Каблуки снова и снова стучали по черному мрамору – от окна до двери тридцать два шага. И еще пятнадцать до стола. Красное дерево, резьба – с каждого угла скалятся китайские драконы. Очередная находка в пыльном маггловском магазинчике. А она одна в этом огромном кабинете. В такой вечер...
Раздобыть бы мантию-невидимку, чтобы проникнуть на прием к Мунрокам! Только где же ее взять? Вот не пожалела бы любых денег... Ничего бы не пожалела! Лишь бы увидеть его... Только разок...
*
- Дорогая, что за мрачный наряд? В Сочельник...
- С каких это пор ты интересуешься моим гардеробом? А впрочем, завтра на прием я надену что-нибудь повеселее. Если тебе угодно...
- На моей памяти в черное ты одевалась дважды – на похороны твоей матери и... – голос дрогнул, – когда умер Максимус...
- Это не черный! Он меня старит. Цвет черненого серебра... Вполне подходит к моему настроению.
Длинные опаловые серьги полыхнули радугой в приглушенном свете ламп.
- И какое же у тебя настроение?
- А какое оно может быть? Сам подумай – Селена предала меня! Я едва смогла написать ответ Люциусу... объяснить ему... Какой позор!
- Ты говоришь так, словно наша дочь сбежала из-под венца.
- Так и есть!
- Вот уж не слышал, что Скримджер разрешил многоженство.
- Хватит смеяться! Нет никакого повода для шуток! Если бы та женщина не настаивала на том, чтобы Люциус женился, не подсовывала ему эту бледную моль, возможно, я заставила бы Селену...
- Та женщина, надо думать, это Мадлен Малфой?
- Не упоминай это имя в моем доме!
- Это и мой дом. Так было и так будет. И теперь мы остались с тобой вдвоем. Даже без призраков прошлого.
- Это мое первое Рождество без...
- Без него? Мерлин мой! Когда же ты наконец поймешь? Это твое первое свободное Рождество! До этого у тебя были все праздники, все дни без него. – Горечь разъедала каждую фразу, словно ржа старое железо. Имеющие уши да услышат! Вот только слышать никто и не хотел. – А теперь все дни только со мной.
Леди Селеста холодно посмотрела на мужа, поднялась и протянула ему руку.
- Дети ждут. Надо идти к столу.
- В черном?
- Это черненое серебро. Очень подходит моему настроению.
*
- Кэнтингтон, что это?!
- Так ведь Сочельник же, лорд Малфой, сэр...
- Поэтому ты притащил мне эту полузасохшую палку?! Это перестало быть елкой пару лет назад!
- Что вы, сэр! Всего пару недель назад буря поломала... Она еще почти свежая, даже зеленая...
- Была! Идиот, ты и правда думаешь, что мне весело? Что мне хочется отмечать?
- Я вот и виски принес... Его прислала леди Мунрок с письмом...
- Так что же ты молчишь, троллья башка?!
Кэнтингтон подобострастно оскалился и суетливо выложил на стол большой конверт с гербом Мунроков, оттиснутым на алом воске. Рядом поставил серебряную флягу. Пробка в виде змеиной головы сверкнула изумрудами глаз.
- Леди Мунрок и меня не забыла... Тоже мне...
- Заткнись! И убери отсюда это... дерево... Больше писем не было?
- Вы интересуетесь, не было ли от миссис Снейп?
Лорд Малфой изменился в лице – Кэнтингтон шарахнулся к стене.
- Эм... бывшей леди Блэк...
Расстояние между ними всего несколько шагов. Ублюдка можно задушить голыми руками! Но...
- Так письма... – задохнулся от еле сдерживаемой ярости, – были?
- Нет... От нее нет... Только от мистера Северуса Снейпа... Одно...
В руке показался тонкий желтоватый конверт. Лорд Малфой тут же разорвал его, достав записку в несколько строчек.
- Так это правда!
В стену полетел колченогий стул.
*
Чужой дом, чужая комната, чужое кресло... Может ли все это стать родным? Ожидание, но не чуда... Избавления, возможно.
За окном медленно кружится снег. Фонари не горят, поэтому снежинки кажутся призрачными серыми насекомыми. Елка, а на кухне все готово... Жестокое кресло не спешит распахнуть уютные объятия, но ему не под силу выжить ту, что убивает время на его потертом кожаном сидении.
