— Миссис Спринклс! — Дамблдор вступил в игру «кто догонит одну из Спринклс быстрее остальных». — Прошу вас, задержитесь на секундочку!
Женщина тут же обернулась и, заломив руки, устремилась в обратную сторону. Студенты поспешно вжимались в стену, дабы избежать повторной встречи с грозной матерью старосты Слизерина.
— Альбус! — воскликнула она. — Альбус, она снова не желает со мной разговаривать! Не ответила ни на одно из моих писем!
Голос у новоприбывшей оказался грудным, чувственным и завораживающим. И пусть звучал он как-то очень уж обреченно, Блэк был практически уверен в том, что искусно прикрытой фальши в этих словах куда больше, нежели искренности.
— Однако, какая хрупкая и чудесная женщина, — ворчал Джеймс, потирая ушибленное плечо. — Не хочешь познакомиться со своей будущей тещей, Бродяга?
Тот лишь закашлялся от такого предложения и замахал руками. Гостья тем временем, схватив директора за руки, что-то с жаром ему втолковывала.
— Альбус, я… Альбус, она же снова отказывается со мной говорить! Я хочу немедленно видеть Амелию! Быть может, хотя бы она…
— Серена, успокойтесь, моя дорогая, я прошу вас. Я думаю, нет нужды в данный момент искать мисс Паркер, когда в трех шагах от вас находится молодой человек мисс Спринклс.
Дамблдор лукаво улыбнулся и кивнул в сторону компании мародеров. Его очки-половинки хитро сверкнули, и директор устремил взгляд прямо на Сириуса, не оставляя тому не малейшего выбора.
— Ты попал, друг, — ухмыльнулся Джеймс, наблюдая, как вытягивается лицо ошарашенного Блэка, который с каждой секундой открывал для себя очередную градацию отчаяния, боли и безысходности, настигших его столь внезапно.
«Он мне мстит, — тоскливо подумал Сириус. — Точно мстит. Это конец».
«Ну что вы, мистер Блэк, — внезапно раздался в голове Сириуса знакомый доброжелательный голос директора, — это только начало».
Парень пораженно уставился на Дамблдора, пытаясь понять, что происходит, но тот лишь продолжал безмятежно улыбаться.
— Мо…лодой человек? — удивленно переспросила Серена. Ее лицо разом растеряло все напускное отчаяние и горечь. — У Беаты?
— Видишь, — хмыкнул Джеймс, — ей, как и тебе, тоже сложно в это поверить.
— Что задумал этот старикан? — прошипел Сириус себе под нос. — Старый сводник!
— Ты бы помолчал, Бродяга, — опасливо прошептал Питер. — Иначе он тебя еще и сосватает.
— Хвост! — тут же ухмыльнулся Поттер. — Ты не переусердствуй, а то видишь, Бродягу уже и так качает.
Сириус и вправду чувствовал себя не очень хорошо. Отчаянно пытаясь сообразить, что он должен сказать матери Беаты, дабы опровергнуть грязные слухи, и как вообще себя вести, чтобы не потерять лицо, он совершенно упустил из виду тот факт, что миссис Спринклс, вновь развив необычайную скорость, уже настигла Блэка на лестничной площадке.
Секунду они смотрели друг другу в глаза: взгляд Серены был цепким, проницательным и пробирающим насквозь, взгляд Сириуса — настороженным, взволнованным, но наполненным мрачной решимостью.
При ближайшем рассмотрении лица Серены можно было заметить тщательно замаскированные маленькие морщинки около ее глаз и губ и легкий проблеск седины в волосах. Блэк, поначалу сжавшийся от непонятного ему самому страха, логично рассудил, что он, потомственный чистокровный аристократ с великолепным воспитанием, внешностью и со вполне развитым интеллектом, не должен бояться хитрых бородатых стариков и нервных белокурых дамочек.
Женщина напротив, видимо, подумала о том же, так как внезапно и совершенно насмешливо хмыкнув, протянула Сириусу руку, словно бы для рукопожатия. Сириус, с ответной нахальной улыбкой, перевернул руку миссис Спринклс тыльной стороной вверх и, наклонившись, поцеловал ее, как и полагается истинному, хорошо воспитанному джентльмену.
По хитрым искрящимся глазам женщины он понял — этот раунд был засчитан в его пользу. Джеймс, наблюдавший эту картину, приподнял брови, явно удивленный поведением своего друга.
— Не ожидала, — улыбнувшись, словно кобра, заманивающая жертву в ловушку, произнесла Серена, — что у моей дочери появится ухажер из столь… древнего и уважаемого рода. Мистер Сириус Орион Блэк, если не ошибаюсь?
