Раньше на полотнище было изображение самого Брутуса, основателя школы, но со временем полотно стяга испортилось, и с его поверхности сейчас глядело испуганно-жуткое лицо то ли гоблина, то ли вампира. На рельсах стояла дрезина с прицепом. Провожающих не было, трое мальчиков испуганно жались друг к другу, сидя на голых досках прицепа.

Меж тем на хогвартской платформе народ волновался, шла посадка учеников в краснобокие вагоны. Слышались восклицания, смех. Встречающиеся после долгих летних каникул юные волшебники то и дело бросались обниматься, кричать, а иногда и просто вопить от восторга встречи. Кто-то хвастался новоприобретенной совой, у счастливого обладателя тотчас собиралась кучка восхищенных зрителей. Они дули на густое оперение птицы, поражаясь её красоте. Другие проверяли на прочность новую метлу, третьи хвастались блестящим котлом.

Стянутые ремнями сундуки и чемоданы медленно заползали в багажное отделение. Суматоха была в самом разгаре, когда около входа в вагон Слизеренского факультета появилось семейство Малфой. Два совершенно безликих, почти прозрачных блондина и девочка с упрямо сжатым ртом. Брезгливо поддерживая мантии, они устроились на дорогущих, крытых крокодиловой кожей сидениях персонального купе и крепко заперли дверь. По проходу еще шуршали их одноклассники, занимая отведенные им места. Послышался прощальный гудок паровоза, и девочка не выдержала. Вскочив, она дернула вниз створку окна, высунула темноволосую голову, пытаясь разглядеть, как увозят младшего брата.

Но провожающие уже замахали руками, и все покатилось, поехало к новым знаниям и приключениям. В последний момент она выхватила взглядом, как Мерлина несли прочь, и облегченно вздохнула.

Её кошмар переставал существовать.

Поезд набирал скорость. Тихий стук колес, убаюкивая, завёл бесконечную песенку. Скорп вытащил учебник и углубился в чтение. Люц, напротив, развалился на все сидение и, задрав ноги в зеркально-сверкающих ботинках, сделал вид что дремлет. И только Астории было не по себе, она думала о Мерлине.

7

Красавица и чудовище. Несколько дней до отъезда.

Им не разрешали общаться, более того, никогда не говорили девочке о существовании еще одного брата. Но старшие что-то знали и поэтому вечерами любили пугать малютку сестренку рассказами об ужасном призраке, который обитал в восточном крыле. Астория к несчастью обожала призраков, с тех пор как один из них был её нянькой.

Она сама не понимала, как очутилась там.

И с первых шагов её постигло разочарование. Комната чистенькая, без романтической завесы паутины и залежей пыли. Обычная мебель, множество горящих свечей на столах. Брошенные в кресле книги. Все обыденно, и все же что-то здесь было не так. Только сейчас она поняла – тишина! Здесь стояла гробовая тишина. Массивная дверь из переплетенных металлических прутьев. В глубине за преградой кто-то хныкал тихонько, бормоча непонятные слова. Это мог быть боггарт или дух одного из её предков. Любопытство подстегнуло фантазию. В замочной скважине торчал ключ. Астория осторожно повернула его и потянула ручку на себя, дверь поддалась.

В абсолютно пустом коридоре, на полу сидел мальчик, прислоняясь спиной к стене. Бледный, худой. И такой хрупкий, по сравнению с колоннами, устремленными в тяжелый потолок. Уловив её присутствие, он смолк, подняв руку выпачканную в грязи, вытер покрасневший нос.

Почему ты плачешь? - Вместо приветствия тихо спросила она. - Ты потерялся?

Она вдруг решила, что он один из детей многочисленной прислуги, поддерживающей порядок в имении, и её тон поначалу мягкий, наполнился аристократической спесью. Мальчик склонил голову к плечу, разглядывая её, и неожиданно быстро поднялся, протиснувшись в узкий проем двери. Прошел слишком близко, и она ощутила тошнотворный запах, исходящий от него. Даже домовики так не воняли, даже после работы в конюшнях. Но мальчика это похоже не заботило. Не обращая внимания, он бухнулся на диван, предварительно бросив пару подушек под спину.

