- Ах, так вы об этом! Приношу свои извинения, но я попал в ужаснейшую передрягу... - попытался я исправить положение. Судя по недоверчивому взгляду старика, получилось не очень.

- Если вас так смущает мой вид, я могу прикрыться этим, но такой поступок будет кощунством по отношению к дарительнице, - и я показал старику рисунок, мило улыбаясь. Реакция превзошла все ожидания: старик помрачнел, в глазах вспыхнула старая, давно позабытая боль, губы дрогнули. Странно, что бы это могло означать? Еще одна загадка.

- Ты знаешь этого человека? - просипел старик, дрожащей рукой касаясь бумаги. Для этого ему пришлось перевеситься через край лодки, и мы чуть не перевернулись. Я ухватился за борт своей лодки, чтобы не упасть, и ответил:

- Вы об ирвене Викторе? - пока я пытался вспомнить, где я видел этого старика, тот огорошил меня ответом:

- Какого Виктора? Я о Дорисе, - вот уж чего я не ожидал! Да, мы с этим юношей были похожи, подчеркиваю: были. Но откуда этот старик, встреченный мной в неведомой глуши посреди бескрайнего, как я раньше считал, водного пространства, может знать бедного крестьянина, закончившего свои дни на плахе? Или он о другом Дорисе? Я что, похож на всех Дорисов сразу?! Хогг, как же мне надоели бесчисленные знаки вопроса в собственных мыслях!

- Я был бы не прочь обсудить и молодого человека, изображенного на рисунке, и упомянутого вами Дориса, тем более что я знаю обоих. Но было бы лучше, если бы наш разговор проходил в уютной хижине и с бокалом хорошего вина, - обнаглел я, не надеясь на положительный ответ. Было бы куда логичнее, если бы старик стукнул меня веслом по голове и утопил прямо тут. Теперь-то я не смогу спрятаться за свое высокое положение... А что, это символично: я начинаю новую жизнь с абсолютно чистого листа. И мне заново придется завоевывать расположение родных мне людей. Впрочем, что касается Теодуша, то он, скорее всего, мне поверит. И даже в то, что я видел и понял там. И Зак бы понял, ведь он видел Город. Интересно, жив ли он? А Зефира?

- Греби за мной. И поживее, а не то не успеем до начала грозы, - бросил старик и развернул лодку. Этого я никак не ожидал, но все же было приятно. Я выполнил указания и поплыл, вслушиваясь в мелодичные всплески. Через несколько секунд старик остановился возле торчащей из воды палки и вынул сеть, полную серебристой рыбы. Сеть с громким всплеском упала на корму его лодки, и мы поплыли дальше.

Берег показался намного раньше, чем я ожидал. От удивления я даже закашлялся. Пришлось отложить вопросы на то время, когда появится кто-нибудь, способный дать на них ответы, и осмотреть берег. Это была обычная рыбацкая деревушка с маленькими домиками и кучей ребятни у берега, с душным рыбным запашком и огромным количеством лодок возле каждого дома и на берегу. То там, то тут на воде виднелись палки, говорящие о том, что где-то здесь расположена сеть. Я старался лавировать между ними вслед за стариком, чувствуя себя как в далеком детстве, когда я спускался с горы на лыжах вместе с отцом. Это было изысканное дворцовое увлечение, на лучшие склоны ходил сам царь. Отец... он ведь еще наверняка жив! Царь отправил его наместником в Шестое Княжество, и с тех пор я его не видел. Мне было попросту не до него. И совершенно никакого желания бросать свои любимые планы и свою роскошную жизнь ради поездки в далекое княжество, где живут люди со странными обычаями и другим языком у меня не было. Почему я вспомнил об отце? Просто рыбацкая деревня подозрительно напомнила мне рассказы о Шестом Княжестве. Именно там было пресное море, славящееся своей рыбой и... плавающими островами. Вот и ответ на один из моих вопросов. Остров просто приплыл к берегу в ту ночь, как я проснулся, а до этого дрейфовал где-то посреди пресного моря. Скорее всего, тот, кто упокоил мою душу в гроб, наложил кое-какие чары и на остров. Так и объясняется мое внезапное появление возле самой деревни. Вот только этот старик явно не местный. Насколько я знаю, у местных жителей желтоватая кожа, водянистые, почти прозрачные глаза, и говорят они на странном крикливом языке. Этот же напоминал мне жителя Девятого Княжества с его южным акцентом центрального языка и загорелой от вечного лета кожей. Возможно, я вовсе не в далеком Шестом Княжестве, а на окраине Центрального Княжества, граничащей с ним. Тогда мне не придется переплывать все пресное море...

