— Эстет, — поправил Виктор и хмыкнул, — эстетик, тоже мне. После обеда пойду, значит, добывать вино и свечи. Фастфуд, может, захватить какой? Или пиццу?

— И я плохо учился в школе, так что не придирайся, — Эштон и сам понял свою оплошность, но проигнорировать не мог. — Добудь лучше фрукты. Фастфуд к вину не подходит. Впрочем… Нет, — тут же передумал он. — Пошли туда, — он показал в сторону крытой беседке. — Я замерз.

— Так что “нет”? — спросил Виктор, кивнув и двинувшись следом за любовником. — Все же фастфуд? Фрукты и так есть, а гамбургеры не обязательно есть под вино, — пожал он плечами.

— Нет, не хочу гамбургеры, — качнул головой Эштон, уже успевший с головой удариться в планы вечера. Мысленно он все планировал, расставлял по полочкам, потом смахивал и расставлял обратно. Одного он не учитывал — по полочкам он не умел расставлять никогда. Импровизация и только импровизация. Сев на скамью, он задумчиво глянул на Виктора, но смотрел сквозь него. Но опомнился, тряхнув головой, — Но если ты хочешь, то бери, что заблагорассудится. Аппетит приходит во время еды.

— Понял, — хмыкнул мужчина, поставив мысленную галочку взять еды все же на двоих — не пропадет, в любом случае.

— Может, тебе еще смазку какую пахучую прихватить? — с каплей иронии, но весьма серьезно поинтересовался Виктор, придвигаясь ближе и приобнимая за плечи замерзшего любовника.

Эштон наградил его уничтожающим взглядом.

— А потом мы вместе примем ванну с пеной, займемся сексом на шелковых простынях и поженимся на следующий день, — сказал он.

Он не стремился делать вечер романтичным. Во всем была своя практичность. Вино — расслабляло, свечи правильно приглушали свет до интимности.

— Окей, то есть я покупаю еще и клубничную пену для ванн, — серьезно кивнул мужчина. — Простыни беру черные или лучше атласно-красные?

— Кольца не забудь, — закатил глаза Эштон. — Обязательно с огромным бриллиантом, чтобы я руку поднять не мог.

— Тогда, полагаю, нужно и платье. Белое, — хмыкнул Виктор.

— А женить нас Барри будет? — Эштон откинулся на спинку скамейки. Разговор не казался ему смешным или просто забавным, но признать то, что шутки по поводу его подготовки немного зацепили не мог.

Виктор стиснул зубы и выдохнул. Шутка ушла в ту степь, в какой могла перейти в ругань.

— Отмотаем лучше назад, — предложил он, притягивая Эштона на свое плечо. — Возьму хавки на двоих, а там — как пойдет.

Эштон слегка насупился. Он уже успел потерять приподнятое настроение и теперь просто смотрел в сторону улицы. Правда, отодвигаться от Виктора не стал, укладывая ему голову на плечо удобнее.

— Уверен, мы со стороны сейчас выглядим именно так, как ты собирался провести вечер. Сопливо.

— Тебе удобно? — полюбопытствовал мужчина. — Тогда и не дергайся.

Как все выглядит со стороны, Хила интересовало мало. Изнутри романтики было не очень-то много — в одном спальнике с Николсоном было явно по-романтичнее, не считая холода, от которого они так спасались — скрываться ни от кого тут тоже нужды не было. Ну и похуй, дел-то.

— Но можно вернуться и переодеться, если тебе все равно холодно.

— Здесь ветер не дует, так что нормально, — дернул плечами Эштон. От тепла, исходящего от тела Виктора, действительно становилось теплее. Да и не настолько он замерз, чтобы идти переодеваться, потом возвращаться обратно. — Смысла не будет потом возвращаться обратно — обед скоро. Послушай… — он сейчас и сам не знал, зачем снова заводил эту тему. — Почему ты не соглашаешься на операцию?

Мужчина ответил не сразу, не столько обдумывая ответ, сколько просто подвиснув и коротая те секунды, которые ушли бы на тяжкий вздох, которого Вик не сделал. От Эштона тоже не отстранился.

— Я не знаю, что это за операция и чем она кончится. Не считая просто выброшенных денег, если я не начну видеть, глаз после этого может воспалиться с последствиями, или я могу попросту не выйти из-под наркоза. Что тогда?

