Страхи бывают разные, как и закалка от постоянного вздрагивания, замешательства и просто проявления слишком уж непозволительных эмоций.

Мариан Кросс был в некоторой степени магом, и магом неплохим, а потому с закалкой у него было неплохо, но даже он вздрогнул и позволил на мгновение пролезть в душу страху, когда услышал из-за спины громкий, ровный женский голос:

— На вашем месте я бы туда не ходила. Молодая девушка в наглухо, под самый подбородок застёгнутом плаще не была маленькой девочкой, появившейся там, где ей появляться не следовало. Но и её появление пугало. К тому же Мариан без лишнего хвастовства полагал, что подкрасться к нему со спины невозможно. А как оказалось, когда девушка сделала несколько неторопливых шагов вперёд, как будто желая оставить встреченного мужчину, она была ещё и на каблуках. Негромкий цокающий звук сопровождал каждый новый шаг молодой девушки. Тогда как же он её не услышал? Будто бы пришелица появилась из воздуха. — Так встаньте на моё место и не ходите туда вместо меня. Кросс говорил мягко, позволяя себе лёгкую, совсем необидную усмешку, которую можно было проследить даже в голосе. Учитывая тот факт, что девушка стояла к нему спиной, только на это она и могла рассчитывать. — Но вы не сможете занять моё место, а оно должно быть занято. — просто ответила девушка, останавливаясь, но продолжая смотреть куда-то вперёд. Кросс попытался прикинуть её возраст. Вряд ли кто-нибудь дал бы ей больше двадцати пяти, по виду, так восемнадцать-двадцать самое оно для неё. Но Мариан был уверен, что девушке точно есть уже, по крайней мере, двадцать два.. — Звучит логично, — наконец сдался он с неразрешимой задачей определения возраста девушки. — Но это также значит, что я могу продолжить путь?

— Эм? — кажется, до собеседницы не сразу дошло, что именно ей сказали и какая тут связь. Поэтому она на некоторое время задумалась, наконец-то подавая голос, — Лучше не надо. Вам лучше остаться за границами.

— Да? Странно.

— Не понимаю, зачем вы сюда пришли. — Взаимно. — Я…. Работаю, — с трудом определилась девушка, делая ещё пару шагов вперёд. Странно было видеть её. Нереально. Безоружная юная девушка, которая, кажется, понимает, что это за город. Куда она может идти, и почему так не похожа на гостей этого места?

— Я тоже работаю. На границе, правда, всё больше.

— Ах, вот оно что, — негромкое бормотание в ответ.

Значит, она и правда осведомлена. — Вы раньше уже были здесь? — Мариан сделал всего шаг в её сторону, надеясь, что девушка всё же обернётся и начнёт смотреть ему в глаза во время разговора. Так он сможет понять гораздо больше. Очень сложно судить по человеку, лишь слыша его голос и видя спину.. к тому же Кросс уже понял, что эта девушка приучена лгать, не сказать, чтобы это давалось ей легко, но она делала это уже довольно давно и постоянно. Почти привыкла. — Конечно, разве это не очевидно? — собеседница негромко хмыкнула. И неожиданно глубоким голосом продолжила, — я уже приходила сюда, да…

— И зачем же?

— Мстить. Я, знаете ли, только на это в принципе и способна, — девушка говорила так, словно мыслями уже была практически в совершенно другом месте. — И я плохо переношу боль любого происхождения. А она причинила мне очень сильную боль… Кросс явственно почувствовал напряжение и замер. Эта девушка и её слова, в интонациях явственно прослеживался гнев. — Я пришла сюда мстить за своего убитого отца. А вот это было уже немного странно для стандартной истории, которые обычно цепляет Тихий Холм. Конечно, и стандарт у него был ого-го какой, рамки его были размыты, но чтобы кто-то живой из него убивал людей и заманивал за собой их родственников — Кросс слышал впервые. — Я пришла сюда за ней. За моей любимой сестричкой Клаудией. Мы называли друг друга сёстрами... А она убила моего отца. — И снова пауза, но на сей раз девушка наконец-то обернулась, демонстрируя Кроссу свою немного безумную кривоватую полуулыбку и впиваясь в него взглядом суженных глубоких глаз. Как будто оценивая и решая, стоит ли раскрывать свои карты или нет. — Сейчас мне кажется, что в этом есть и моя вина, — она вновь отвернулась, прикусывая губу и запрокидывая голову так, что из-под капюшона выбилось несколько светлых прядей. — Я не подумала ни о ком другом, спасая себя. Я предпочла забыть обо всех, кто был мне дорог, а ведь их было не так уж много… Впрочем, не получилось бы, она уже тогда ждала своего Бога. Слова, произнесённые тихим, почти равнодушным, переворачивающим что-то внутри голосом, словно насмешка, словно что-то, чего не понять тому, кто не видел, не слышал, не прочувствовал. По позвоночнику прошла волна дрожи — кто она такая?

