Дмитрий отпрянул, с ужасом смотря на гостью. Или гостя. Носферату не мог понять, говорила ли Катерина правду или смеялась над ним. От страха его способность видеть ауры ослабла, и даже черные змеи диаболистки – которые было заметить проще всего, пропали из Катерины.

— Ты можешь идти. — Сказал он.

— Думаешь, ты решаешь, когда я могу приходить, а когда уходить. Я Палач! Я охраняю Бранденбург от незаконных пересечений, от слабокровных, от врагов, от нарушителей традиций. — Она поднялась и стала медленно направляться к нему. — И знаешь что, Дмитрий: до меня дошли слухи, что ты нарушил одну из Традиций. Ты нарушил Маскарад.

— Я не знаю о чем ты. — Варан интуитивно отступал.

Встревоженный таким положением вещей Ларс, что слышал не только эмоции хозяина, но и слышал весь диалог, выскочил из библиотеки и замер на лестнице, смотря на происходящее в зале. За ним без разрешения выбежала Дита. И хотя Дмитрий велел ей ждать указаний слуги, решив, хоть и с неохотой, но все же поделиться ее кровью с Катериной, она тоже испугалась, видя, как встревожен гуль Носферату.

— До меня дошли слухи о девушке в стаде Петра, что рассказывает любопытные истории о том, как ты убил ее семью. Как ты съел их, обескровил!

— Ты прекрасно понимаешь, что это клевета. Кто-то намеренно пытается испортить мою репутацию.

— А что если я, Палач, убийца Принца, решу, что нарушение все же было! Ты ведь знаешь, что я могу казнить тебя прямо тут и прямо сейчас.

Дмитрий внезапно остановился и расправил плечи.

— Не можешь! Ты связалась со мной Узами Крови. Ты не можешь причинить мне вреда!

— Ошибаешься! — Катерина оскалилась и зарычала. — И Узы – одна из причин, почему я ХОЧУ это сделать! Мне хватает Вильгельма, что дергает за ниточки моих чувств пытаясь управлять мною. Тебе, низкородная тварь, я не позволю такой роскоши! И смертная, что клевещет на тебя – хороший повод избавиться от тебя и Уз, что меня связывают!

— Когда ты узнаешь, кто послал девушку, ты передумаешь!

— Мне плевать на других Каинитов, на их игры и происки. Я живу по своим законам, ради интересов Густава и ради блага Берлина. И на сегодня ты представляешь моему городу угрозу! — Последние слова она произнесла низким рычащим голосом, совершенно не похожим на голос Катерины. Он скорее напоминал раздраженные нотки Принца.

И Дмитрий внезапно осознал всю серьезность ее угроз. Вампир исчез в одно мгновение. Просто растворился в воздухе, словно его никогда там и не было. Но от Катерины, таким образом, в закрытом пространстве, спрятаться было невозможно. Образ Палача дрогнул, размываясь, она ускорила себя и носилась по комнате пытаясь отыскать невидимку. Не прошло и секунды, как она столкнулась с Дмитрием и, вырвав его из тени схватила за горло, почти отрывая от пола не смотря на свой незначительный рост.

— Остановись! — Прошипел Носферату, покрывая свое лицо черной маской.

Но Катерина и не думала. С силой отшвырнув его к стене, она прыгнула, следом выпуская когти. Страшное оружие погрузилось глубоко в грудь Дмитрия, и он схватился за ее кисть, пытаясь остановить удар. Его маска рассыпалась, не в силах удержать ее от боли, вампир рычал и пытался спасти свое мертвое сердце от смертоносных когтей.

— Я обвиняю тебя в нарушении Первой Традиции и приговариваю к смерти! — С безграничным удовольствием произнесла Палач и, открыв пасть с длинными, как ножи зубами, нацелилась на шею Носферату.

Ее клыки не успели коснуться тела вампира. Между ними словно ударила молния, и Катерине показалось, что ее сильнейше обожгло и откинуло на пару метров. На секунду она была ослеплена вспышкой, и когда глаза снова стали видеть, она увидела Дмитрия, неподвижно стоящего на своем месте и Диту, что обнимала его. Их тела обвивали тонкие нити, словно стальная паутина закрывала их решеткой. Катерина видела подобную сеть, когда Дита защищала Джетта. Теперь же волшебница шла против ее воли.

