Как и в прошлое путешествие, когда путники направлялись в Хэц, неожиданно потеплело, мороз спал, и повалил снег. Было так тихо, что, казалось, все звуки тонут, как в вате, в падающем сверху белом пухе. Лошади фыркали и трясли головами, всадники же сидели спокойно – просторные плащи и шляпы с широкими полями прекрасно защищали их от снега, делая похожими на сугробы. Впереди отряда полз морок, своим телом укатывая дорогу, следом ехали сани с близнецами и волком.

Сани сделали крытыми, поэтому долгое путешествие не должно было стать слишком уж мучительным. Сидящие внутри брат и сестра закутались в шубы, найденные для них в покоях принца, а лежащий на полу волк вновь грел их ноги. Слай и Зэфус ехали верхом то впереди саней, то позади, в зависимости от дороги и от поминутно нападавшего на них беспокойства, что сани могут отстать, и близнецы потеряются.

Далия почти всё время спала – оказывается, её укачивало. В какой-то момент Зэфус запросился в повозку, предложив Ниэлю поменяться с ним местами. Отчего бы и нет, ведь для Далии маг стал чуть ли не таким же близким человеком, как и брат, к тому же от долгого сидения в одной позе тело уже ломило, и хотелось размяться.

Конная прогулка для Ниэля продлилась недолго, буквально до ближайшего поворота – не видя, куда править лошадь, юноша был вынужден перебраться к Слаю. Коня Зэфуса привязали к повозке, а Ниэля укрыл широкий плащ принца – шуба тому была не нужна, и он вполне обходился лёгкой дорожной одеждой. Так они и ехали весь остаток пути до деревни.

Несмотря на то, что морок укатывал дорогу, короче та не становилась, наоборот, она даже удлинилась. Дело в том, что змей двигался не точно по прямой, а широкими зигзагами, поэтому следующие за ним путники были вынуждены то и дело поворачивать то в одну сторону, то в другую. От этого буквально у всех нарастало раздражение, но оно не прорывалось наружу, съедаемое самим же мороком.

Первый день путешествия не обошёлся без приключения. Дело в том, что солдаты, совершенно непривычные к новому способу верховой езды, плохо держались на спине змея, и при резком повороте огромного длинного тела люди просто ссыпались с него в сугробы. Морок останавливался и ждал, пока всадники вновь на него вскарабкаются, продолжал движение, но на следующем зигзаге падение вновь повторялось. Так продолжалось несколько раз, пока люди не научились одновременно с поворотом змеиного тела дружно наклоняться в ту же самую сторону. Дело пошло на лад, и через час пути змее-всадники уже чувствовали себя настолько уверенными, что позволили себе шутки и смех. Они сидели плотно друг за другом, каждый обняв впереди сидящего, и со стороны напоминали длинный гребень на спине змея.

Когда уже смеркалось, вдалеке замаячил силуэт одинокого дерева, что росло на окраине деревни. Путешественники остановились. Коротко посовещавшись, решили отправить морока с солдатами в обход, а самим верхом проехать через всю деревню. Зэфус разбудил Далию и вновь поменялся местами с Ниэлем. Сидящий в повозке Снег, насторожив уши, принюхивался к доносящимся издалека запахам. Деревенские собаки, даже отощавшие, могли оказаться затруднением для волка. Ниэль погладил его по голове, успокаивая, но Снег продолжал нервничать, беспрестанно шевеля ушами и переминаясь с лапы на лапу.

Ненадолго появился Канцлер и, выслушав доводы Слая, приказал мороку свернуть в сторону от дороги и ползти в обход деревни. Затем снова пропал, предоставив Далии возможность повидаться со своими бывшими родственниками. Конные поравнялись с деревом у околицы, когда уже совсем стемнело. На улице было тихо и безлюдно, стук копыт лошадей глох в снегу, и казалось, что вокруг всё вымерло. Далия выглядывала в окошко и подсказывала вознице, куда ехать, одновременно описывая Ниэлю увиденное. Наконец они достигли нужного места, и повозка остановилась.

Слай и Зэфус спрыгнули со своих лошадей и помогли выбраться близнецам. Снег сам выскочил наружу и бросился прямиком к собачьей будке, та оказалась заметена снегом и пуста, видно, её жилец всё же издох от голода.

– Идёмте, – скомандовал Слай.

