— Хозяин требует её к себе. — Марианна задрала девушке рубашку, осматривая новые следы от палки. — Кажется, этим ты её мало чему научишь! — Сделала она Роману замечание.

— Да, госпожа, я придумаю, как сделать из неё послушную слугу.

Роман поклонился и, подхватив с пола девушку, поволок в подземные лабиринты Тремеров. Марианна разогнала девиц по комнатам и пошла следом.

Дита пыталась справиться с болью в теле, но синяки лечились плохо – как она ни старалась, на выздоровление уходило не меньше двух дней. Когда гули добрались до покоев Петра, принцесса уже могла выпрямиться, излечив треснувшее ребро. Кости и ткани лечились легче – складывались, словно клейкая бумага. Но сейчас её это ни сколько не радовало – синяки все так же причиняли неудобство, а на лечение уходило драгоценное вите. Если Роман не прекратит её колотить, у неё не будет крови.

Пётр что-то рассматривал в большой банке, когда гули привели к нему Диту. Он указал принцессе на диванчик, и Роман небрежно бросил туда девушку.

— Доброй ночи, девочка. Катерина осталась тобой довольна. Будешь ездить к ней каждый вторник. По средам будешь навещать Густава, и не задерживайся, потому что с середины ночи к тебе будут заходить и другие гости.

— Шутишь? И сколько гостей?

— Немало, — Пётр усмехнулся. — Карл уехал и точных распоряжений по этому поводу мне не оставил. Так что я сам решу, кого ты будешь кормить, а кого нет.

— Мне крови тогда надо, и побольше, — Дита поёжилась, думая, как бы экономней распределять свои ресурсы.

— Спрашивай с клиентов. Я скажу им, чтобы тебя подкармливали. Завтра тебя навестят Каспар и Фридрих. К Густаву со следующей недели. К выходным подтянутся Бруджа и Тореадоры.

— А Носы?

— Они тоже мои клиенты, но о тебе пока не спрашивали.

— Хоть это хорошо. — Девушка угрюмо поморщилась.

— Твой бывший хозяин не пожелал покупать у меня членскую карту. Он очень расстроил меня своим упрямством. Но, видимо, ты ему порядочно надоела.

— Не удивительно, — тихонько вставил Роман, но Пётр заметил его реплику.

— Не слушается? — Всё с той же усмешкой обратился он к гулям.

— Простите, хозяин, мы уладим этот вопрос.

— Я не буду спать со смертными! — Снова злобно повторила Дита.

— Будешь! — Попытался пригрозить ей Роман, но Пётр поднял руку, останавливая его.

— Дита – гуль Карла Шректа, и, если ей не нравится обслуживать смертных, то это её право. Главное, чтобы Каиниты были довольны.

Гули послушно склонили головы, а Дита с невероятным облегчением вздохнула. Что бы про Петра ни говорили рабы, вампир только что помог ей, и Дита была ему благодарна.

— Марианна, — обратился вампир к слуге, — проследи, чтобы Дита была по ночам на месте. Она – мой ценнейший экземпляр, и, если за ней придут, она должна быть в капелле. Роман, — он повернулся ко второму, — и не калечь её, толку от этого всё равно мало. Она же лечится, — Пётр усмехнулся. — Но, если будет плохо вести себя, вы мне скажите. Я смогу себя развлечь.

Гули молча склонили головы. Они знали, чем развлекал себя старый Тремер. А Дита лишь пожала плечами.

— И я не хочу, чтобы её кто-либо убил. Подберите мне крепыша в комнату для кормления, чтобы присматривал за ней. А так же Анжело с головорезами передайте, чтобы следили за своими хозяевами, пока те питаются.

— Да, господин, всё будет сделано.

— А я могу на кухне не работать? — Быстро сориентировалась Дита.

— Мне всё равно, что ты делаешь днём, куда ходишь и чем занимаешься, но, если ночью тебя не будет в капелле – ты сильно об этом пожалеешь. — Грозно сказал Тремер.

— Ладно. — Дита довольно улыбнулась.

Развернувшись, не попрощавшись с вампиром и не спросив у него разрешения уйти, она вышла из комнаты, показав гулям язык.

