чем без него, верно?

Карла улыбнулась, и даже Кристал хоть и неуверенно, но кивнула.

— Ладно, — сказала она. — Но я хочу замешивать тесто.

48

Через час они забыли, чтобы были рассерженными и злыми, и обе сидели у меня на

коленях на диване, пока рядом с нами стояла тарелка с печеньем, и смотрели уже десятую

по счету серию мультфильма о принцессе.

Я услышала низкий рев двигателя фургона своего отца и приложила все усилия,

чтобы не рвануть прочь и не расстроить девочек.

Они не должны были подумать, что я не хотела их обнимать, иначе бы испортила

все, что смогла исправить приготовлением печенья, и было бы как никогда сложно

заставить их снова доверять мне.

— Кажется, Кэнди и папа вернулись, — сказала я и попыталась сохранить свой

голос спокойным.

— Вот, блин, — сказала Кристал, — мама заставит нас выбросить печенье, чтобы мы

не растолстели.

Пока они не могли этого увидеть, я сжала губы в тонкую линию. Кэнди была

отвратительна, когда рассказывала девочкам о полноте, как мерзко быть толстым и что

они никогда, никогда не должны поправляться... Это будет долбаным чудом, если девочки

смогут пройти через подростковый период и не возненавидят себя.

— Вы готовы идти или хотите заняться чем-нибудь еще? — спросила я.

Карла покачала головой и прижалась сильнее, подарив мне крепкое объятие, которое

заставило меня почувствовать себя такой непобедимой, что я могла бы пройтись по Луне.

Кристал на минутку прижалась головой к моему плечу, а потом отстранилась,

выглядя смущенной.

Когда дверь открылась, Кэнди буквально ввалилась в дом.

Девочки побежали к ней с криками: «Мамочка, мамочка!» и обняли ее за ноги.

Они чуть не сбили ее с ног. Я попыталась сохранить спокойное выражение лица.

Ничего не изменится, если Кэнди увидит, что я почти не думаю о ней, находясь рядом с

девочками, когда она пусть и немного, но облажалась.

— Привет, Кэнди, — произнесла я и попыталась улыбнуться.

— Табита, ты все еще здесь, — сказала она.

Где еще я должна была быть? Как будто бы я оставила девочек одних, даже при том,

что она сказала мне, что они были достаточно взрослыми, чтобы самостоятельно

присмотреть друг за другом какое-то время.

— Рада тебя видеть, — сказала я, когда мой отец зашел в дом следом за ней, выглядя

при этом слишком самодовольно, чтобы заговорить. — Я пропустила выходные с тобой и

девочками, может, ты напишешь мне в следующий раз?

К моему удивлению, Кэнди на самом деле выглядела довольной.

— Конечно, так и сделаю, — сказала она, наклонилась к дочерям и чмокнула

каждую из них в щеку, оставив след от помады. — Значит, ты не полностью погрузилась в

отношения с тем парнем? Вспомнила, что у тебя есть семья?

Даже если она была слегка язвительной... она признала, что девочки — моя семья.

49

На моем лице расплылась искренняя улыбка.

— Да, я наконец-то закончила курсы. Я слишком много взяла их в этом семестре, но

больше так делать не буду. Я прослежу, чтобы у меня хватало времени и на девочек, —

произнесла я.

— Эй, колледж — это важно, — с широкой фальшивой улыбкой произнес мой отец.

— Ты можешь снова оказаться очень занятой. Как знать? Кроме того, ты становишься

женщиной, тебе нужно время для себя и своего убогого парня.

— Кстати, да, разве он не калека? — спросила Кэнди.

— Он... он — нет, — сказала я. Не было смысла отрицать, что он не являлся моим

парнем. — Он не калека. У него просто есть несколько шрамов.

Я опустилась на колени и посмотрела на девочек.

