Но на этот раз девушка попалась неправильная. То ли слишком скромная, то ли слишком красивая... Юный Зак еще не разобрался. И решил на всякий случай проявить осторожность, чтобы не напугать ее.

Вечерело. Закат опускался на Девятое Княжество, где было вечное лето, благодаря странному Городу. Но Зака это только радовало. Лето - время романтичное. И, опять же, ночами не холодно.

Зефира старалась не касаться Зака, пока они поднимались на башню. Как дочь приближенной ко двору, она знала, зачем Зак водит девушек на башню, и сколько девушек там уже побывало. Она не хотела быть сотой, она хотела быть единственной. А для этого надо было дать гордому князю понять, что она выше остальных. Это она и собиралась сделать, хотя сердце бешено стучало, и кружилась голова. Зак хотел было приобнять ее, но Зефира выскользнула из-под его руки и кокетливо улыбнулась, сурово погрозив Заку пальцем. Юный князь неожиданно для себя понял, что ему нужна именно она и именно сейчас. А уж получать, что хочет, Зак научился еще с детства. Вот только он не привык добиваться.

- Вот, мы пришли. Красиво, правда? - поинтересовался Зак у девушки, когда они поднялись на самый верх башни. Зефира глянула вниз, на далекие поля, где-то огороженные невидимой чертой. За чертой начинался снег. А прямо под ними светился загадочный Город. Он не показывал себя всем. И не показывал, когда не хотел этого. Но сейчас было видно самый его краешек. Гигантские валуны и струйки воды, стекающие с них... Видение было мимолетным, и тут же мигнувшая Зефира увидела обычные сады и башенки, украшенные закатными лучами. Это было красиво, но Зефиру захватило недавно увиденное. Она повернулась к Заку и спросила:

- Ведь вам надо будет это сделать... Вы не боитесь? - Зак ощутил легкий укол ужаса, но это тотчас же прошло. Он был в самом романтичном месте Аркуса наедине с красавицей, и это целиком заполнило его неглубокий юношеский ум. Он придвинулся совсем близко к Зефире и косо глянул на бархатный диван в углу башни.

- К чему думать о плохом? И вообще, зови меня просто Зак, крошка! Ну что, перейдем к делу? - княжеский сын явно забыл об осторожности и первоначальном плане: "не спугнуть".

- Нет! Я не сплю с первым встречным, будь он хоть сам князь! - твердо сказала Зефира, вырываясь из объятий юноши. Зак почувствовал себя так, будто ему дали пощечину. Он насильно прижал к себе девушку.

- Не бойся! Или я тебе не нравлюсь? Зачем тогда пошла со мной? - Зефира почувствовала, что сердце вот-вот выскочит из груди. Ей стало отчего-то больно и обидно. Она рванулась и залепила юному князю пощечину. А потом ответила дрожащим голосом:

- Я не хочу быть одной из тысячи. Потому что я люблю тебя, хоть ты и идиот. Я одна из этой тысячи понимаю, какой ты никчемный и надутый, но я одна из тысячи люблю тебя. Можешь развлекаться, но рано или поздно тебе придется пройти через Него. И тогда будет поздно что-либо менять... - Зефира неожиданно для себя всхлипнула и бросилась вон из башни. Она быстро бежала по витиеватой лестнице, всхлипывая и сжимая до боли кулаки, пытаясь прогнать из памяти смазливое, но такое родное лицо Зака.

Зефира хотела бежать домой, но вспомнила, что мать на работе. Во дворце. В том же, где и башня, поэтому ей будет намного ближе. Зефира попетляла по коридорам, пробежала на цыпочках знакомый до боли коридор, где все они учились, включая и Зака, и многочисленных девушек.

Вот, наконец, знакомая дверь. Зефира, не стучась, распахнула дверь маминого кабинета и тут же упала в объятия высокой красивой женщины с длинными светлыми волосами. Женщина мягко улыбнулась и погладила дочь по голове. Зефира была лишь немного ниже матери и безумно на нее похожа. Обе они были с длинными светлыми волосами, высокими лбами, большими серыми глазами и нежной, светлой кожей.

Пелагея, так звали мать Зефиры, усадила рыдающую девушку на стул и пошла наливать воды. Через несколько минут мать и дочь уже сидели, обнявшись, и Зефирины зубы отстукивали замысловатую трель по граненому боку стакана.

- Мам... Я люблю его, понимаешь?.. Ты была там? Он ведь сможет пройти, да? - Пелагея вздохнула.

- Сегодня не была. А до этого я только до первой гряды доходила... Это странно, Фи. Странно, но не страшно. Если все будет так и дальше, то он справится. Ну что ты плачешь, Фи? - девушка вздрогнула и заглотнула залпом ледяную воду.

- Он... он такой идиот! А я его люблю... Зачем, мам?

Пелагея не ответила. Она встала, задвинула штору и взяла со стола ключ.

- Пошли со мной. Далеко мы не пройдем, но, возможно, тебя это успокоит.

