— Слишком – это не то слово…

— Обними меня, красотка, — рассмеялся вампир, — спой мне колыбельную.

— Ха-ха, — сказала девушка, отстраняясь и, поднявшись, решала отойти от него подальше.

— Пой! — Крикнул вампир, с рычанием резко хватая ее за руку и усаживая рядом.

Дита сжалась, обреченно вздохнув, она стала быстро перебирать в голове песенки, которые матросы учили ее петь на корабле у Джетта. Но потом она вспомнила колыбельную, что пела ей нянька, когда она была еще совсем ребенком. Дита плохо помнила слова, но песня ей тогда очень нравилась, она была нежная, спокойная и Дита легко засыпала под нее. Амалия засыпала. Дита тогда еще не существовала.

Девушка тихонько стала напевать, надеясь, что безумный вампир успокоится, и не будет сердиться. Дмитрий действительно расслабился, положив ей голову на плечо, он что-то тихо мурлыкал, словно сам с собой, когда же девушка замолчала, он не поднимая головы, приказал:

— Еще!

Дита покосилась на часы в углу комнаты и снова запела. Она была готова делать что угодно, лишь бы Дмитрий ее не кусал.

— Ты прекрасно поешь, — произнес Дмитрий и, обняв, потянул к себе поближе, лишая ее надежды остаться непокусанной.

— Могу петь хоть всю ночь, — ответила девушка.

— Это было бы чудесно.

Мужчина поднялся, усадил ее поудобнее на диван и сел над ней на коленях опираясь на ее плечи, наклоняясь к ее лицу. Дита испуганно замерла.

— Ты прекрасна, мне нравиться на тебя смотреть, — его маска ехидно улыбалась, и Дите на мгновение показалось, что она теряет сознание: Дмитрий принял обличие Ларса. — Займись со мной любовью, — произнес вампир-Ларс, и девушка резко дернулась, желая убраться из этого дома и от этого вампира.

— Нет! Не сбегай, — Дмитрий повалил ее на диван и продолжал сидеть сверху гладил ее шею и лицо. — Ты так прекрасна. Рената, моя Рената.

Дита поморщилась. Мало того, что пьяный вампир принимал ее за другую, так еще и выглядел самым отравным образом. Сейчас она была бы рада даже его уродливому черному лицу. Девушка отвернулась и, сжав губы, тихо повторяла про себя «он наестся и отпустит, потерпи ради Джетта». Но вампир и не собирался ее кусать. Дмитрий осторожно поцеловал ее губы и стал говорить по-испански, прижимаясь к ее рту.

— Ты такая вкусная, целовал бы тебя и целовал. Ты так и не подарила мне мой первый поцелуй, Рената. Поцелуй меня, прошу, — вампир настойчиво прижимался к ее лицу и Дита от отвращения заскулила.

— Я не Рената, глупец, пей кровь и оставь меня в покое! — Закричала на него девушка.

— Моя вкусная Амалия, — усмехнулся в ответ Дмитрий, но смертную не отпустил, — подари мне первый поцелуй.

— Боже! — Воскликнула девушка, отталкивая его, — избавься от этого лица!

Дмитрий положил голову ей на грудь и лег рядом, словно слушая ее сердце. Возмущение Диты не проходило, а вампир стал поглаживать ее платье, и девушка была готова сбежать и ослушаться приказала Джетта.

— Как же можно было так напиться! Ты же крепкий, старый, справиться с опьянением не должно составлять труда.

— А если я не хочу? — Шутливо сказал он.

— Твое поведение меня пугает!

— Я пугаю тебя всегда, Амалия. Просто расслабься, — Дмитрий особо сильно не наглел, поглаживая ее живот и бедра. Вампир, очевидно, не знал, как надо обращаться с женщинами и делал лишь то, что в его скромной фантазии должен был делать со своей невестой.

— Пожалуйста, смени свою личину, — без надежды попросила смертная.

— Ларс – красивый мужчина. Или тебе больше понравилось бы такое лицо, — Дмитрий поднялся, и Дита сжала губы раздраженно, так как вампир выглядел как Бэн.

— Почему ты претворяешься кем-то. Будь собой! — Обижено сказала она.

Дмитрий сощурил глаза и надел черную маску Носферату.

— Тебе нравится мое уродство? — Его голос стал тише и жестче.

