— Мне жаль, — сочувственно произношу я. — Клаус считает, что я во всём виновата. Почему он такой жестокий?

— На это есть много причин, — отвечает Фрея. — Клаус с виду жестокий и алчный, но это всего лишь маска. И не каждый может увидеть его без этой маски.

— А тебе удалось? — интересуюсь я.

— Нет, — отрицательно качает головой Фрея. — Но может, тебе удастся.

— Мне? — удивляюсь я. — Вряд ли. Клаус меня ненавидит.

— Он тебя не ненавидит, — смеётся Фрея. — На самом деле, его привлекает твоя наглость и дерзость. Не каждый решится спорить с Клаусом. Все его боятся. Но только не ты. Ты не подчиняешься ему. Поэтому он думает, что вы похожи.

— Не думаю, что я похожа на него, — отрицаю я.

— Посмотрим, — загадочно произносит Фрея.

Мой взгляд снова устремляется на таинственные книги Фреи.

— Чем ты занимаешься? — интересуюсь я.

— Я пытаюсь как можно подробнее изучить заклинание перерождения, — поясняет Фрея. — Надо же узнать, почему Ребекка осталась русалкой.

— И что ты узнала? — спрашиваю я.

— Немного, — отвечает Фрея. — Мне пришлось воспользоваться книгами по тёмной магии. Не будь я регентом, ведьмы не позволили бы мне даже взглянуть на эти книги.

— В чём их особенность? — недоумеваю я.

— Самая чёрная магия, какая только есть. Заклинания, противоестественные природе и балансу, — объясняет Фрея. — Такими заклинаниями можно истребить всё живое. Попади эти книги не в те руки — и всем конец.

— Ого! Серьёзно, — хмыкаю я. — И что в них написано?

— Я смогла узнать, что в каждом тёмном ритуале немаловажную роль играют магические камни, — рассказывает Фрея. — У тебя и у Ребекки есть лунные камни, вы стали русалками во время полнолуния, ритуал проводился во время полнолуния…

— Всё сводится к луне, — заключаю я, — скоро я начну её проклинать и ненавидеть.

— Думаю, стоит изучить твой камень, — продолжает Фрея. — Можешь одолжить мне его на некоторое время?

Я неуверенно смотрю на Фрею. Лунный камень является символом вечной дружбы с Беллой и Рикки. Я не могу просто так отдать.

— Ладно, — всё же решаюсь я и тянусь к цепочке.

Я протягиваю Фрее камень.

— Спасибо, — говорит она. — Завтра я и Давина собираемся идти в нашу так сказать „ведьминскую“ лабораторию, где мы будем изучать камень. Ты и Ребекка должны придти.

— Хорошо, — соглашаюсь я. — Мы придём.

— Отлично, — радуется Фрея. — Мы разберёмся со всем этим.

— Да. Я знаю.

Ещё минут десять я сижу с Фреей и наблюдаю за её работой. О стычке с Клаусом я решила не рассказывать. Если он узнает, что я пожаловалась его сестре — к хорошему это не приведёт, а я буду казаться слабой в его глазах, чего совсем не хочу.

— Я скучаю по Рикки и Белле, — неожиданно произношу я и осекаюсь. Я только что озвучила свои мысли вслух. — Прости.

— Ничего, — отвечает Фрея. — Я понимаю тебя. Тебе столько пришлось пережить. Знаешь… Ты можешь с ними связаться.

— Связаться? — удивляюсь я. - Как?

— Всё очень просто, — улыбается Фрея и протягивает мне листок с ручкой. — Пиши, что хочешь.

Я держу ручку и несколько секунд смотрю на пока что пустой листок. Мне выдалась возможность связаться с подругами, а я не знаю, что писать. Я не смогу написать все свои мысли. Но хорошо подумав, я начинаю писать. Спустя десять минут перечёркиваний и комканий листков я всё же смогла написать небольшое письмо. Я ещё раз смотрю на своё послание. Читаю:

“Дорогие Рикки и Белла!

Я знаю, вы ужасно взволнованы тем, что меня и Эммы нет в Австралии уже почти два месяца. Я знаю, что полиция до сих пор нас ищут, а родители не могут успокоиться. И вы не можете успокоиться. Но с нами всё в порядке. Мы в относительной безопасности. Мы в Новом Орлеане. Я знаю, мне и жизни не хватит, чтобы рассказать вам все наши проблемы и объяснить ситуацию, происходящую здесь. Пожалуйста, не бросайтесь искать нас. А лучше забудьте о нас. С нами всё хорошо — не беспокойтесь. Мне очень жаль, что так всё вышло. Не так я представляла себе последние летние каникулы с лучшими подругами детства. Простите меня и Эмму. Пора попрощаться.

