«И что же думает об этом будущий отец?» – поинтересовалась она.

Я ухмыльнулась, и в моих глазах плясали веселые искры.

«Кайден тоже очень рад».

Девушка откинулась на спинку своего кресла, очевидно, довольная ответом.

«Что ж, полагаю, мы получили свое подтверждение, верно?»

Я пожала плечами и расслабилась.

«Не то чтобы мы держали это в секрете – то фото, на котором мы танцуем на свадьбе адмирала Андерсона, обошло все новостные ленты, и… - последовала краткая, длиной в полсекунды пауза, когда я сказала «дерьмо», но при монтаже это вырезали, - мы живем вместе. Я не понимаю, что в этом такого интересного. В конце концов, я возглавляла лучшую команду специалистов мирового класса, которая когда-либо собиралась, я объединяла врагов, разрешала конфликты, насчитывавшие много столетий, спасла галактику от уничтожения, и все равно есть люди, которым больше всего интересна моя гребаная личная жизнь».

Интервьюер склонила голову набок и задумчиво потерла пальцами подбородок.

«Полагаю, кто-то может возразить – как это сделали вы – что после пережитого горя и потерь вполне естественно желание получать удовольствие от того, что остался в живых. И, учитывая, что вы являетесь самым знаменитым героем человечества, женщиной, которая была готова пожертвовать всем ради всех нас, я бы не стала удивляться тому, что люди хотят видеть вас счастливой».

Я наблюдала, как на экране на моем лице промелькнули тени не до конца скрытых полуухмылкой эмоций. Слова девушки затронули что-то глубоко в моей душе. Тогда я даже не задумывалась над тем, что думают обо мне остальные жители Земли. Сама я всегда считала их чем-то вроде стада овец, о которых следует заботиться и охранять, потому что они слишком глупые и хрупкие, чтобы сделать это самостоятельно, но я вдруг осознала, что эти люди, вполне вероятно, считали меня легендой и гордились тем, что я принадлежу к их расе. И в тот момент, находясь на четвертом месяце беременности, без ожидающих впереди миссий или заданий я практически готовилась стать одной из них, начать жить и перестать сражаться, чтобы просто оправдать свое существование.

Я собиралась жить в мире, где буду нести ответственность только за себя и за свою новую семью. Не за миллиарды незнакомых людей, не за планеты, полные молящих о спасении жителей. Впереди меня могут поджидать новые вызовы, но не новые битвы. Во всяком случае, не внутри меня.

«Я счастлива, - ответила я, - и… это было непросто, но я прихожу к согласию сама с собой день за днем. Я довольна жизнью. – Мои брови задумчиво сошлись у переносицы, и я вспомнила, что тогда говорила себе, что собиралась вести себя искренне, открыто на этом интервью, что мне следует просто расслабиться и… - Знаете, я никогда не думала, что скажу это и буду на самом деле иметь это в виду, но это так».

Интервьюер задала еще какой-то вопрос, но в этот самый момент малышка у меня на руках потянулась, как котенок, и принялась складывать свои розовые губки в слоги, которых сама не понимала. Во всяком случае, я надеялась, что она не понимала, потому что в противном случае начала бы волноваться и ломать голову насчет того, почему она избирательно выучила «па», но не «ма». Я подняла ее, крепко держа, и дочка с моей помощью принялась подпрыгивать у меня на коленях, довольно сопя, широко улыбаясь и глядя на меня распахнутыми глазами. Она надувала щечки, выпускала воздух через поджатые губки, хихикала и снова и снова повторяла свое «па». Она понятия не имела, что и зачем делала, но я наслаждалась каждой секундой.

Я скорчила рожицу, и дочка залилась смехом, да так, что я почувствовала, как затряслась ее грудь под моими ладонями. Эти самые руки отняли бесчисленное количество жизней. Это тело, что дало жизнь этому ребенку, отняло ее у столь многих. «Мне никогда не отмыть всю эту кровь», - эти слова звучали в моей голове всякий раз, когда мне говорили, что я всего лишь убийца, оружие. Может быть, это и правда так. Ну и пусть.

