Я просто действительно хотела отдохнуть. И одна прелесть моей болезни заключалась в том, что, в первую очередь, я могу отдохнуть от людей.
- Стефани, просыпайся! – послышался голос матери и я лишь с недовольством прищурилась и скрылась под одеялом.
Но, увы, против Анны Стайлс это никогда не срабатывало. Она с улыбкой на губах подошла к моей кровати и, скидывая одеяло в сторону, заставила меня с яркой активностью подыматься с постели.
- Давай, давай, моя дорогая, – с радостью в голосе стала произносить она. Я же просто пыталась подняться, но даже сейчас мать не желала оставлять меня в покое. – Там твои друзья уже ждут на крыльце, так что не думай, что сегодня ты сможешь улизнуть от школьных занятий.
Эти слова лишь вызвали раздражение и я в который раз возненавидела начало сегодняшнего дня.
Прошло уже больше недели с начала развития моей болезни. Мне удалось всё это время лечиться и проводить время с пребольшим спокойствием у себя в квартире, но самое ужасное так и заключалось в том, что сегодня моя мама совершенно была против моего отсиживания дома. На неё уже не действовали никакие уговоры и доказательства того, что я нуждалась провести все будние дни этой недели дома. Что я не могла пойти в школу. Что я просто, чёрт возьми, этого не хотела.
Особенно сейчас, 30 октября, когда все только и думают, как о завтрашнем празднике, к которому готовился весь мир, кроме, конечно же, моей личности. Мне хотелось провести сегодняшний день дома.
Мне это было нужно. Потому что я не хотела выходить из дома. Потому что я, чёрт возьми, так сильно боялась подходить к границам учебного заведения. Там слишком много людей. Слишком много всего, что могло пугать меня и вызывать отвращения.
И больше всего... Мой брат, которого я не видела довольно долго. Больше всего тот факт, что я вновь увижу этого человека, заставлял кидаться в омут неизбежности и обречённости. И что я не смогу пережить это. Что я сломаюсь. Взорвусь от боли. Опять окажусь избитой его сильными руками.
- Стефани! – в голосе матери прозвучал укор. И я понимала, что всё-таки придётся собираться. Ведь, разве был выбор?
Вставая медленно с кровати, я попыталась дойти до зеркала и осмотреть свой замученный вид в прозрачном стекле. Меня, к удивлению, даже обрадовало то, что синяки исчезли с лица и я выглядела более в нормальном виде, который не выдавал всех моих недавно-пережитых событий. Я даже казалась нормальной. Вроде и не усталой, не истерзанной своими душевными страданиями, грызшими всё живое на своём пути.
Мне просто хотелось убедить и себя саму в этом. В том, что я нормальная. Что я сильная. И что я вполне уверенно со всем справлюсь.
С едва ощутимым внутри оптимизмом я решительным шагом прошла в сторону ванной комнаты. И по дороге мне казалось, что всё отлично. Что сегодняшнее утро, одно из самых замечательных в моей жизни.
Вот только... Это было враньё.
Всю дорогу до школы я чувствовала слишком яростное волнение. Всё сжималось и дрожало внутри, а концентрация и вера в хорошее лишь с непревзойдённым крахом уничтожались в моей душе. Я не знала, что могла бы сделать сегодня. Я смотрела на своих друзей, таких счастливых и радостных, и понимала, что мне было не так просто позволить всему сегодняшнему дню с резкостью пойти в плохую сторону. Я ведь могла бы хотя бы попытаться наслаждаться своей жизнью. Я могла бы радоваться, улыбаться, даже вести разговоры на интересные для себя темы.
Я бы могла, правда? Главное, хотя бы попробовать.
Тогда мы доехали до школы быстро. Лиам и Одри шли рядом и я была благодарна им за такую поддержку. Я чувствовала, что становилось страшно внутри при виде этого знакомого для меня здания. Я чувствовала неуверенность, когда шагала по знакомым просторам. Но самым ужасным чувством оказался мой страх, который нёс в себе причину моего нежелания видеть не самых приятных людей. Тех личностей, кто мог довести меня до крайней точки. Из-за которых я могла бы с предельной лёгкостью пострадать.
- Ты в порядке? – Одри вновь задала слишком хорошо-знакомый для меня вопрос. Её глаза с беспокойством осмотрели мой внешний вид, но я, с силой сжимая свои ладони, лишь решительно заглянула своей подруге в глаза.
Разве я так должна переживать сейчас? Это всего-лишь школа, здесь не должно было случаться что-либо плохое. Здесь всё должно было быть отличным.
- Да, – ответила я, сама в это поверив. Улыбнувшись и с гордостью зашагав быстрее. Навстречу чему-то новому, неизведанному.
Я выздоровела. Всё плохое позади. А страху в моей новой жизни места не должно быть. Не должно...
И настроившись на эту мысль, я с силой духа зашла вовнутрь своей школы. Прошлась по коридорам и подошла к своим вещам. А затем в обычном темпе привычной жизни я поспешила на первый урок. Присела на заднюю пару и окунулась в нужные знания. Отбросила всё пустое и мрачное. Ушла в глубь чего-то неизвестного, увлекающего. Туда, где всё превращалось в прекрасные вещи.
Мне просто хотелось, чтобы всё было по-другому. И чтобы глупые мысли навсегда покинули мой разум.
Навсегда.
Это случилось во второй половине школьного обеда. Чтобы лишиться ненужных проблем, я решилась пойти во время обеденного перерыва в библиотеку, а после недолго проведения своего времени вместе с учебниками, я уже настроилась пройти к своему шкафчику, надеясь именно там начать подготовку к своим следующим урокам. В те моменты я смогла себя успокоить. Страха и волнения не было, я даже ощущала себя более уверенным человеком.
Но когда мои шаги привели меня к нужному месту, я и не успела открыть свою небольшую дверцу шкафа. Не успела, потому что послышались слишком знакомые голоса. Потому что тело онемело, непроизвольно заметив для себя что-то чересчур знакомое.
Мои руки тогда задрожали. Сжали поверхность гладкой двери и заставили меня ощутить неприятную дрожь сквозь онемевшие пальцы.
Я чувствовала, как вся уверенность исчезла без следа. Как к горлу подкатили знакомые чувства и как губы едва пропускали сквозь себя неравномерные вздохи.
Мне было страшно оборачиваться. Но я обернулась.
Там, в углу коридора, стояли Кейтлин и Стайлс. Они, казалось, не замечали никого вокруг и просто наслаждались своим уединением.
Они были вместе. Стояли друг против друга. Смотрели и пожирали друг друга глазами.
Кейт улыбалась. А Стайлс. Он слишком пристально на неё смотрел.
Он что-то прошептал ей и до того, как девушка успела ответить, Стайлс с сильной быстротой развернул её и прижал её тело к своему на минимальное расстояние. Они находились слишком рядом. Они, будто дышали друг другом. Будто были единым целым в этот момент.
Развернув свою девушку, Стайлс и сам слегка обернулся. Он опустил свои руки на её бедра, стал мягко покрывать её шею поцелуями. Стал выпускать свою страсть и...
Он через мгновение заметил меня.
Меня, которая слишком заинтересованно за ними наблюдала. Меня, которая испытала предельный ужас от происходящей картины.
Стайлс усмехнулся. Он замер, продолжая прижимать к себе Кейт и продолжая присматриваться ко мне с не слишком отдалённого расстояния.
И я тут же ощутила всю силу его самодовольства. В его взгляде читалось ехидство и это окончательно выводило из своего прежнего спокойствия. Как он мог продолжать так поступать со мной? Как он мог продолжать так сильно меня ненавидеть?
Стайлс в последний раз встретился со мной взглядом. Взглянул на этот раз так, что кровь застучала по вискам. Так, что у меня полностью перехватило дыхание.
Что он задумал? А что испытывал? Радовался или огорчился, что заметил меня?
Я не знала. Но, чёрт, как сильно хотелось узнать.
Его улыбка вновь подкралась к губам и он, отводя свой взгляд от моей фигуры, страстным поцелуем впился в губы стоящей возле него Кейтлин. Он стал вонзаться в её рот губами, стал сжимать её ещё грубее и сильнее прежнего. Стал целовать её так, как когда-то целовал меня.
Я отвернулась. Больше не было сил наблюдать за этим. Больше не было желания что-либо делать.