— Мне нравишься настоящий ты, — постаралась успокоить его Дита, но такие слова возымели странный эффект. Дмитрий вскочил и стал носиться по комнате, словно расстроенный или испуганный. Он не любил проявление чувств, и Дита слишком много чувств вложила в свои слова.

Наконец вампир остановился, принимая обычный облик молодого юноши в язвах и с выпадающими волосами, и присев рядом с ней на диване печально вздохнул.

— Не говори мне больше такого, — внимательно смотря ей в глаза, он словно пытался сказать что-то еще, но не мог. — Ты очень красива. Рядом с тобой мое уродство меня не пугает, Амалия. Почему моя синичка всегда покидает мою клетку? Я бы дал тебе все, лишь бы ты осталась навсегда. В моих руках власть и богатство Кёпеника, я превращу твою жизнь в рай, просто останься в моем доме и ты более ни в чем не будешь нуждаться, и более никто не посмеет пить твою кровь.

— Меня будет кусать лишь Носферату с самыми отвратительными зубами, — покачала она головой.

— Знала бы ты как много я готов отдать, лишь бы избавиться от этих зубов, от этого яда. — По его бледной щеке потекла слеза и Дита отвернулась. Меньше всего на свете ей хотелось выслушивать исповеди сумасшедшего.

— Я не хочу причинять тебе боль. — Продолжал он. — Ты мой прекрасный цветок, я должен поливать тебя и беречь, но мои зубы ядовиты… — Дмитрий поднял ее ладошку, и прижал к своей окровавленной щеке, и Дита видела, как от ее пальцев на его коже начинает проступать чернота – так была черна его душа. Вампир был окутан своими иллюзиями. Наверно даже сам Дмитрий забыл, как выглядит в действительности. Его внешность распадалась и собиралась заново ежеминутно, и Дите было страшно смотреть на него.

— Спаси меня, — сказал вампир.

— Я могу покормить тебя, не проси о большем, — девушка попыталась вырвать свою руку, но Дмитрий прижался к ее венам губами, и Дита вздрогнула, когда его зубы проткнули ее.

— Я забыл попросить разрешения, — рассеяно произнес вампир, отпуская ее руку и заворачивая ее кисть в полотенце. — Позволь мне испить твоей крови?

— Ты приготовил мне ванну? Поднимемся наверх, или твои слуги замучаются отмывать твою гостиную.

— Ты права, красавица, поможешь мне добраться до второго этажа, — он хитро ей подмигнул, снова меняя настроение и внешность на пожилого мужчину, — а то самому мне не дойти.

Дита кивнула и помогла ему опереться на свое плечо. Пока они поднимались, назойливый вампир целовал ее шею и шептал по-испански, как она прекрасна и снова стал звать ее именем бывшей невесты. Поднявшись на второй этаж, он повел девушку не в пустую комнату с ванной, а мимо кабинета и библиотеки в дальнюю спальню. Там, он в полной темноте повалил ее на постель и стал целовать, действуя все наглее. Под действием алкоголя его психозы словно обернулись в противоположные. Дмитрий вел себя как разбалованный подросток, при этом был совершенно необразован в любовных делах и действовал глупо и наивно.

— Дмитрий, приди в себя, наконец, — разозлилась Дита окончательно.

— Я прекрасно соображаю, Амалия, и я хочу заняться с тобой любовью. Если тебе не нравиться мой внешний вид я буду выглядеть, как ты пожелаешь. В тебе столько чувств, научи меня любви! Я очень давно не был с женщиной!

— Не много потерял, — фыркнула смертная, — а теперь ничего и не найдешь.

— Ошибаешься, близость с тобой очень важный шаг в моем развитии!

— Ты псих! — Закричала Дита, — я лучше умру, чем буду спать с тобой.

Дмитрий громко рассмеялся, откидываясь на постели, и она слышала, как дрожит его тело.

Носферату либо играл с ней, потешаясь над ее страхами, либо показывал свои потаенные частички души, которые Диту лишь смущали и вызывали недоумение. Дмитрий всегда вел себя странно рядом с ней. А может и не только с ней. Девушка не понимала его мотивов, его желания и психозов. Временами он был молчалив, задумчив, угрюм и замкнут. В другое время он пытался идти с ней на контакт, расспрашивал о чем-то или поучал. А иногда он вел себя как голодный, измученный охотник, смотрел на нее как на сосуд с кровью, тискал, мял как игрушку и повторял о том, как важна ему эта кровь.