— У моего друга Зверя есть несколько шрамов на лице, и они могут показаться вам

немного жуткими, — произнесла я. — А также он очень, очень крупный парень. Хотя, на

самом деле, он весьма милый, понимаете? Вы не должны его бояться.

Они обе кивнули.

Я оглянулась на взрослых.

— Видите? Не такое уж большое дело, — сказал я. — Может быть, я привезу его

через несколько недель.

— Конечно, — сказала Кэнди, и ее глаза заблестели. — Скажи ему, чтобы приходил

со всеми своими милыми розовыми шрамами, договорились?

— Эм, конечно, — ответила я.

Когда он забрал меня на обратном пути, наша поездка проходила в тишине. Я

слишком много думала об этом.

Его милые розовые шрамы.

Секретный подвал.

Странные люди... люди, которые говорили мне, что он опасен.

Зверь все еще варил мет. Прямо подо мной. В одну из ночей что-то могло пойти не

так, и я бы взорвалась вместе с остальной частью дома.

Бл*ть.

Я не была уверена, что было хуже: бояться взрыва в лаборатории или бояться

засыпать в доме Зверя больше, чем в доме своего отца.

50

Глава 9

Мне до сих пор снились кошмары. Странные люди, длинные коридоры, мрачные

голоса.

Почти каждую ночь они еб*ли мне мозг и не давали спать почти до рассвета. У меня

больше не было хороших снов, тех, в которых Зверь спасал или утешал меня.

Они прекратились так же быстро, как и начались.

Правда, иногда, в середине ночи, мне казалось, будто я снова слышала глубокий и

ровный голос Зверя.

— Табита, ты сможешь дать показания против своего отца?

***

Наступила осень, за стенами хижины листья окрасились в золотой и красный.

Все больше и больше торчков появлялось на пороге Зверя.

Через некоторое время Зверь прекратил отправлять меня в подвал. Я сидела в своей

спальне с задернутыми шторами, проем под закрытой дверью был заткнут полотенцем,

пока прислушивалась к голосам — спорящим, взволнованным, сердитым. Громкие

взрывы смеха, каждый из которых был наполнен энергией.

Как будто я была маленьким ребенком.

Зверь рассказал мне о метамфетамине, но заверил, что больше не изготовлял его,

только поддерживал контакты, и это не должно было продлиться слишком долго. Он

сказал, что должен был делать это, но не мог рассказать мне, почему. Подвал был тем

местом, где мой сожитель все хранил. Он клялся и божился, что хоть и не раз изготовлял

мет, но никогда не будет варить его снова.

Я прекратила задавать вопросы.

Я больше не хотела ответов.

Я просто попыталась выполнять еще больше домашних заданий для своих курсов и

содержать дом в чистоте, стараясь проводить так мало времени со Зверем, как только

могла себе позволить.

Наши ужины были короткими и тихими. Мы ели завтрак и ланч в разное время. Я

прекратила соглашаться, когда он просил меня присоединиться поиграть с ним в

видеоигры или посмотреть фильм.

И я оказалась весьма потрясена, когда поняла, что скучала по нему.

Я думала о широких плечах Зверя, когда мыла посуду, ведь мне не хватало его яркой

улыбки и того, как она освещала лицо мужчины, заставляя меня чувствовать себя так,

будто я находилась в жарких лучах солнца, пока подметала полы.

Он находился в соседней комнате, но все ощущалось, словно мы были в тысячах

миль друг от друга.

Это было невыносимо и смешно: видеть его так близко и все же находиться так

далеко, так невероятно далеко.

Были моменты, когда у меня сдавали нервы, и я хотела присоединиться к нему на

диване, попросить одолжить игровую приставку, чтобы иметь возможность снова сыграть

в «Скайрим», но понимала, что когда отчаявшиеся торчки в очередной раз постучат в

дверь, то все вернется на круги своя.

По крайней мере, я виделась с девочками. Кэнди писала мне каждый раз, когда они

собирались ехать к нашему отцу, и Зверь не жаловался, что ему приходилось бросать все