Николсон был прав — Виктору нужны были факты. Вместо мужчины вздохнул Эштон.

— Хорошо. Я понимаю, что ты не хочешь рисковать лишний раз, да еще и такими вещами. Но если я соберу тебе достаточно информации, ты обдумаешь вариант операции?

Вик только пожал плечами.

— Обдумаю, — все же сказал он. — Но это не значит, что я соглашусь или позволю потом ебать мне мозг, беря согласие измором. На всякий случай предупреждаю.

Спустя несколько секунд, Виктор добавил:

— Спасибо.

— Да пока вообще не за что, — дернул плечами Эштон, не понимая за что его тут можно благодарить. Разве что за не функционирующий глаз и нерабочую руку.

— Все равно спасибо, — хмыкнул Виктор. — Согрелся?

— Да, — снова дернул плечами парень, который успел уже и пригреться. — Пойдем дальше мерзнуть?

— Еще можем остаться тут или пойти в корпус, — предложил варианты Виктор. — Ты бассейн со спортзалом посмотрел или так и не добрался?

— Я не слишком похож на любителя спорта, так что спортзал меня мало интересует. А вот бассейн — это хорошо, — отозвался парень. — Так что пошли смотреть. И все-таки сколько ты отвалил за все это?

— Много, — пожал плечами Виктор, поднимаясь и отправляясь в сторону главного корпуса. Потом все же полез в карман за телефоном и откопал в почте присланный счет, который потом пересылался отцу Эштона.

— Вот, — мобильный перекочевал в руки парня, — вот полная стоимость, вот половина, которую вернул мне Кайл. Оно дешевле раза в два, если по-настоящему, но ты ж тут «на отдыхе».

— Охуеть, — выдал Эштон. — Надеюсь, ты не ограбил банк ради моего отдыха?

Он снова глянул на экран, потом в уме прикинул свои сбережения и понял, что сможет отдать только половину.

— Ладно. Отцу деньги я отдам позже, — хмыкнул он.

— Я же говорил, что давно копил и не тратил. Половину твой отец возместил, так что у меня действительно была возможность выкупить чисто документы, не заставляя тебя торчать тут полный срок.

Мужчина бросил взгляд на корпус интенсивной терапии через дорогу. Поморщился и выдохнул.

— Я не собираюсь принимать у тебя деньги. Я и сам могу все заработать. В крайнем случае, пойду дальше танцевать стриптиз в Руно. Неплохой доход, между прочим, — Хмыкнул парень, снова засунув руки в карманы.

— Да, но на _данный_момент_ плачу в любом случае я, — отозвался Виктор. — Ладно. Ты все равно решил остаться, а уж с этой суммой мы как-нибудь разберемся. Проходи, — Виктор открыл дверь корпуса. — Налево.

Эштон повернул, куда сказали. Ему не очень нравилось сидеть на шее у любовника. Конечно, до этого ему неплохо помогал отец, но это воспринималось словно так и надо.

— Все равно я не считаю, что это правильно.

— Давать друзьям в долг — нормально? — полюбопытствовал Виктор.

— Нормально, — не очень уверенно отозвался Эштон. — Но я не твой друг. И это больше похоже на содержание.

— Слушай, — выдохнул Вик, понимая, что проще пояснить, чем парировать прицепки любовника, — в мои планы никогда не входило держать на своей шее иждивенца. С клиникой я все устроил из лучших побуждений; считал это лучшим из имеющихся выходов. И если все “похоже на содержание”, то как раз потому, что ты воспримешь все правильно, не как данность и на шею затем и не сядешь. Хочешь потом вернуть деньги — можешь вернуть. Только не акцентируй на этом внимание и не превращай меня в банк, выдавший тебе кредит с бешеными процентами. Я _тебе_ помогал, а не долгосрочные вложения делал.

— Что ж, пусть будет так, — дернул плечами Эштон. — Если тебе так больше нравится думать.

Он не мог относиться к этому так просто, но пообещал себе, что не будет обращать внимания.

— А как нравится думать тебе? — спросил Виктор. — Что я пытаюсь сделать тебя себе обязанным или что?

— Нет. Что ты совсем не подумал о том, как буду себя чувствовать я. Понимаю, ты хотел как лучше… Но что бы ты делал, не согласись бы я на клинику? Если бы не было угрозы попасть под надзор отца я бы и не согласился.