Первым к двери шагнул Каллин, поправив на боку меч, снял рукавицу и грохнул кулаком в дверь. Внутри дома тут же поднялись крики и шум, но дверь не отперли, видимо, решив, что на пороге стоят грабители.

– Открывайте! – крикнул Каллин. – Его высочество принц Слай желает с вами говорить!

В доме вспыхнул слабый свет, и все стоящие во дворе люди, кроме Ниэля, разумеется, увидели, как к маленькому окошку изнутри притиснулось несколько лиц. Все одновременно подумали, что окошку пришёл конец, и его сейчас выдавят наружу. Неизвестно, разглядели ли что-нибудь в темноте двора обитатели дома, но только после повторного удара в дверь лязгнул засов, и наружу вышел трясущийся от страха шорник. Он был босой, в тонких штанах и рубахе.

– Прошу, не убивайте нас! Мы умираем с голоду, у нас совсем ничего нет. Если уж вам требуется кого-то убить, то возьмите меня, но только не трогайте моих детей и внуков.

Зэфус не выдержал и рванулся вперед.

– Идиот, да кому вы нужны, сами передохнете со своей дуростью! Не собираемся мы у вас ничего отбирать, сказано же было, что нам надо поговорить, – тряхнув старика за ворот рубахи, приказал: – Давай, веди в дом.

Выпучив от ужаса глаза, шорник отступил в темноту сеней, маг шагнул следом. За ними потянулись все остальные. Ниэль шепнул:

– Вот и его постигла наша участь.

– Что? – замер на мгновение Слай.

– Похоже, его так же, как и нас с сестрой, бросили на смерть, а сами в доме попрятались.

– Понятно.

Вскоре, спотыкаясь в темноте, все вошли в просторную комнату – она служила в доме и кухней, и гостиной, и когда-то спальней Ниэля. Из-за набившихся с улицы людей в ней сделалось тесно. Все молча разглядывали друг друга при свете нескольких лучин – ни свечей, ни масла для лампы в доме не было. Гости не предпринимали никаких угрожающих действий, поэтому обитатели дома успокоились и внимательнее присмотрелись к гостям.

– Ниэль?.. – растерянно пролепетал ближе всех стоящий шорник. – Ты?.. И… Далия?!

– Да, это мы, – выступил вперед юноша.

Слай шагнул следом и встал у него за спиной, Зэфус так же стоял позади Далии. Слева, положив ладонь на рукоять меча, прислонился к стене Каллин.

– Так вы, значит, выжили?..

– Да, как видишь, – Ниэль не церемонясь, «тыкал» своему бывшему родственнику. – А как твои дела?

– А у нас всё неважно, – развёл руками старик, – сам понимаешь, какие уж тут дела. Мясо коровы закончилось…

– Украли его! – донеслось из-за спины поникших головами сыновей шорника. – Ты его проворонил, старый дурак!

Все оглянулись в ту сторону. На свет вышла худая, как скелет, старуха, Далия охнула, с трудом признав в той жену шорника.

– Он решил выменять мясо на муку, много муки, а его обманули, подсунув мешки с мелом. Теперь у нас нет ни мяса, ни муки, вообще ничего. Мы варим наши ремни и сбрую, а ещё кожаные заготовки, только чтобы не сдохнуть с голоду. Мы уже съели нашу старую собаку и украли соседского пса, но до первой зелени ещё очень далеко. Прошу вас, не дайте нам умереть! Если у вас есть что-нибудь из еды, умоляю, дайте нам!

Всё семейство шорника повалилось на колени и, протягивая руки, поползли к близнецам. Те в ужасе отпрянули, наткнувшись на своих покровителей. Сбоку к Ниэлю приковылял один из малышей, настолько худой, что было не понять, как он ещё ходит. Дернув юношу за одежду, прохныкал:

– Дядя Ниэль, хосю кусять. Дай кусять.

Ниэль склонился и подхватил того на руки.

– Если бы у меня был еда, я бы тебе её обязательно дал, но она хранится у других людей, так что прости.

Стоящая рядом Далия заплакала, глядя, как тощие маленькие ручонки шарят по одежде брата в надежде отыскать хоть крошку съестного. Плечи её затряслись, и девушка отвернулась к Зэфусу. Тот обнял её одной рукой, другой прижал её голову к своей груди.

Слай задал вопрос шорнику и его жене: