— Знаю, Уильямсон, знаю, я сам его видел… — промямлил Фадж. Под его мантией в полоску виднелась пижама, а задыхался он так, словно только что пробежал несколько миль. — Клянусь бородой Мерлина… здесь… здесь! В Министерстве магии!.. Да как же так… в это невозможно поверить… честное слово… да как это может быть!..

Тем временем Дамблдор закончил осматривать Гарри, видимо, сочтя его состояние удовлетворительным.

— Если вы соблаговолите спуститься в Комнату смерти, Корнелиус, — сказал он, делая шаг вперед, так что новоприбывшие впервые обратили на него внимание (некоторые из них подняли палочки, другие просто воззрились на него с удивлением, статуи эльфа и гоблина зааплодировали, а Фадж так подскочил от неожиданности, что едва не потерял шлепанцы), — вы найдете там несколько пленных Пожирателей смерти, связанных Антитрансгрессионным заклятием и ожидающих вашего решения относительно своей дальнейшей судьбы. Идем отсюда, Гарри.

====== Глава 71. Исповедь Дамблдора ======

Оказавшись в Хогвартсе, Гарри спохватился:

- Профессор, моя палочка... Она осталась у мамы, – Гарри огляделся, чтобы понять, куда попал. Они стояли в кабинете директора, в который так и не смогла попасть Амбридж, как ни старалась. Дамблдору же удавалось просто трансгрессировать сюда.

- Не удивляйся, замок все еще считает директором меня, – если бы Гарри не знал, что прочитать его мысли волшебник не может, он бы именно так и решил, – У тебя все на лице написано, прав Арр’акктур, – улыбнулся директор, снимая очки и проводя рукой по лицу, – Мне нужно вернуться в министерство, чтобы переговорить с Фаджем. Ты можешь пока спуститься к декану своего факультета, там ты найдешь и мать, и палочку. Только стучись аккуратнее, чем сегодня днем, – старый волшебник весело подмигнул ему. – Потом, пожалуйста, зайди ко мне, поговорим, хорошо? – Гарри кивнул, а Альбус снова трансгрессировал.

Гарри медленно брел по коридорам Хогвартса. После меньше получаса назад гремевшего вокруг него сражения школьная тишина казалась ему неестественной. Юноша пытался уложить в голове события, вычленив главное. Сириус, упавший в Арку Смерти. Это было совсем нехорошо. Гарри видел, сколько для Римуса Люпина значил этот волшебник. И ему совсем не хотелось, чтобы тот страдал. Тем более, что Римус наверняка будет корить себя, что покинул поле боя, уводя оттуда Лили, то есть выходит, вроде как, что Гарри перед ним в долгу за спасение матери...

- Поттер! – Гарри настолько глубоко задумался, что совершенно не услышал приближения Амбридж, которая теперь, наставив на него палочку, с плохо скрываемым радостным возбуждением возопила, – Ты почему не в спальне, гадкий мальчишка?!

Юноша медленно поднял на нее взгляд. Слишком много всего обрушилось на Гарри за этот день: на фоне Беллатрисы и Тома жабоподобная колдунья в розовом вызывала исключительно презрение. Поэтому Гарри спокойно ответил:

- Лучше Вам сейчас оставить меня в покое, Долорес.

- Что-о?! Да как ты смеешь!! Да я!..

Но тут у Гарри попросту лопнуло терпение. Юноша огляделся. Обнаружив, что находится как раз неподалеку от неработающего туалета, он быстрым шагом двинулся к нему. Амбридж, побагровев, побежала следом, грозя наглому студенту всевозможными карами. Когда Гарри дернул на себя дверь женского туалета, колдунья и вовсе задохнулась от возмущения. Но дальнейшие события развивались с такой скоростью, что она просто не успевала соображать:

- Профессор Амбридж, я только хотел показать вам еще одного вашего подопечного, о котором вы, вероятно, не знали?.. – Гарри скроил умильную мину, – А между тем эльфы держат его на довольствии, и глупо не пользоваться его услугами, вы согласны?.. – глазки ведьмы загорелись алчным огнем, и Гарри, не медля больше ни секунды, призвал василиска.

Змей гнал обезумевшую от страха ведьму до границы антиаппарационной зоны Хогвартса.

Гарри постучал в личные комнаты профессора Снейпа. Дверь отворилась почти сразу: его ждали. Не успел юноша переступить порога, как на него налетела Лили и заключила в объятия:

- Сынок! Наконец-то! – она расплакалась от облегчения.

- Мам, – Гарри смутился, – мам, да ты чего... все нормально же... ну, почти... Мам...

- Видите, что вы натворили, Поттер? – с ехидцей отпустил Снейп из кресла у камина, – Я же говорил вам – не высовываться. А теперь вот мать плачет.

- Северус! – Лили с укоризной посмотрела на него, слезы ее мгновенно высохли, и Гарри запоздало догадался, что высказывался Снейп именно с этой целью. Юноша мысленно поаплодировал профессору, – Гарри спас мне жизнь! Люциус Малфой сказал мне, пока мы ждали прихода Гарри, что у него прямой приказ убить меня, если появится кто-либо другой...

- Мам, успокойся. Все обошлось. Ты мне скажи, чего тебя вообще из дома понесло?.. Ты же знала, что на улице может быть небезопасно...

- Ну, какое это имеет значение теперь, Гарри?.. – Лили потупилась, – Глупость сделала.

Женщина присела на подлокотник кресла, в котором сидел зельевар, и тот взял ее за руку.

- В любом случае, Гарри, мы решили, что с этого дня Лили временно поживет у меня. Дамблдор найдет ей какую-нибудь должность в Хогвартсе и... – вдруг лицо профессора побледнело. Он схватился рукой за левое предплечье и судорожно выдохнул.

- Метка? – Лили с огромным беспокойством смотрела на него.

- Да. Не волнуйся. Лорд гневаться изволит. Довольно предсказуемо, – Снейп поднялся на ноги. Судя по отрывистым рубленым фразам, ему было очень больно, – Не жди меня, ложись. Приду под утро. Если приду, – и Северус, бросив извиняющийся взгляд на Гарри (юноша все понял и сам отвернулся), наклонился к Лили, коротко поцеловал и стремительно вышел за дверь.

Обсудив с матерью ее дальнейшие планы, забрав свою палочку, сообщив ей о том, что Сириус погиб, и пронаблюдав довольно странную гамму чувств на ее лице, Гарри вынужден был все-таки покинуть комнаты профессора – директор ждал его в кабинете для разговора.

Проводив сына, Лили рухнула в кресло с твердым намерением дождаться возвращения Северуса, но уже через десять минут волшебница провалилась в тревожный сон.

Гарри вошел в кабинет директора – горгулья отпрыгнула в сторону, едва Гарри приблизился к ней. Похоже, за время отсутствия директора вся обстановка кабинета вернула себе первоначальный вид. Хрупкие серебряные приборы снова очутились на столиках с веретенообразными ножками — они деловито жужжали и попыхивали. Портреты прежних директоров и директрис дремали на стенах, прислонившись головой кто к спинке кресла, а кто к боковой части рамы. Гарри выглянул в окно. Над горизонтом забрезжила светло-зеленая полоска — близился рассвет.

В пустом камине вспыхнуло изумрудное пламя, и Гарри отскочил от дверей, глядя на вращающуюся в огне человеческую фигуру. Пока Дамблдор выбирался из камина, маги и волшебницы, изображенные на портретах, очнулись ото сна. Послышались приветственные восклицания.

— Благодарю, — мягко сказал Дамблдор.

Волшебник указал Гарри на стоящие рядом два старинных кресла с потертой обивкой. Юноша с наслаждением опустился в ближайшее: после всех приключений он ощущал чудовищную усталость. Директор сел в соседнее.

— Я должен с тобой объясниться, Гарри, — сказал Дамблдор. — Мои ошибки — ошибки старого человека. Ибо теперь я вижу: все, что я сделал и чего не сделал по отношению к тебе, несет на себе явную печать недостатков, связанных с возрастом. Молодым не понять, как думают и чувствуют старики. Но старики виноваты, если они забывают, что значит быть молодым… а я в последнее время, похоже, стал это забывать…

Вставало солнце; его ослепительный оранжевый краешек уже появился над горами, и небо над ним было светлым и бесцветным. Гарри молча смотрел на старого волшебника, ожидая продолжения.

- Когда-то давно я, как и ты теперь, насколько я знаю, осознал себя не совсем таким, как все. Проще говоря, я понял, что меня не интересуют девочки. И, ты знаешь, я довольно спокойно жил с этим знанием, потому что мне, как правило, нравились молодые люди одного со мной возраста, и мы не видели препятствий, чтобы... так сказать, радовать друг друга. Но вот однажды настал такой странный момент, когда я осознал, что кровь моей матери, текущая в моих жилах, не дает моему телу стареть так же стремительно, как это происходило с волшебниками моих лет. Какое-то время я был в замешательстве. В тот момент я преподавал в Хогвартсе трансфигурацию и был деканом факультета Гриффиндор.