— Дита! — Прорычала Катерина от злости. — Ты сильно пожалеешь!

— Дмитрий ни в чем не виновен! И ты знаешь об этом!

— Пусть Шериф разбирается в достоверности слухов! — Фыркнула Палач. — Моя работа – убивать провинившихся.

— Шериф знает, что Сабине изменили память. Шериф знает, что против Дмитрия использовали смертную. И Шериф знает, что Дмитрий не виновен.

Дита обернулась, и Катерина заметила, каким отчаяньем наполнены ее голубые глаза. Девушка не просто спасала Варана, она спасала его с той же страстью, как и Джетта. Словно Носферату имел на смертную то же влияние, что и ее хозяин. Словно Носферату связал девушку Узами Крови. Впрочем, Дита была не обычной смертной, и такое вполне могло было возможным. Такая информация сильно удивит Тремеров. Хотя…

Катерина тихонько хохотнула и, убрав зубы, отступила. Дита могла и не быть связанной Узами. Она могла испытывать настоящие чувства к вампиру, а такая информация заинтересует не только Тремеров.

— Приятно иметь в доме волшебницу в такие моменты. — Холодно произнес вампир, смотря сквозь смертную на Палача. — Я плачу очень много за то, чтобы Петр велел «бездонному сосуду» подчиняться мне, оберегать меня и кормить. Удобно, не так ли?

Катерина кивнула, сделав вид, что верит в оправдание Дмитрия.

— Сабина мертва, Катерина, — продолжил Носферату с полным равнодушием, — можешь быть спокойна за Маскарад.

— Вовремя сообщил. Я была намеренна тебя уничтожить, — женщина передернула плечами и направилась к выходу. — Кто-то серьезно играет против тебя, Дмитрий. Девушку послали намерено, и мне дали знать тоже.

— Это был Вильгельм. — Носферату продолжал стоять неподвижно, охваченный паутинной волшебницы. — И Яснотка бы отомстила за меня. Тебе стоит обсудить действия твоего брата, прежде чем он лишится еще чего-нибудь.

Катерина раздраженно дернула головой.

— Я поговорю с ним. И Робин не помогал мне, — сказала она напоследок, — Я понятия не имею, почему он занял пост Сенешаля. Когда узнаешь ты – сообщи мне!

Палач покинула дом Варана. Как бы ей не хотелось, Узы не давали ей пойти против Дмитрия и рассказать Тремерам, что возможно, Носферату сделал юную волшебницу своей рабыней, связав Кровью еще пока они добирались из Милана. И следовало серьезно поговорить с ревнивым любовником. Вильгельм строил козни против бывшего союзника лишь потому, что считал, что Катерина делила с ним постель. Брата следовало разубедить в этом, прежде чем он совершит очередной безумно глупый поступок.

— Можешь отпустить меня, — произнес Дмитрий, когда Палач оставила их.

— А вдруг Катерина вернется? — с ужасом произнесла девушка.

— Она не вернется.

Дмитрию нравились ее прикосновения, но они же доставляли невыносимую боль.

— И я просил не показывать тебя свои чувства при других. Это неприятно отразится на мне.

— Простите.

Девушка, наконец, разжала объятья и волшебная защита пала. У нее сразу закружилась голова, словно она не магию использовала, а потеряла большую часть своей волшебной крови. Внутри тела все сжималось, как в каменных тисках и Дита с трудом могла шевелиться, не ощущая рук и ног. Впервые ее защита показала свою полную мощь, и впервые ей удалось создать ее так быстро. Пытаясь спасти себя, Дита тратила минуты на подобное сооружение. Теперь же преграда не только появилось в одно ее мгновение, но и оттолкнула Катерину.

— Отправляйся в библиотеку. — Велел Дмитрий, не смотря на нее, — я позову тебя, когда пожелаю поесть.

Дита послушно покинула зал, и поднялась на второй этаж. Оставшийся в холе вампир казался потерянным, раздавленным, отрешенным и девушке очень хотелось снова обнять его, поддержать и успокоить. Она была расстроена, что Дмитрий недоволен проявлением ее любви, но она и понимала его мотивы. Неизвестно что станет говорить теперь Палач, и как воспримут это Тремеры.

Ларс сидел у дверей библиотеки на полу, поджав колени под подбородком, и казался таким же подавленным, как и его хозяин.

— Как он? — Спросила девушка, имея в виду господина.