— Как же я буду тренироваться в одиночестве?— спросила Мэри недоумевающее, едва сообразила о невозможности подобного действия в случае с трансфигурационными чарами,— мне нужен помощник!
— Ничем не могу помочь, больше времени я тебе уделить не могу,— заявил тот непререкаемым тоном, облачаясь в дорожный плащ, что до сих пор висел на спинке одного из рядом стоящих стульев.— Впрочем,— добавил он, блеснув глазами,— тебе сможет помочь один из свободных Пожирателей.
Мэри скептически хмыкнула:
— Это после твоих слов о защите? Очень маловероятно.
— Я же не говорил о том, что любой из моих слуг не сможет с сегодняшнего дня даже говорить с тобой – речь шла только о неприменении насилия по отношению к тебе. То, что они сами не захотят после услышанного сегодня иметь с тобой никаких дел – уже другой вопрос, но я уверен, тебе по силам решить его в свою пользу, достаточно лишь применить дар убеждения.
«Будет ли на ком его применять, если эффект от слов Волан-де-Морта настолько силен, как говорит он сам?»— думала Мэри, глядя вслед уходящему из комнаты магу. Но сомнения – сомнениями, а тренировки были нужны сейчас ей, как воздух. Вот и пришлось волшебнице отправиться на кухню, в надежде на то, что там будет трапезничать кто-нибудь из Пожирателей смерти, но надежда ее не оправдалась. Сильно не расстроившись по этому поводу, Мэри с удовольствием поужинала, и уже собралась возвратиться в свою комнату, но в дверях кухни столкнулась с Ноттом.
— А, Мэри,— сказал он так, словно ожидал увидеть волшебницу здесь,— рановато ужинаешь.
— Ты тоже,— откликнулась волшебница, посторонившись, чтобы Нотт смог пройти,— а что остальные Пожиратели? Еще на заданиях?
— Верно,— подтвердил Пожиратель,— а Мальсибер не появится в особняке до полуночи.
— Вот и хорошо,— сказала Мэри с чувством, и добавила, увидев недоуменный взгляд Нотта,— мы расстались с ним сегодня. Я думала, он вам сказал.
— Наверное, посчитал, что лучше будет больше не распространяться насчет своей личной жизни,— пожал плечами Пожиратель, садясь за стол со своей порцией. Мэри примостилась напротив него, и это вызвало у него соответствующий вопрос:
— Ты что-то хотела?
— Да, мне нужна твоя помощь в одном деле.
— Помощь?— переспросил Нотт,— какого рода помощь?
— Помощь в тренировках. Видишь ли, сейчас я изучаю трансфигурацию чар, и, так как Волан-де-Морт мне не может уделять много времени, просто не могу обойтись без помощника.
Пожиратель недовольно нахмурился, покачав головой:
— Не уверен, что я смогу помочь тебе – сам я эти чары не знаю, только слышал о них.
— От тебя не потребуется ничего, кроме сотворения обычных чар, которые я и смогу трансфигурировать в другие,— пояснила Мэри и тут же добавила,— много времени я у тебя не отниму, хватит и часа.
Пожиратель, долго не раздумывая, кивнул, и, доев ужин, вместе с волшебницей вышел из кухни.
— Не побоишься после случившегося сегодня впустить меня в свою обитель?— поинтересовался он по дороге с долей иронии,— вдруг случится беда, и твоя честь вновь подвергнется опасности?
Мэри скептически хмыкнула:
— Этого не случится по двум причинам: первая – тебе совершенно ни к чему принуждать меня на близость с тобой; вторая – тренировка пройдет в моей комнате и, в крайнем случае, я смогу защититься. Так что не говори глупостей, а лучше максимально сосредоточься.
Она сказала это просто так – Нотту, в общем-то, опытному Пожирателю, сосредоточение здесь было совершенно ни к чему, но ее слова стерли с его лица ухмылку, словно он, а не она, был новичком. Но эта ухмылка, так похожая на знакомую ей до боли ухмылку Мальсибера появилась вновь, стоило Мэри попытаться превратить огненный дождь Нотта в огненное кольцо.
— А ты, что ли, ждал, что я с первого раза освою эти чары?— отозвалась она сварливо, буквально прожигая Пожирателя взглядом,— тебе ведь не приходилось их изучать, так что об их сложности можешь лишь догадываться! А я только сегодня узнала о них!
— Ты уж прости, Мэри, просто я наравне с остальными Пожирателями смерти наслышан о твоих, по мнению Темного Лорда, выдающихся способностях, вот и удивляюсь тому, что мои ожидания не оправдались.
— Я пригласила тебя сюда не для оценки моих способностей, а в качестве помощника в их тренировке,— парировала Мэри высокомерно.— К твоему сведению, положительный результат достигается после многих проб и ошибок.
— Каково же точное количество ошибок, которые тебе необходимо сделать, чтобы идеально применять эти чары?— поинтересовался Пожиратель насмешливо,— больше пятидесяти? В таком случае я, пожалуй, пойду – ведь на это понадобиться больше времени, чем один час.
— Иди,— кивнула Мэри на дверь с почти безразличным видом,— если только сможешь потом прогнать мысль о том, что у тебя был отличный шанс быстрее воплотить замыслы Темного Лорда в жизнь, но ты им не воспользовался, и все из-за лени.
Лицо Нотта тут же изменилось – стало ожесточенным и в то же время испуганным, будто волшебница назвала его предателем.
— С твоим даром убеждения только сторонников набирать…. Так уж и быть, сделаю все, от меня зависящее – но больше часа тебе не посвящу.
Мэри хмыкнула, думая, что и это его решение отнюдь не окончательное. Но сильно задуматься над тем, как именно она сможет заставить Пожирателя изменить свой взгляд на вопрос свободного времени, волшебница не смогла – тренировка возобновилась, и требовалось максимум внимания и сосредоточения…
— Можно сказать, время не зря было потрачено,— говорил Нотт, объявив об окончании тренировки – с момента ее начала прошло, как минимум, часа два, но он не стал акцентировать внимание на этом факте,— у нас обоих теперь есть повод для гордости.
Мэри едва заметно улыбнулась, мысленно соглашаясь с Пожирателем смерти – ей уже удавалось полная, без ошибок и эксцессов, трансфигурация одних чар в другие – вот только держались чары, ею трансфигурированные, от силы, несколько секунд.
— Быть может, ты и завтра сможешь мне помочь?— поинтересовалась она у Нотта, когда тот собрался выйти за дверь,— или же Волан-де-Морт поручит тебе задание?
— Еще точно неизвестно, но, думаю, что особо рассчитывать на мою помощь и завтра тебе не стоит. Но ты легко сможешь найти мне замену.
«Да уж, конечно, смогу, как же,— подумалось Мэри в приступе внезапного пессимизма,— но только на этот раз я буду уговаривать одного из моих сторонников гораздо дольше, чем сегодня – Нотта».
Спохватившись, что Нотта в комнате больше нет, волшебница переключилась на мысли о сне. И, по-быстрому разобрав кровать, забралась под одеяло. Вся накопившаяся усталость сказалась тут же, и Мэри заснула крепким сном, едва глаза ее закрылись…
====== Глава 4. От удовольствий к мучениям. В воспоминаниях. ======
Солнце едва успело озарить золотистым светом старый особняк с восточной стороны, взойдя над верхушками деревьев, окружающих его, а Мэри уже была на ногах. О происшедшем вчера она вспомнила только когда, полностью одевшись, кинула быстрый взгляд на разобранную кровать. Сцены борьбы, наказания и тренировок поплыли перед ее глазами, сведя в ноль хорошее настроение. И, само собой, снова появился вопрос о новооткрывшихся свойствах медальона — чтобы он сам действовал, даже без мысли со стороны Мэри — такого раньше не было. Руквуд задел медальон нечаянно, в пылу борьбы с ней – и был наказан за этот, казалось бы, невинный по сравнению с покушением на насилие, поступок. Медальон оказался с характером, и, нагревшись от прикосновения Руквуда, дал понять, что никто кроме Мэри к нему прикасаться не может. Нужно как можно быстрее установить, что за вещь на самом деле этот безобидный с виду медальон. По крайней мере, в ближайшую пару месяцев.
Едва завершив эту мысль, Мэри, что смотрела испытующим взглядом на медальон, покоящийся у нее на ладони, внезапно почувствовала дрожь, что пробежала по всему ее телу от кончиков пальцев до корней волос. Необъяснимое, ни с чем не связанное чувство предвкушения встречи с кем-то давно знакомым ей встало словно ком посреди горла, изначально поднявшись от солнечного сплетения – а в сознании тут же пронеслись нечеткие образы, словно подкинутые чьей-то чужой памятью. Желтоватые солнечные пятна на изумрудной траве, тихий говор деревьев, звучащий подобно приветствию, и он — величественный и прекрасный единорог, чья грива, казалось, состоит из жарких солнечных лучей, уподобляясь языкам пламени. Гордое создание казалось неукротимым, но рука, по-видимому, принадлежащая женщине – небольшая и с виду хрупкая, свободным и небрежным движением пригладила мечущиеся как в безумном вихре огненные пряди. И единорог, легко поведя головой, из жутковатого создания превратился в довольно обычного единорога. Легкий женский смех, казалось, исходящий из ниоткуда, прозвучал для единорога подобно некоему сигналу – жеребец, встав на дыбы, призывно заржал, и мгновенно сорвавшись с места, понесся кругами по той поляне, где солнце совсем недавно высвечивало отдельные островки среди невысокой травы, теперь – скрывшееся за невидимыми тучами…