Блэк удивленно уставился на гостью, но тут же взяв себя в руки, спокойно кивнул и ответил:
— Приятно видеть человека, столь осведомленного во всех возможных переплетениях родословной чистокровных волшебников.
— Мне доставляет удовольствие наблюдать за жизнью этих напыщенных птах, — хмыкнула Серена.
Блэк никак не ожидал услышать подобную фразу и был вынужден признать то, что этой женщине вновь удалось его удивить. Видимо, это была фамильная черта семьи Спринклс.
Гостья тем временем продолжала:
— Тем более, о вас я наслышана более чем подробно — все высокородные семьи буквально бурлили, обсуждая позор достопочтенной Вальбурги, а вернее — ваше бегство из дома во время собственного дня рождения.
В принципе, того, что сейчас произнесла Серена, хватило бы на пару-другую вызовов на магическую дуэль. Пренебрежение к старейшим чистокровным семьям, явное оскорбление одной из самых уважаемых колдуний древнего рода Блэков и обвинение ее старшего сына в позорном бегстве и отрицании семейных традиций… Это то, что всегда обсуждают тихо, практически шепотом, в узком кругу и за чашечкой чая, промывая косточки всем своим недругам. Но вслух обычно выражают либо соболезнование, либо хранят почтительное молчание. Блэк задумчиво окинул Серену взглядом и как ни в чем не бывало ответил:
— Похвальная честность, миссис Спринклс. Но позволю себе вас поправить — то было не бегство, а совершенно логичное желание почти совершеннолетнего волшебника начать взрослую и самостоятельную жизнь вдали от материнского дома.
— Да-да, — закивала головой Серена. — Я уверена, что гости, наблюдавшие разбитое окно и удаляющийся в небеса летающий мотоцикл, подумали точно так же. Простите мне мою бестактность, я совсем забыла предположить подобный вариант.
Глаза волшебницы смеялись, да и Блэк едва удерживался от ответной улыбки.
— Что вы, я ни в чем не хотел вас обвинить! — он отчаянно пытался сдержать смех.
— Не могли бы вы в таком случае, мистер Блэк, найти мою неразумную дочь?
— Боюсь, это не представляется возможным, миссис Спринклс, — из голоса Блэка внезапно исчезла улыбка и смех. — Ваша дочь не желает быть найденной. По крайней мере, мной, — он лишь хмыкнул, столкнувшись взглядом с Малфоем.
Женщина удивленно посмотрела на Блэка, затем перевела взгляд на Люциуса и как-то особенно обреченно вздохнула. Дамблдор, с улыбкой наблюдавший сей занимательный разговор, встрепенулся, смекнув, что пора брать дело в свои руки, и обратился к гостье:
— Позвольте, я провожу вас до гостевой комнаты, Серена. Или желаете отобедать?
— Пожалуй, пара-другая запеченных крылышек, тарелочка супа и несколько эклеров не повредят. И было бы неплохо еще добавить жареной картошечки…
По мере дальнейшего перечисления всех яств, которые худенькая, хрупкая миссис Спринклс желала испробовать, глаза учеников округлялись все больше и больше.
— Ну, зато теперь мы знаем, в кого пошла Беата, — весело прокомментировал происходящее Джеймс. — И… может быть, ты все-таки расскажешь, что произошло?
— Ничего, — отрезал Сириус. — Просто я снова ошибся.
Друзья лишь недоуменно переглянулись, гадая, что скрывается за этой простой с виду фразой, но продолжать расспросы не стали.
***
За неделю до Рождественского бала Хогвартс будто бы сошел с ума. В субботу представительницы прекрасного пола ринулись в Хогсмид, разом раскупив все возможные духи, помады, туши, бальзамы для волос, крема для кожи и прочие косметические прелести. Их кавалеры с недоумением и легкой опаской взирали на происходящее безумие, а те, кто так и не отважился пригласить девушку на бал, облегченно выдохнули.
Мародеры проводили дни на репетициях, практически полностью игнорируя учебные занятия и посещая разве что только Трансфигурацию, чтобы не раздражать МакГонагалл еще больше. Сириус продолжал вынашивать свой план мести, все еще не уверенный в том, что выбрал правильный путь. С Нарциссой с того дня они больше не разговаривали, не испытывая в этом никакой надобности. Джеймс же после отказа Лили ходил взъерошенный и нервный, хоть и старался делать вид, что все хорошо. Что задумал друг, Блэк представлял смутно, но вызнавать не пытался, ибо сам был занят размышлениями о предстоящем бале.
