Хоуп и Тори присели возле письменного стола и, в качестве смены занятия, стали изучать спасённые эссе (в том, что они рано или поздно пошли бы на черновики, девушки не сомневались). Они спокойно допили чай и отдали посуду домовику. Затем, обратив внимание на книжные шкафы, девушки бросились исследовать их, надеясь под шумок выпросить у Снейпа почитать что-нибудь интересное.

Где-то через полчаса Смиты обратили внимание, что голоса в лаборатории стали звучать тише. Осторожно заглянув в лабораторию, они лицезрели картину истинной идиллии: бок о бок, одинаково бледные и слегка встрёпанные, Иванна и Снейп с безмятежными лицами, каким-то чудом уместившись на одной табуретке, едва не сталкиваясь лбами, склонились над единственным листком, в который по очереди вносили пометки, очень мирно, вполголоса, переругиваясь.

— …ну, всё-таки, давайте попробуем заменить цветок папоротника рогом единорога? — вкрадчиво, почти нежно, увещевал Снейп.

— Да что вы к этому рогу прикипели так, — выражала решительный отказ томным мурлыканьем Иванна. — Вы представляете, если зелье опять рванёт? Вам не пойдёт быть блондином.

— Не рванёт. В любом случае, я готов рискнуть. Вот увидите, это значительно упростит дело. Рог единорога значительно эффективнее цветка папоротника, да и достать его проще.

— Знаете, куда Вы можете засунуть свой рог единорога? ..

— Примерно туда же, куда и Вы. В частности — в огненную субстанцию.

— И не только.

— Вы желаете поговорить об этом?

— Всенепременно.

— Хорошо, мы обязательно вернёмся к этой проблеме по первому требованию. …Но для начала, всё-таки, может быть, вы согласитесь на моё предложение?

— Ладно, ладно, вам просто невозможно отказать. Но за последствия я не ручаюсь. …Да, кстати, всё-таки, как вы относитесь к сублимационной очистке на третьей стадии? Я испытываю некоторые сомнения…

Смитам стоило титанических усилий беззвучно покинуть апартаменты Снейпа. Только в коридоре подземелья они смогли позволить себе как следует отсмеяться.

— Неужели мы рискуем до такого же докатиться? — вопросила Хоуп, переведя дыхание.

— Всенепременно, — передразнила Иванну Тори.

Девицы вновь разразились хохотом.

— Ладно, давай вернёмся, а то ещё подумают, что мы тут над ними ржём, — взяла себя в руки Хоуп.

— Может, им стул второй притащить, — предложила Тории сама же себе возразила: — Нет, думаю это лишнее.

— Ты чего, я б, на месте доктора Мачкевич, этот второй стул тебе б об голову разбила, если б ты с ним сунулась, — зафыркала Хоуп.

— Ну, вот да, я про то же подумала…

Они вернулись в лабораторию с демонстративно нейтральным видом. Иванна и Снейп уже даже не спорили, только окончательно согласовывали внесённые в методики коррективы, допивая остывший чай и дожёвывая сэндвичи. Девушки ненавязчиво влились в разговор, предусмотрительно списывая себе обновлённый рецепт.

Внезапно Иванна поинтересовалась который час и, узнав, что уже почти семь, всполошилась. Она планировала сегодня успеть купить где-нибудь два ручных зеркальца, которые намеревалась использовать при изготовлении сувениров для Смитов и рассчитывала, что после этого ей ещё хватит времени на себя любимую. Смутно подозревая, что купить зеркальце на ночь глядя ей не удастся, Иванна решила отложить это на утро, а пока, попрощавшись со всеми, предупредила, что следующие несколько часов искать её бесполезно, так как она будет в ванной, и отбыла в свою комнату.

После продолжительного сосредоточенного копания в своих запасах Иванна нашла мешочек с порошком для приготовления так называемой «ванны Дракулы». Процедура оказывала самое благотворное воздействие, как на внешний вид кожи, так и на общее самочувствие. Иванна, прихватив всё необходимое, и, на всякий случай, предупредив МакГонагалл, что надолго оккупирует её личную ванную, скрылась в указанном направлении.

