- Детка?

Тьма заволокла мир. Откуда что взялось. Я оттолкнул его так, что Исмаэль отлетел к противоположной стене коридора.

- Не смей называть меня так! – злобно сощурившись, прохрипел я. Руки сжались в кулаки, больно впиваясь ногтями в мягкие ладони. А как хотелось почувствовать этими ногтями его лицо. Я сдерживался невероятными усилиями. – Я тебе не шлюха, чтобы меня можно было зажимать по углам.

- Алис, малыш… – Исмаэль растерянно смотрел на меня. – Ну, прости, я согласен, в коридоре – это несколько перебор, но у меня совсем от тебя крышу снесло …

Какая знакомая фраза. Чувствуя, как сковывает лицо, и стынут губы, я повел бровью.

- Значит, это моя вина? Я слишком аппетитен, чтобы пройти мимо?

- Алис…

Исмаэль дернулся было ко мне, но я зашипел рассерженной коброй. Пальцы, сведенные судорогой, напоминали когти хищной птицы.

- Не подходи! Не смей даже заговаривать со мной. И вообще, не пора ли тебе вернуться на свой корабль? А то мало ли что…

Тут уже он оскалился.

- Ты угрожаешь мне, Алис? А силенок-то у тебя хватит? И потом, что такого страшного случилось? Ну потискались слегка, ну увлеклись малость, с кем не бывает? Ни удивить, ни напугать подобным… – И помолчав, уже мягче добавил. – Я не понимаю тебя, малыш. Тебе ведь понравилось со мной? Что случилось? С чего ты так завелся?

Я обхватил себя руками, не то защищая, не то согревая, хотя еще совсем недавно мне было так горячо…

- Алис, ты мне нравишься. Очень. – Мэль все так же стоял у стены, но глаза его были полны ласковой нежности, которой так хотелось верить. – И я настроен очень серьезно по отношению к тебе.

Прищурившись, я недоверчиво смотрел ему в глаза, а в памяти рефреном звучало.

- Это твоя вина, детка, ты такая аппетитная, что я просто не могу пройти мимо. Ну же, не ломайся, всего разочек, никто не узнает. Иди сюда, детка, иди ко мне, дядя Макс тебя не обидит, а Агате знать об этом совсем необязательно…

Надо же, а я думал, что совсем забыл об этом, столько лет прошло… С тех пор я никогда не распускал волосы на людях. Горькая улыбка изогнула мои губы.

- Я тебе понравился, и ты считаешь себя вправе на подобное?

- Я хотел всего лишь поддразнить тебя, но увлекся, прости. Ты мое слабое место, Алис. Ты слишком нравишься мне.

Мэль подходил ко мне все ближе, и в глазах у него творилось что-то невообразимое. И было совершенно невозможно не смотреть на него. Подойдя совсем близко, но не касаясь меня, он чуть склонил голову, все так же не разрывая взгляд.

- Позволь мне показать, как сильно ты нравишься мне…

Медленно, очень медленно Мэль наклонял голову, пока его губы не коснулись моих. Прикосновение было таким мягким, таким нежным, как лепесток цветка. Он по-прежнему не трогал меня, лишь губами осторожно ласкал мои истерзанные им же самим губы. Поцелуй был сладок и почти невинен, мои ресницы медленно опустились, принимая его нежность.

- Позволь мне быть с тобой. Пусти меня в свою жизнь, Алис. Позволь мне позаботиться о тебе.

Осторожно вывернувшись из его объятий, я чуть хрипловато заметил.

- Довольно странные желания в отношении того, кто всего лишь нравится.

- Алис, ты не всего лишь, ты очень сильно нравишься мне.

Его рука потянулась ко мне, но я отступил еще на один шаг. Настороженно глядя на него, я сделал еще шаг назад.

- Нас ничего не связывает. Я не знаю тебя, Мэль, и вряд ли будет на это время. Ты уедешь сейчас, и быть может, мы никогда больше не встретимся…

Мэль усмехнулся краем губ.

- Сали нужен первый пилот.

Теперь усмехнулся я.

- Самый удачливый наемник желает наняться на имперский корабль? На корабль Империи, где он вне закона? – Недоверчиво заломленная бровь демонстрировала мой здоровый скепсис. – И все это ради моих прекрасных глаз?

Теплая, ласковая темнота его глаз завораживала.

- Я действительно удачливый наемник, и свою удачу знаю в лицо. И СВОЕГО я не упущу. А с императором договориться несложно.

- Женишься на его племяннице?

Почему-то мысль о чужих руках, что будут ласкать его лицо, болью отозвалась в груди. Мэль фыркнул.

- Еще чего, у меня есть другое предложение. И оно ему понравится больше.

- Ну-ну.

- Алис, не убегай. Алис, ты позволишь мне узнать тебя поближе? Помолчав, я сделал еще шаг назад.

- Я подумаю. Но у меня есть одно условие.

- Какое?

- Ты никогда больше не будешь называть меня этим омерзительным словом.

И, вздохнув на его непонимающий взгляд, я добавил.

- Ты не будешь называть меня деткой. Никогда.

====== Глава 32. Тени прошлого ======

Какая рубка? Какое что? После рандеву с Исмаэлем мне нужно было срочно в душ, благо штаны хранили видимость приличий. Меня все еще потряхивало, кожа была болезненно чувствительная, и, стоя под упругими струями воды, я ощущал это в полной мере. Но не только воспоминания о ласках Мэля были тому причиной, вернее, воспоминания не только о Мэле. Помимо воли я возвращался в памяти к тем дням после смерти родителей, когда оглушенный горем я пытался собрать свою жизнь по осколкам в доме тети Агаты.

Так странно было видеть себя в памяти вновь в женском обличии. Воспоминания неспешным потоком накатывали на меня, и я с любопытством вглядывался в свое лицо более чем десятилетней давности, вернее лицо Алисы. Хотя в то время в свои неполные четырнадцать, я мало чем отличался от мальчика, не считая конечно длины волос.

Тогда Алиса еще носила их распущенными. Угловатой девочке так хотелось походить на маму, а в таком виде она сама себе казалась более женственной. Так вот, тетя Агата… Тетя была полна христианских добродетелей и несла крест своей жизни поистине с великим смирением. Роль креста раньше исполнял ее муж Макс, потом к этому добавилась Алиса. Макс трудился в какой-то конторе за невразумительное жалование, жизнь тети протекала в делах христианской общины. Оба были счастливы. Макс слушался тетю Агату беспрекословно, с меланхоличной улыбкой и регулярными кивками слушая ее проповеди и наставления. Возможно, не последнюю роль во всем этом играл тот пакет акций, которым владела тетя, и на ренту с которого дядя Макс мог позволить себе свои маленькие мужские слабости, такие как машина не последней модели и стрипклуб по пятницам, обязательно со скидкой по дисконтной карте, как постоянному клиенту. Все было хорошо. Алису замечали только по воскресеньям, когда любящей семьей они посещали церковь и где бедную сиротку показывали всем желающим. Все было хорошо… До того момента, как Алиса не начала взрослеть.

Вода почему-то горчила на губах, но картины прошлого сплошным потоком проносились перед глазами, и не было ни сил, ни желания прекратить это. Как давно я не вспоминал себя прежнего. Я вполне освоился в новой жизни, и в новом теле мне было удивительно комфортно. Я обрел семью и даже кажется приключений на пятую точку, но… сейчас, стоя в душе, я с грустью смотрел в окно памяти.

Алиса долго не замечала странных взглядов дяди Макса, пока к ним не добавились прикосновения. Сначала вроде в шутку, потом, это уже меньше всего стало напоминать забаву. Надо ли говорить, что все это происходило в отсутствии тети Агаты? Алиса старалась не оставаться с ним наедине, но это не всегда получалось. Да и до конца не веря в реальность происходящего, она сомневалась в своих выводах. Сомневалась до того субботнего вечера. Как сейчас вижу Алису, что в шортах и майке, пританцовывая у плиты, жарит себе блины. Тетя с дядей уехали в церковь, намечалось какое-то торжество, и дядя потребовался в роли бесплатной рабсилы для подготовки мероприятия. Она была одна и счастлива этим до безобразия. На ногах ее еще оставались браслеты, не снятые после танца, короткие шорты симпатично облегали попку, а полотенце с удовольствием исполняло роль пояса. Мурлыкая незатейливую песенку, она не замечала его появления. Не замечала, до тех пор, пока его руки не обхватили ее бедра, плотно прижимая их к напряженному мужскому телу. Хриплый голос дяди больно ударил по нервам.