И вдруг все меняется... Или это только иллюзия? Но она снова на площади Гриммо в мягком кресле с чуть потертой зеленой обивкой с серебряными цветами. Пахнет домом... Странно, раньше родовое гнездо Блэков не казалось таким родным. Веки опускаются, хочется спать в дремотной атмосфере вечерней гостиной, где в камине потрескивают смолистые поленья, а за тяжелыми бархатными шторами правит бал ночь. В углу огромная ель, украшенная старинными игрушками. Фарфоровые личики фей и пикси, троллей и волшебников смотрятся в полумраке совсем живыми.
Теплая рука ложится на плечо. Не открывая глаз, прижимается к ней щекой, стараясь запомнить кожей это ощущение. Это больше, чем любовь, чем физическая потребность близости... Счастье вдруг сошлось в этом кратком прикосновении. Она знала, что стоит повернуть голову – и он окажется рядом, такой родной, такой настоящий. Живой!
- Сириус...
Напряженная холодная ладонь опустилась на предплечье, тряхнула, развеивая накатившую дрему.
- Мы приехали. Встречай дочь.
- Северус...
Провела рукой по лбу, поправила волосы, прогоняя остатки сна. Встала, обернулась. В дверях появилась Лили.
- Здравствуй, мама.
- Милая! – раскрыла объятия. Глазами дочери на нее смотрел Сириус.
*
Все давно легли спать. Рон уже пару часов как храпит – только раз проснулся и бормотал что-то про гигантских пауков, атакующих Хогвартс. Даже упырь на чердаке не завывает, вероятно, простудился и окончательно потерял голос.
Гарри сидел на узком облупившемся подоконнике и вглядывался в старую фотографию. Первый состав Ордена Феникса... Глаза скользили по юным улыбающимся лицам. В них было столько жизни, столько веры в собственные силы. Родители Невилла, Фрэнк и Алиса, держались за руки. Рядом с ними улыбалась Марлин МакКиннон, мама Мэгги. Гарри слышал разговоры о том, что Сириус убедил ее вступить в Орден, а потом к ней присоединился и муж, и его брат с женой. За это старик МакКиннон затаил обиду на Блэка. Орден забрал у него все, оставив только маленькую Маргарет... Еще одна сирота...
Люпин смущенно пытался спрятаться от объектива за Хагрида. Заметивший это Петтигрю дергал за рукав Джеймса... Гарри провел пальцем по фигуре отца. Он чувствовал себя до невозможности одиноким.
- Мразь...
Рука тут же сжалась в кулак. Как же он ненавидит эту крысу Петтигрю! Суставы хрустнули, костяшки пальцев побели. Чтобы успокоиться, он перевел глаза на лицо мамы. Она бы обязательно обняла его перед сном, а сейчас это делает миссис Уизли. А до этого Селена...
Она тоже была на фотографии. Рядом с Сириусом. Его рука уверенно лежала у нее на талии. Самый храбрый, самый сильный! Он мог бы стать ему вторым отцом. И его нет... А в его семье хозяйничает Снейп – грязный ублюдок!
*
- Драко, сынок! Успокойся!
- Это мне говоришь ты? Да как он смеет давать мне свои идиотские советы? За шесть лет в Хогвартсе он не сумел разделаться с придурошным Поттером! И туда же!
- Драко...
- Он хочет мне помочь! Но это только мое дело! Мне его поручил Темный Лорд! И мне не нужен никто – вся слава достанется мне, и только мне!
- Драко, я просила профессора Снейпа...
- Ты?! Ты просила его? Неужели ты настолько не веришь в то, что я справлюсь с этим сам?
- А вот я верю, – с неосвещенного углового дивана, отбросив на пол тяжелую бархатную подушку, поднялась Беллатриса. Глядя прямо в глаза Драко, она наматывала на палец длинный блестящий локон. – Я верю, что наш малыш совсем справится! Только посмотри, какой вырос мужчина!
Драко шарахнулся в сторону, не дав тетушке себя обнять. Беллатриса рассмеялась низким грудным смехом.
- С характером! И, правда, Цисси, я же говорила тебе, что не стоило ходить к этому заморышу-зельевару.