Если я чему-то и научилась с окончания войны, так это тому, что, начиная новую жизнь, ты не оставляешь старую где-то позади. Я была позаброшенной дочерью, ребенком-солдатом, профессиональным убийцей, призывником, бунтарем, гением, агентом, Спектром, отступницей, лидером, героем, легендой, спасителем. Я также была любовницей, другом, командиром. А сейчас стала матерью. Я была всеми этими сущностями, и все они были мною. Я была Дженой Шепард, и впервые в жизни мне не хотелось являться кем-то другим.

«И как заканчивается эта история? – спросила девушка-интервьюер, и я вытянула шею, чтобы увидеть экран поверх головы ребенка. – Как мы – наша раса, даже все галактическое сообщество, можем смотреть на все, через что прошли, что превозмогли и оставили позади?»

- Снова показывают? – голос Кайдена вернул меня в действительность – я услышала, как он зашел в комнату позади меня. Обернувшись, я увидела, как он кладет какие-то свертки на кухонную столешницу, глядя на экран, где я отвечала что-то в весьма оптимистичном ключе про человеческий дух и тому подобные клише.

- С момента выхода этой передачи прошел год, - объяснила я, снова поворачиваясь к дочери и позволяя ей попрыгать еще немного, чтобы унять радостное возбуждение, завладевшее ею, когда она услышала голос папы. – И мне нравится здесь моя прическа. Ты хоть представляешь, сколько времени ушло на то, чтобы придать волосам этот слегка растрепанный вид?

К этому моменту Кайден уже подошел ко мне, облокотился о спинку дивана, обнял меня за плечи и поцеловал в щеку.

- Твои волосы всегда выглядят превосходно, - возразил он, и от его низкого голоса на моем лице непроизвольно возникла улыбка. – Особенно, когда они немного растрепаны.

Протянув руки, Кайден взял у меня дочь и обошел диван, прижимая ее к себе, целуя в макушку и что-то тихо воркуя, отчего малышка радостно взвизгнула.

- Про тебя уже было, - сообщила я, убавляя звук, когда он сел рядом.

- Имеешь в виду ту часть, где ты говоришь, как честен, благороден и привлекателен я?

Его голос звучал приглушенно из-за того, что малышка обхватила его шею руками, опираясь на ножки, и ее головка с вьющимися над ушками волосиками оказалась как раз напротив его рта. Она скоро начнет ходить, так что, похоже, придется забаррикадировать весь дом.

- Я никогда не говорила, что ты привлекательный, - строго сказала я, стараясь не улыбнуться.

- Ну, ты намекала.

Он усмехнулся, а затем рассмеялся, когда дочка попыталась укусить его за плечо. Тоже смеясь, я поспешила на подмогу. В последнее время нам нечасто удавалось поговорить на взрослые темы – несмотря на то, что у нас обоих хватало иных обязанностей, пока наши жизни должны были вращаться вокруг нашей крошки, которая полностью зависела от нас. Несколько дней Кайден был сильно занят в штаб-квартире Альянса, и я провела их дома. И хотя для разнообразия приятно было не думать о перипетиях галактической политики или дальних миротворческих миссиях, моя деятельная натура все сильнее требовала активных занятий. Поскольку никаких новых миссий в ближайшее время не предвиделось, я решила собрать старых друзей. К счастью, большинство ретрансляторов масс снова функционировало, что в свою очередь означало, что и системы связи работали без сбоев. Это также означало, что список приглашенных на изначально задумывавшуюся как тихая встречу неукоснительно рос.

- Какие новости? – спросила я, предположив, что Кайден связывался с кем-то из наших бывших соратников.

- Вега точно будет, - ответил он, поморщившись, когда малышка принялась щупать ручонками его лицо. – Андерсон и Сандерс тоже. Пока не получил ответ от Гарруса, но Тали уже согласилась, так что и он, вероятно, приедет.

- Мне бы не хотелось, чтобы это мероприятие слишком разрослось, - запротестовала я не особо-то искренне. – Просто ужин или что-то в этом роде.

- Тебе почти тридцать пять. Полагаю, учитывая твою работу, это стоит отметить.

- Кажусь себе старухой, - рассеяно заметила я. – А ощущение, что совсем недавно мне было двадцать пять.