Пока. Ваша Клео. ”

— Всё, — говорю я и передаю Фрее листок.

— Хорошо.

Фрея комкает листок, сжимая его в кулак, говорит короткое заклинание. Тут же листок исчезает из её рук.

— Готово, — произносит она. — Письмо доставлено.

— Спасибо, — говорю я. — Что ж, думаю, мне пора. Не буду тебя отвлекать.

— Обращайся, — улыбается Фрея. — И не забудь завтра придти ко мне.

— Да.

Я покидаю комнату Фреи и минуту стою на одном месте. На душе стало немного легче: я смогла оповестить Рикки и Беллу, что со мной и Эммой всё нормально. Конечно, это совсем не так, но… Рикки и Белла могут думать, что мы вовсе мертвы. Я боюсь только одного: как бы Рикки не отправилась за нами. Она всегда всё делает наоборот. И если я попросила не искать нас, то именно это Рикки и не будет делать и отправиться в Новый Орлеан. А здесь ей небезопасно.

Вскоре я вспоминаю, что мне нужно сходить к ещё одному человеку. К тому, кто спас меня. Комната Кола находится на этом же этаже. Я прохожу несколько метров и стучусь. Дверь открывает Кол и недоумённо смотрит на меня.

— Чем могу помочь? — с натянутой вежливостью спрашивает он.

— Я хотела поблагодарить тебя, — говорю я.

— За что? — удивляется Кол.

— Ты спас меня тогда, в клубе, — напоминаю я.

— Ну, если ты считаешь бросок в стену спасением, то ладно, — усмехается Кол. — Благодарности принимаются.

— Какой же ты самоуверенный, — замечаю я.

— Я знаю, — ухмыляется Кол.

Я молчу.

— Теперь ты у меня в долгу, волчица, — произносит Кол и хлопает меня по плечу. — Удачи.

Кол возвращается в свою комнату. Я слегка улыбаюсь. Умеет младший Майклсон поднять настроение. Я направляюсь в свою комнату.

***

На следующий день я просыпаюсь рано утром. Утреннюю пробежку никто не отменял. Я быстро заправляю постель, умываюсь, надеваю спортивный костюм и спускаюсь на первый этаж, где меня уже ждёт Элайджа.

— Теперь Клаус вряд ли меня отпустит одну, правда? — ухмыляюсь я.

— И тебе доброе утро, — вежливо произносит Элайджа и улыбается. — Готова?

— Да, — уверенно произношу я.

Вместе мы покидаем дом Майклсонов и выходим на пустую улицу. Утро немного прохладное. Но во время бега я постепенно согреваюсь. Вместе мы бежим несколько кварталов, почти не останавливаясь. Я уже привыкла к такой нагрузке. Постепенно город начинает просыпаться. Люди раскрывают окна, открываются шумные магазины, присоединяются бродячие артисты, яркие улицы заполняются туристами и местными жителями. Мы пробегаем мимо них. Я смотрю на их лица: беззаботные, весёлые, счастливые. Я тоже хочу оказаться на их месте: просто быть обычным туристом и не знать, что на самом деле происходит в этом городе. Увы, это невозможно. Вот я и Элайджа бегаем уже целый час. Всё это время мы молчим, будто и поговорить не о чём. Хотя… Так оно и есть. После пробежки мы направляемся к обители, где раньше жил Марсель и его вампирское сообщество. О Марселе до сих пор не было ничего слышно. Но я не хочу верить, что он погиб во время взрыва в клубе. Кстати, о клубе. Мы пробегали мимо него. Вернее, мимо от обломков здания. Разрушенное здание было опечатано, вокруг находились полицейские машины и машины скорой помощи. Уже поздно спасать: все, кто там были, давно погибли.

Мы прибываем в обитель Марселя. В здании пусто: вампиров нет как и самого Марселя. Значит, он сюда и вовсе не приходил. Куда же он делся? Ребекка сойдёт с ума, пока не найдёт его.

— Будем тренироваться? — спрашиваю я Элайджу.

— Да, — отвечает он.

Следующие два часа мы посвящаем тренировке. По словам Элайджи, я стала лучше драться без вызова агрессии. Правда он не знает о вчерашней драке с Клаусом, после которой я чуть не лишилась сердца. Ему и не стоит знать. О наших спорах и стычках вообще никто не должен знать. После двухчасовой тренировки я несколько минут сижу на диване и пью воду. Волосы прилипают ко лбу. Я глубоко дышу. Ужасно жарко.