Комментарий к Глава 3. Чужой город. Часть 01. Журавль в руках [1] Половой – официант

[2] Талер — название крупной серебряной монеты. До 1850 года 1 талер = 1/10 кёлнской марки. (Средняя зарплата горничной – 6 марок в год)

====== Глава 3. Чужой город. Часть 02. Преступление ради наказания ======

Беты (редакторы): Rioko Rain

(Берлин, Alte Leipziger Straße 8. «Liebe Haima». Тремерская капелла. 12 мая 1808 год). Среда. (Амалия)

Вернувшись в комнату девиц, принцесса заснула с огромным облегчением. Если вчера происходящее казалось безумием, то теперь всё встало на свои места, и было намного проще.

Проснулась она оттого, что кто-то из девушек будил её.

— Обед проспишь, — сказала ей белокурая пухленькая незнакомка и, улыбнувшись, ушла.

Дита потёрла глаза и потянулась. Чувствовала она себя прекрасно, и синяки больше не болели. Но хорошее настроение её тут же улетучилось. Её свёрток с вещами пропал, да и платья, что оставила она у подножья кровати, тоже не было. Судорожно оббежав комнату, осмотрев все места, где вещи могли бы спрятаться, она, в итоге, надела что-то из общей кучи. Одежда не слишком подходила ей по размеру, но была довольно удобной. После этого она направилась в общую столовую стада. Мимо неё прошмыгнула девица в её нарядном платье с узорами и, догнав её, Дита развернула девушку к себе.

— Это моё платье!

— У нас всё общее, ты чего? — Удивилась та, и, как ни в чём не бывало, пошла дальше.

Дита расстроено опустила руки. Ругаться с соседками совсем не хотелось.

В столовой было около пятнадцати девушек, и почти все уже заканчивали есть. Дита направилась к общему котлу и попыталась наполнить для себя тарелку, но к ней подошла Лара и строго сказала:

— Жетончик есть?

— Мне Пётр разрешил не работать.

— Если не работаешь, то и не ешь. — Спокойно сказала Лара и отобрала у девушки тарелку.

Но теперь Дита так просто сдаваться не собиралась. Открыв котелок, она зачерпнула ковшом похлёбку, терпко пахнущую луком и сеном, и поднесла ко рту.

— Нельзя так, — попыталась остановить её Лара. — Еда только тем, кто работает. Так всегда было, и особенных тут нет.

— Я не ела два дня, у меня был клиент, мне не дали даже вина! А теперь ты не позволяешь мне и этого вонючего пойла. — Дита с отчаяньем посмотрела на девушку. Та пожала плечами, покачала головой, но отступила.

Но, стоило Дите вновь поднести плошку ко рту, как кто-то с силой выдернул прибор у неё из рук. Роман вылил похлёбку в котелок и захлопнул его.

— Есть жетончик? Нет! — И понёс котелок на кухню.

— Я работала вчера! — Крикнула ему Дита в отчаянии. — И у меня клиент был! Я тут с голода помру!

— Не нравится – иди и работай!

— Ладно, пойду, только за вчерашнее покорми.

— Ты кружку разбила. Твоя похлёбка пойдёт в счёт покрытия расходов. — Роман усмехнулся и, больше не оборачиваясь, унёс котелок.

Дита в отчаянии оглядела зал. Девушка, что разбудила её, помахала ей рукой и подозвала к себе.

— Вот, держи, — она протянула ей полупустую тарелку. — На вкус отвратно, но сытно.

Дита благодарно кивнула и, с трудом подавляя рвотные позывы от запаха этой байды, выпила остатки супа.

— Меня Марис зовут, я тут тоже недавно. Здесь весело, — девушка была симпатична и очень добродушно улыбалась. На её шее на широкой шёлковой ленте красного цвета висело странное украшение в виде красного деревянного сердечка.

— Я – Дита.

— Странное имя, как для собаки.

— Все мы тут – скот, — Дита вздохнула.

— Не всё так плохо. Я жива, меня кормят, есть крыша над головой и постель.

Дита лишь печально ей улыбнулась. Было очевидно, что девушке обработали разум и психику. Она была безмерно счастлива находиться в этом аду и считала, что ей повезло.

— Тоже. — Дита собрала пальцем остатки еды со дна тарелки.

— Пошли тогда. Расскажу, что да как.

Девушка послушно побрела за Марис. Работать, похоже, всё равно придётся, если есть охота.

На выходе из столовой она заметила девицу в своей шали. Довольно грубо перехватив и дёрнув её, Дита ухватилась за свою вещь. Марис её ждать не стала, сразу направляясь на кухню.