***

…Часа через два после того, как все разошлись из лаборатории, профессор Снейп, движимый исследовательским любопытством, решил проверить, нормально ли проходит экстракция. Поведение содержимого штангласса несколько озадачивало: тёмное стекло не позволяло определить цвет жидкости, но было очевидно, что за пять минут пристальных наблюдений она то темнела, то светлела. Никаких упоминаний об этом в записях Иванны не было, потому вопрос требовал уточнений. Понимая, что вытаскивать человека из ванной для научной беседы было бы несколько неэтично, он для начала вызвал к себе занятых в синтезе младших научных сотрудников.

Тори и Хоуп явились незамедлительно, тщательно перерыли как свои абстракты, так и содержимое корзины для бумаг (туда были отправлены все промежуточные варианты, что были созданы во время спора и забракованы), но также не нашли никаких ссылок. После этого Смиты на всякий случай были откомандированы в комнату Иванны. Там её, разумеется, не оказалось, но на обратном пути в подземелья девушкам повстречалась профессор МакГонагалл, от которой они узнали, что её ванная до сих пор занята. Последние сомнения о местонахождении Иванны отпали, Тори отправилась караулить под дверью ванной, а Хоуп побежала докладывать декану разведданные.

Снейп, теряя терпение, велел ассистенткам любой ценой проникнуть к Иванне и спросить, всё ли в порядке с экстракцией. Хоуп прибежала к макгонагалловской ванной и передала поручение подруге. Тори грустно сообщила, что выполнить его будет сложно — она уже и стучалась и дверь дёргала — безрезультатно. Со стороны доктора Мачкевич никакой реакции не последовало. Хоуп насторожилась и побежала сообщить новость декану. Тот принял ещё более утомлённый вид и спросил, что же помешало воспользоваться Аллохоморой? Хоуп, не растерявшись, процитировала строчки закона, регламентировавшего применение отпирающих заклинаний. Снейп, недовольно бурча себе под нос, отправился вслед за ней.

Дверь была без труда отперта и Тори, со словами: «Доктор Мачкевич, извините, пожалуйста, разрешите войти?» целеустремлённо прошествовала в ванную. Тишину прорезал неожиданный взвизг. Хоуп, задержавшаяся в дверях, была решительно водворена внутрь аккуратным тычком в спину.

Посреди просторного помещения с альковом и тремя окнами, убранными витражами, исполненными в гриффиндорских цветах, высилась большая бронзовая ванна на ножках в виде львиных лап. Вокруг неё были расставлены разноцветные свечи и курящиеся благовония, отчего в ванной было довольно тяжело дышать. В ванне, погружённая в насыщенно-красную жидкость, возлежала доктор Мачкевич, с закрытыми глазами и безвольно откинутой на бортик головой. Спала она или была без сознания — было неясно. Также было неясно, жива ли она вообще. Тягучие красные капли падали на пол с потемневших волос, свешивающихся через край ванны, собираясь в зловещую лужицу на оранжевом кафеле.

Застывшая без движения, будто под парализующем заклятием, Тори внезапно издала придушенный звук и стала крениться. Снейп успел подхватить её и осторожно опустил на пол.

— Придержите её, — велел Снейп Хоуп, заворожено уставившейся на ванну.

Та вышла из транса и занялась подругой.

То, что ванна наполнена вовсе не кровью, было очевидно — а что рэйвенкловка сознание потеряла было исключительно проблемой её личного воображения. На всякий случай пошарив в воде, Снейп вытянул по очереди руки Иванны и оглядел запястья — они были неповреждены, как и ожидалось.

— Чт-то это? — раздался нетвёрдый голос приходящей в себя Тори.

— Какая-то очередная дамская причуда, — раздражённо буркнул Снейп. — Неужели не ясно, что от одного человека столько крови натечь не может?

— А п-почему она без сознания?

— Откуда я знаю, может, напилась до голубого изумления.

— Ой, я, кажется, знаю, это «ванна Дракулы», — вспомнила не терявшая ясность мысли Хоуп. — Троюродная сестра мне про неё как-то писала. Восстанавливает силы, наводит красоту, все дела… В процессе действительно можно отключиться… Ну, чего разлеглась, вставай, — обратилась она к Тори.

— Уже полежать нельзя, — отозвалась та, поднимаясь на ноги.