— И знаете, что самое отвратительное? — девушка единым движением встряхнулась, отпуская голову и встряхивая руки, — я ненавижу её не за то, что она убила моего отца, а за то, что она пыталась избежать моей мести. Она убила себя сама…

— Вы хотели убить её?

— До сих пор хочу… А вам лучше и правда не соваться сейчас в город, здесь неспокойно, знаете ли, и опасно. Вам больше здесь нечего искать. Тем более с таким балластом. Кросс захлёбывался в фактах и иллюзиях, что рисовало его воображение. — Балластом? — Женщина, что стоит за вами, — продолжая смотреть куда-то вперёд, ответила девушка. — Не думаю, что с ней будет легко. Что вы сделали, что она так ненавидит вас? Ненавидит сейчас, но и любит. Любила при жизни. Девушка, не оборачиваясь, более быстрым шагом пошла вперёд, унося в туман за собой шлейф странного ощущения отчаяния, боли, непостижимой, будто иномировой мудрости, потусторонности и тепла. А Кросс стоял, с силой сжимая кулак и хмурясь, разрываясь между двумя решениями, словно канат, который пытаются перетянуть на себя обе команды. И ему отчаянно хочется поддаться той, что выглядит гораздо слабее и беспомощнее… Канат, конечно, не может сам сдаться той команде, которая ему больше понравилась. Но ведь Кросс не был каким-то там канатом… — Алесса!! Девушка приостановилась, резко обернулась и, вопросительно приподняв брови, кажется, едва не рассмеялась, увидев изумление, написанное на лице Мариана.

— Я не откликаюсь на это имя уже два десятка лет… Но будем считать, что это было… исключение. А теперь, мне следует поторопиться.

Легкая улыбка, и девушка продолжила свой путь. А Кросс позволил себе выдохнуть, понимая, что задержал дыхание, и так, не дыша, наблюдал за ней, пока фигура в тёмном плаще полностью не скрылась в тумане, а уши перестали улавливать глухое цоканье её каблуков. — А ведь и впрямь не так страшен… Легко чиркнул кремень, пламя опалило конец сигареты, позволяя ощутить слегка кисловатый привкус на губах и вдохнуть в себя мутный, теплый дым.

— Но опасен…

Мариан Кросс развернулся и неспешно последовал в направлении, противоположном тому, в котором скрылась девушка. Он не был настолько глуп, чтобы не прислушаться к её совету.

====== Глава Двадцать Шестая. Капканы прошлого и будущего. ======

— Алесса Гиллеспи, — сумрачный голос Тикки разорвал тишину и заставил Аллена вздрогнуть и даже приостановиться, хотя они договорились идти до самого маяка как можно быстрее, чтобы не огрести проблем, и молча. А вот стоило только в первый раз свернуть за угол, как оказалось, что у Тикки появилась тема для разговора. — И кто это? — Аллен уже не верил, что это что-то важное и до сих пор не верил, что он пошёл к Маяку именно с Тикки. Спор был уж слишком недолгим. Некоторые недоумки в лице Лави и Тикки решили, что раз их не пускают в Маяк, значит, там самое важное и значит, неплохо было бы отвлечь внимание, отправить двоих из них в полицейский участок, а самому Аллену в сопровождении Тикки отправиться по старой дороге, которая резко сократилась благодаря отсутствующим проломам, прямиком к Маяку. К тому же Лави утверждал, что в полиции раньше работал его отец, и, возможно, там можно будет найти что-то, связанное именно с ним. Кажется, он ещё спрятал какие-то вырезки у себя за спиной и очень торопился. Даже решил, что Тикки уже доказал свою надежность и преданность делу в лице Уолкера. Похоже, и для Лави нашлось некое очень личное дело в тихом городке, который имел отличные перспективы стать приличным курортом. Вот только, видно, силы в нём обитали не знакомые с человеческими приличиями. — Это девочка, которая погибла в том старом большом пожаре. Она была в доме, откуда началось распространения огня. Тикки вновь замолчал, яснее ясного давая понять, что он опустил что-то очень важное. Аллен совсем не понимал, что требуется от него. — А в этом городе вполне могут объявиться и уже мёртвые? — попытался угадать Аллен.