— Чем Люциус так уж сильно унизил Нарциссу? — с сомнением спросил Поттер.

— Он переспал с Беатой и еще десятком других девушек, — понимающе протянул Питер. — Хотя всем было известно, что его будущей невестой является Нарцисса Блэк.

— И она решила за это мстить? — несколько удивленно спросил Джеймс.

Люпин и Питер со стоном закатили глаза.

— А что, с твоей точки зрения, повод недостаточный?

— Нет… в смысле, достаточный, но… Она ведь могла ему прямо сказать!

— Джеймс, если ты не заметил, то мы говорим о слизеринцах и обиженных женщинах. Прямой и честный разговор — не их метод.

— Допустим. Но я всегда считал, что Нарцисса слишком тиха и…

— И что? Никто не знает, что это она. К тому же, судя по последним событиям, мы все сильно ошибались, когда думали, что Нарцисса не способна дать отпор.

— У тебя есть доказательства?

— Э… — Люпин замялся и еще сильнее закутался в одеяло. — Суть в том, что…

— Ты что-то скрываешь от нас, не так ли? — тут же прищурился Поттер.

— Суть в том, что я решил рискнуть и попытаться договориться с АВ, — выдал Люпин на одном дыхании.

— Прости, что?

— Договориться?

— Джеймс, Питер, не смотрите так на меня! Меня порядком достал их розыгрыш, после которого Эмили охотится за мной, а пол школы перешептываются по углам и хихикают за моей спиной.

— Пора привыкать к славе, дружок, — Поттер поднялся с пола и насмешливо похлопал Ремуса по плечу. — Теперь полшколы будут не скрываясь ржать в голос, только завидев тебя.

Люпин в ответ только нахмурился.

— Так о чем ты пытался с ними договориться? — осторожно спросил Питер.

— Я хотел перевести огонь с себя на кого-нибудь другого. На… на Беату с Блэком, например…

— Серьезно?!

— Не смей меня осуждать, Сохатый! Ты был одним из тех, кто смеялся надо мной и Эмили во время того розыгрыша АВ! Питер, прекрати хихикать, в конце концов!

— Люпин, я не возмущаюсь! — Джеймс изо всех сил старался сдержать смех. — Я просто поражен, что тебе не хватило мозгов подумать о последствиях!

— О каких последствиях? — мрачно буркнул Ремус.

— Вот об этих! — Джеймс ткнул в простыню, обмотанную вокруг Люпина. — Шантажировать АВ! Ты чем думал? Конечно, они не согласились бы ни на какие условия — никто бы не согласился, включая нас. Я бы предпочел быть раскрытым, чем пойти на уступки перед противником. Как ты, кстати, связался с ними?

— Я… отправил им письмо…

Питер и Джеймс рассмеялись уже в голос.

— Письмо? — хохотал Поттер. — Письмо?! Да они могли вывесить его на стене Большого Зала и сказать, что Ремус Люпин боится близости с девушкой, раз идет на такие отчаянные меры или еще что-нибудь! Они поступили довольно милосердно, просто усыпив тебя с Беатой на кровати МакГонагалл.

Люпин насупившись молчал, начиная понимать, какую глупость он совершил.

— Не могу поверить, что Эмили купилась на все это, — наконец проворчал он. — Так кричала…

— Я сомневаюсь, что она действительно купилась на это, — осторожно произнес Питер, более-менее успокоившись.

— Что ты имеешь в виду?

— Она не могла не понимать всю абсурдность ситуации. Мне кажется, она просто подыграла АВ, чтобы их фокус удался, и чтобы публика не переключилась на что-нибудь другое. Если бы она сказала, что верит тебе и не стала возмущаться, АВ придумали бы что-нибудь похлеще.

— Хочешь сказать, она меня прикрывала?

— Ага. Она явно смыслит в интригах больше, чем некоторые, — хихикнул Питер.

— По мне, так это не звучит, как комплимент, — мрачно отозвался Ремус. — С каких пор склонность к интригам стала цениться больше, чем честность и искренность?

— С тех самых, как мы по горло завязли в этой дурацкой «войне» с неизвестными идиотами, — вздохнул Поттер. — Но тот факт, что они так бурно отреагировали на твое письмо… доказывает причастность Нарциссы.