- Ты знаешь ? - осведомился старик, поворачиваясь ко мне, когда мы уже почти причалили к берегу. Вокруг нас сгрудилась толпа ребятишек, громко кричащая что-то на непонятном языке и показывающая на меня пальцем. Что ж, с надеждой о том, что я всего лишь на окраине царства, придется проститься. И ко всему прочему я абсолютно не знаю кареч. Сейчас я могу спросить, жив ли мой отец. И по-прежнему ли он наместник княжества.кареч

- К сожалению, не знаю. Простите мне мою неграмотность, но могу ли я узнать, кто сейчас правитель Шестого Княжества? - старик удивленно выпучил глаза и посмотрел на меня, как на некрасивого деревенского парня, абсолютно голого и странного. Хм, а ведь я такой и есть.

- Лорд Донуэн, если тебе так интересно, - бросил старик через плечо, заставив меня задрожать. Что за Хогг?! Ведь теперь, когда я точно знаю, что мой отец жив, когда я нахожусь здесь, в далеком Шестом Княжестве, я просто обязан с ним встретиться. Увидеть спокойный взгляд его темных глаз, холодную надменную улыбку. Отец был слишком занят карьерой, чтобы обращать внимание на своего сына. Вот она, обратная сторона медали...

- Только он уже давно не правитель, а Исполняющий Обязанности. Ты что, парень, забыл новый кодекс? - вот это уже интересно. Ледяной ужас змейкой прополз под обнаженную кожу, сжав желудок холодными пальцами. Еще бы я не знал - ведь это мой план, написанный мною долгими вечерами во дворце. Я помнил эти вечера, когда я сидел на полу и писал, едва успевая макать перо в чернильницу, дабы успеть за летящими мыслями. Как же я ошибался! Одна надежда, что все еще не слишком далеко зашло...

- Раз уж вспомнили о кодексе, сегодня день всеобщей благодарности, - буркнул старик, ехидно улыбаясь. Мы причаливали к берегу, и мальчишки помогали ему привязать лодку канатами к импровизированной пристани и выгрузить рыбу. Мне же пришлось делать все самому, и я, делая вид, что совершенно не стесняюсь своей наготы, выкарабкался из лодки и привязал ее. Мальчишки отпрыгнули от меня, как от прокаженного:

- Оч ничар! - завопили мальчишки в разнобой. О переводе я догадался по тому, как они указывали пальцами на мое обнаженное достоинство. Я только усмехнулся - подумаешь, голых мужчин не видели, я же не к эррам в баню залез. Меня намного больше волновала сейчас "всеобщая благодарность". Что-то такое смутно припоминается. Ах да, это моя гениальная идея собирать всех людей раз в месяц на главной площади, дабы они поблагодарили жизнь за то, что все прекрасно. Хм, и интересно, работает?

- Юноши, не могли бы вы принести мне одежду? Пока меня не увидели женщины, - попросил я, заканчивая завязывать узел. Узлы я вязать не умел, поэтому намотал веревку кое-как несколько раз вокруг палки. Ребята ничего из моих слов не поняли, и молча стояли, хлопая глазами. В дело вмешался старик, крикнувший им что-то на местном языке. Двое послушно кивнули и побежали к домикам, сверкая желтоватыми пятками.

- Ачь врече кате? - спросил один особенно любопытный. Звуки вылетали из горла со странным присвистом, напоминая крик чайки.

- Он спрашивает кто ты, парень, - перевел старик, ехидно усмехаясь. Я подошел к мальчишке, щелкнул по носу и заявил:

- Я - царь Аркуса. Ирвен Виктор, - любопытно было наблюдать за тем, как меняется его лицо, вытягиваясь и бледнея. Из всех моих слов он понял только "ирвен Виктор". Он отшатнулся и закричал вдруг на ломаном центральном языке:

- Неч смечте смеяреч нач эчим именчем! - я умилился:

- Вы так уважаете этого человека? - парнишка немного помолчал, переваривая мой ответ, и испуганно прошептал все на том же ломаном языке: