительно хочешь на него ошейник нацепить. Он же видишь — не против, — Эштон взял зажигалку и теперь принялся ее крутить в руках.

— Окей, — Виктор кратко хохотнул, снова зарываясь пальцами в волосы любовника. На шутку он среагировал совсем благодушно. — Вдруг я все-таки тебя придушу и мне понадобится замена. Буду знать, на кого смотреть. Мартин, ты ведь не будешь против?

— Против ошейника не буду протестовать, а вот спать с тобой не хочу, — Отозвался парень. Эштон закатил глаза снова.

— Конечно, твой зад всегда должен быть в неприкосновенности, — хмыкнул Эш.

— Тогда добро пожаловать прямо сейчас, — хмыкнул Виктор, совершенно не растерявшись. — Будешь ночью отжигать в клубе, пока я буду трахать Эштона, а днем — отсыпаться у меня, в ошейнике.

— Хорошую жизнь ты себе прогнозируешь, — Эштон пихнул уже локтем в бок Виктора. — С одним спишь, на другого фетишируешь.

— Ну, ты ведь не хочешь носить ошейник, — качнул головой Вик. — Ладно, мы так и будет трепаться или есть, чем более полезным заняться? — поинтересовался Хил.

Мартин покачал головой:

— А чем тебе так не нравится? Вполне мило беседуем.

Он уже несколько разомлел и утратил способность к плохому настроению. В отличии от Эштона, парень долго не злился.

— О да, о том, как прекрасно Виктору будет с двумя наркоманами, — прокомментировал Эш. — А у тебя есть предложения? — спросил он у Виктора.

Хил по поводу двух наркоманов говорить ничего не стал — был совершенно не в том состоянии, чтобы приебываться ко всему подряд. Эштон наверняка бы предложил Виктору заделаться в алкоголики, потому что под градусом тот был гораздо более переносим.

— Я в чужом доме и в благодушном настрое, — хмыкнул Вик. — Трахаться уже запретили, а все остальное предполагает инвентарь хозяина, который тот не отдаст, если благоразумен. Потому и спросил.

— А какой инвентарь? — поинтересовался Эштон, заинтригованный таким поворотом.

— Я люблю метать кухонные ножи. Обычно — по фотографиям. А Николсон играет с алкоголем и зажигалкой. Я от него тоже научился. И по мелочи.

Вик откинулся на спинку дивана еще более расслабленно.

— Опасно для людей, опасно для мебели: то, что надо, для пьяной компании. Кир однажды чуть квартиру не спалил. Покупал мне новый диван.

Хил зашелся хриплым хихиканием, отбирая у Эша зажигалку, чтобы поджечь очередную сигарету.

— Для нас это то же, что для пьяного тебя – водить.

— Но пьяный я никогда не попадал в аварию. Так что не то же самое, если вы почти спалили квартиру, — не согласился Эштон, внимательно наблюдая за любовником. Тот вел себя не слишком обычно, скорее даже, совсем не обычно.

— Что ж, покажи нам свои умения, — сказал Мартин. — Только подальше от дивана.

— Ну ты тоже, полагаю, не сразу водить научился, — не согласился Виктор, а потом склонил голову, рассматривая Мартина:

— А какой алкоголь еще есть? Что-то высокоградусное нужно, и чтобы не жалко было — ибо его никто не выпьет.

— Текила есть, жуткая дрянь, на самом деле, — сказал Мартин.

— Ты серьезно, Марти? — Эштон скептически посмотрел на друга. — Он же в самом деле тебе всю квартиру спалит твоей текилой.

— Дело не столько в квартире, сколько в развлекательности этого действа, — добавил Виктор. — Мы — развлекаемся так. А тут, скорее, я буду развлекать вас. Если вы вообще этим развлечетесь. Может, все-таки будут ваши варианты?

— А что, — Эш поставил подбородок на плечо любовника и прошептал ему в ухо с явным пошлым подтекстом. — Ты не хочешь меня развлечь?

Мартин в это время встал, вытащил из бара ополовиненную бутылку текилы и поставил ее на стол, заявив:

— Я хочу, чтобы ты его развлек.

Эштон хмыкнул — все также в ухо Виктору, — и проговорил ему уже без каких-то намеков:

— Он явно любит смотреть.

— Его. Не обоих, — приподняв брови, уточнил Виктор, успевший притянуть шептавшего на ухо любовника поближе. — Чего так?

— Ну, так он развлечется, а я посмотрю, — Мартин энтузиазма не терял. — Бери текилу и показывай свои фокусы.

— Вот про это я и говорю, — сказал Эштон, наблюдая за другом. — У него какое-то нездоровое желание смотреть на то, как ты меня развлекаешь.

— Чего ж ты потрахаться нам не дал тогда? — хмыкнул Виктор, поднимаясь со своего места и подходя ближе. Бутылку он взял в руки, рассматривая, и покачал головой:

— А что-нибудь более горящее? Впрочем, ладно. Ткни пальцем в микроволновку, намочи какую-нибудь тряпочку водой и выдай мне вату с мотком ниток.

Мартин застыл на месте, вспоминая где у него нитки и есть ли они вообще. Задумчивый взгляд метнулся по комнате, но потом парень все же прошел к шкафу и вытащил катушку белых ниток.

— Девушка у меня пару дней жила в свое время, — выдал он. — Пришивала себе что-то.

— Наверняка тебя пыталась пришить, — заметил Эштон с дивана.

-Пришить она пыталась меня потом, если ты понимаешь о чем я, — с очередным саркастическим смешком сказал Мартин, продолжая все взваленные на него процедуры.

Эштон же чувствовал себя едва ли не королем. Все вокруг крутились, а он развалился на диване с удовольствием наблюдая за всем этим. Все затевалось ради него. Вероятнее всего, это было не так, но ему нравилось думать именно так.

— Я не понимаю, — поделился Виктор, — расскажи.

Сам он тем временем, попробовав нитки на разрыв отматывал их, быстро и сноровисто сплетая простенький и тоненький, но прочный шнурок.

— Она натурально пыталась меня убить. Узнала, что я спал с одной из ее многочисленных подружек когда-то, еще до того, как мы начали.. эм… типа встречаться, — Мартин пожал плечами, опираясь на барную стойку спиной. — И когда я сидел в ванне, она зашла с тостером ко мне и бросила его в ванну. К счастью, мне повезло, что шнур короткий и выдернулся с розетки.