— Итак, подведем итоги, — сказал Питер после недолгого молчания, — мы знаем одного из АВ, но у нас нет никаких доказательств, кроме логических умозаключений Ремуса, которые вроде бы верны, но отнюдь не вещественны. Плюс ко всему мы имеем непонятную затею Лили с «выманиваем» Волдеморта, недовольство Дамблдора и угрозу полномасштабной магической войны с магами, немалая часть которых представляет собой слизеринских старшекурсников. — Питер помолчал и со вкусом закончил: — Да, друзья, мы определенно в полной заднице.

Люпин и Джеймс удивленно взглянули на Петтигрю, но подумав, были вынуждены согласиться с его конечным высказыванием.

— Что будем делать? — тускло спросил Люпин.

— Очень странно слышать этот вопрос от тебя, друг, — Джеймс усмехнулся. — Тем более, обращенный ко мне. Ну что ж… нам нужно прижать Нарциссу к стенке, для чего желательно вернуть Блэка из мира иных, или куда он там провалился. Устроить ночь любви тебе с Паркер, чтобы вы прекратили уже свои бесконечные разборки, и поговорить с Дамблдором по поводу идеи Лили. Я пойду искать Блэка, а…

— А я поговорю с Дамблдором, — быстро сказал Питер. — Что? Не Люпин же пойдет к нему после всего и уж тем более не ты.

— Как знаешь, — Джеймс пожал плечами, все еще удивленно глядя на друга. — Люпин, не влезай в очередную авантюру, ок? Черт, как же все-таки странно говорить это тебе!

***

Питер волновался — пару дней назад, когда он пришел к Дамблдору с просьбой о помощи, волшебник отчего-то задумался. Петтигрю не понимал, что же здесь сложного — просто найти одного мага, способного присматривать за его матерью. Питер и сам был готов на это, даже если бы пришлось бросить школу и сидеть дома безвылазно до конца магической войны. Но директор сказал ему, что примет все необходимые меры, и попросил Питера зайти к нему попозже. Утром Дамблдор прислал Петтигрю записку с совой, прося зайти того после занятий. Что им было обсуждать, Питер не понимал. Так же, как он не понимал и того, почему Дамблдор просил его промолчать о происходящем, не рассказывая об этом никому, даже друзьям-мародерам.

Питер тяжело вздохнул, отвлекаясь от мрачных размышлений, и решительно постучал в двери директорских апартаментов.

— Да-да? Ах, мистер Петтигрю, входите, прошу, — Дамблдор жестом указал Питеру на ближайшее кресло.

— Я не понимаю, директор, почему…

— Садитесь, садитесь. Нам предстоит долгий и сложный разговор, — Дамблдор улыбался, но глаза его были как никогда серьезными. По крайней мере, в них не было сожаления или сочувствия, значит, с мамой все хорошо.

— Вы защитили мою… — неуверенно начал Питер, когда молчание затянулось.

— Да, Питер, безусловно. Один мой человек, бывший аврор, ведет наблюдение за домом вашей матери. В случае опасности он оповестит Орден и меня в том числе, — Дамблдор стоял к Питеру спиной, задумчиво глядя в окно. — Я позвал вас не за этим.

Волшебник со вздохом повернулся к Питеру, спокойно, словно что-то решая, взглянул тому в глаза, и наконец сел в кресло напротив, сцепив пальцы перед собой.

— Вы не рассказали, кто проинформировал вас о планах Лорда, однако…

— Я обещал, я…

Дамблдор остановил Питера взмахом руки и устало прикрыл глаза.

— Я понимаю, — мягко сказал он. — Отлично понимаю. Позвольте мне продолжить: однако даже если бы я знал имя неожиданного доброжелателя, это не избавило бы меня от сомнений. Информация может быть верной, может быть и фальшивой, суть в другом. Если Лорд действительно заинтересован в личном шпионе, у нас появляется шанс, Питер, шанс внедрить своего человека в его ряды.

Дамблдор замолчал, испытующе глядя на Питера, дожидаясь пока информация в полной мере дойдет до его мозга. Гриффиндорец поначалу непонимающе глядел на Дамблдора, затем его глаза расширились от удивления, и он медленно произнес:

— Вы хотите, чтобы я… чтобы я… — он не мог выговорить это так просто.

— Послушайте, Питер, я понимаю, насколько серьезное это решение. Я не собираюсь давить на вас, и вы, безусловно, можете отказаться. Это очень важный шаг, огромная ответственность, которую вы, к сожалению, не сможете разделить с друзьями.