- В... Живой Город?.. - Зефира вздрогнула и замерла, слезы разом высохли. Она испытала одновременно жаркое волнение, любопытство и ужас. Живой Город... Ее мать ходит туда каждую неделю, как поверенная Зака. Как его кормилица. На самом деле она куда больше. Она его вторая мать. И она пыталась пройти хоть до второй Гряды Живого Города. Ведь в будущем Заку придется пройти сквозь него. Пройти, поменять реальность вокруг, раскрыть древнюю тайну и совершить древнее, кажущееся самому Заку бессмысленным, пророчество. Но Пелагея, проникшая уже на первую гряду, начинала понимать суть пророчества. Этот Город куда больше, чем просто лабиринт для проверки княжеской крови в очередном отпрыске. В нем скрыт целый мир. Скрыто больше, чем мы можем себе представить. И это Пелагею притягивало и пугало. И что-то говорило, что сегодня они пройдут очень много. Дальше, чем дозволено.

Зефира шла рядом с матерью, такой уверенной и какой-то не от мира сего. Ее жгло любопытство и благоговейный страх. Врата в Живой Город... Она даже и не представляла, как они выглядят. Работа матери казалась ей чем-то сверхъестественным, священным, недоступным для сознания простой смертной. Мать ассоциировалась у нее чуть ли не с божеством.

- Мы пришли, - прошелестел над ухом голос Пелагеи. Зефира вздрогнула, разглядывая ворота. Тяжелые, какие-то старинные, словно из другого мира... Она подошла к воротам, прижалась зачем-то щекой к шершавой, пахнущей чем-то неизмеримо древним двери. Дверь была теплой и даже словно пульсировала. Фи прижалась к ней всем телом, слушая ритм ее пульсаций - хаотичный, без закономерности, но почему-то чувствовалось - это и есть ее порядок. Фи слушала, внимала, и вдруг поняла - ее сердце забилось в такт с пульсацией двери - раз, два, раз, раз... Она была дверью, и одновременно - собой.

А потом ей пришлось набрать полные легкие воздуха и шагнуть. И понять, что она либо сошла с ума, либо сошел с ума весь окружающий мир. Здесь все было совсем другое - воздух какой-то густой, влажный и словно живой. Видела она только на расстоянии двух шагов, дальше все скрывала изменчивая пелена тумана. Зефира вздрогнула, чувствуя, как в каждую клеточку ее тела впитывается Город. Девушка посмотрела на мать, ожидая поддержки. Пелагея стояла неприступная, сосредоточенная. Кожа бледнее обычного, взгляд немного затуманенный. Отозвавшись на прикосновение дочери, Пелагея очнулась и прошептала:

- Не бойся. Просто иди за мной, - Фи кивнула.

Они прошли совсем немного. Вокруг них творилось что-то необычное - гигантские скалы, поросшие странной травой, пар, поднимающийся из ниоткуда, туман и запах тропиков. Зефира уперлась в валуны и замерла. Дальше пути не было - валуны загораживали дорогу. Теплые, влажные и дышащие совершенством форм и мудростью. Зефира прикоснулась рукой к теплому камню и замерла.

- Это первая гряда. Дальше я пройти не могу, - сказала Пелагея, глядя куда-то мимо дочери.

Фи вдруг почувствовала, что земля под ногами тоже живая. Она дышит и шепчет что-то недоступное им, простым смертным. Рука Фи скользнула по камню, пока не уперлась в маленькое углубление. Оно тоже было идеальной формы, такое же странное и совершенное. Зефира огляделась в поисках предмета. Она точно знала, что он в форме скрипичного ключа, точно знала, что он похож по цвету на золото с вставленным изумрудом. И точно, что-то сверкнуло в траве. Если это можно назвать травой - странное растение, живое, как и все здесь. Зефира взяла ключ, чувствуя, как невиданный доселе материал обжигает пальцы. Морщась, она аккуратно вставила ключ в отверстие, слыша странный шепот, исходящий от ключа и камня. Она замерла у камня, завороженная. Пелагея поняла раньше - она схватила дочь за руку и потащила ее вверх, по валунам. Они поднялись довольно высоко, цепляясь за гладкие выступы и скользя на камнях. Площадка, на которой они остановились, оказалась довольно широкой. Фи прислушалась - ей казалось, что и воздух, и валуны, и вообще все перешептывается и вибрирует. Пелагея прижала палец к губам, призывая молчать. Зефира широко распахнула глаза, чувствуя, что все вокруг дрожит. Вдруг прямо из камня полилась вода. Сначала тонкая струйка, а потом... Потом Фи поняла, что скала огромна, а они сидят на крошечной площадке. Воды лились у них над головами, шумели каскады водопадов. А через секунду Фи поняла, что вокруг много похожих скал, обрамляющий бассейн. В этот бассейн и стекались все воды гигантских водопадов. От воды веяло тропическим воздухом и необъяснимой вечностью. Истинной вечностью, такой первородной, что бросало в дрожь.