Чертовы домовики, – тихо выругался он. - Вечно их не дождёшься.

Сделал глубокий вдох и, наконец, удостоил долгим взглядом пришедшую. По тонким губам поползла улыбка. Астория вдруг почувствовала, как теплое течение вырвалось из глаз этого странного обитателя подземелий и охватило все её тело. Еще не осознавая, что подпала под влияние чар, она необдуманно приблизилась. Мальчик продолжал загадочно улыбаться, не меняя позы, он приблизил её к себе не спеша разглядывая изящные черты лица. Астория чувствовала как немеют ноги, становятся слабыми; неожиданно для себя охнув, она осела на пол, не отрывая взгляда, и вся подалась навстречу. В уголке тонких губ блеснула легкая усмешка.

Нет, - вдруг фыркнул мальчик, - это совсем не интересно. Почему ты не сопротивляешься? Давай, кинь в меня проклятьем, ударь своей волшебной силой.

Астория продолжала мелко дрожать от невидимой связи, которая не давала ей даже дышать. Она беззвучно раскрывала рот пытаясь крикнуть, но все напрасно.

Тебя не учили играть? - Незнакомец манерно растягивал слова и, приподнявшись с дивана, завис над ней. - Ну же, порадуй меня. Закричи.

От его движения одна книга, лежащая на подлокотнике, упала на пол с глухим стуком. Мальчик на мгновение отвел от неё взгляд и оглянулся.

Это История магии? Ты изучаешь её?

Тори едва прошептала заплетающимся от ужаса языком:

Угу. Только всё, что здесь написано, не заслуживает внимания.

Надо было отползти, пока он опять не захватил над ней контроль. Надо было отвлечь его, и Астория продолжила:

Я скоро поеду в школу. В Хогвартс. Ты же знаешь что такое Хогвартс?

Сборище кретинов.

Неожиданно Мерлину стало интересно поболтать со своим "ужином", в конце-концов, не часто его жертвы так просто общались с ним. Он бросил завораживать девочку взглядом и неожиданно опустился на пол рядом с ней. Запустив тонкие пальцы в густые длинные пряди волос, откинул их за спину.

Ты учишься? Зачем?

Так положено.

Губы её пересохли, и она с трудом могла говорить. Странный мальчик усмехнулся.

Вам все равно придет конец. Всем. Так, может, лучше использовать оставшееся время для более приятных дел? Давай, поиграем. Поверь, я умею неплохо играть.

Ты пугаешь меня.

Я?

Да, ты! Ты пугаешь меня!

Разве?

Неожиданно он как шаловливый котенок мягко упал на спину.

А теперь я страшный?

В хитрых глазах засветилось пламя нежности, взмах ресниц, и оно быстро сменилось расплавленным шоколадом желания. Смешно оттопырив нижнюю губу, мальчик состроил очаровательную мордашку. Одновременно он начал тихонько извиваться всем телом, точно приглашая дотронутся до него. Астория, не отрываясь, смотрела, как плавно движутся в завораживающем танце плечи, изгибается тонкая талия. Рубашка немного распахнулась на груди, приглашая к более смелым действиям ошарашенную девочку.

Забудь.

Неожиданно он остановился и быстро отсел в сторону, подтянув колени к груди. Ему не нравилась беспомощность жертвы. Мерлин подавил приступ брезгливой тошноты, положив острый подбородок на притянутые колени, отвернулся к стене.

Тебя как зовут?

Астория. А тебя?

Никак. У меня нет имени. Только кличка – Мерлин.

Она распахнула в недоумении карие глаза, уставившись в упор на затылок собеседника.

Почему, почему тебя обидели?

Обидели? Фу, какая ты глупая. А еще учишься в Хогвартсе.

Он раскрыл один из лежащих на диване фолиантов и ткнул пальцем в страницу.

Ты не читала?

Астории было стыдно сознаться, что она даже не просмотрела учебник по такому скучному предмету как «Теория магии». Все равно за год учебы еще успеет выучить каждый его параграф. К тому же, эта книга была очень старая и написана вручную, древним руническим письмом. Для школьных учебников больше подходил её адаптированный вариант, по нему и занимались юные волшебники. А незнакомый мальчик, кажется, серьезно подходил к обучению.