Трудно и тяжело все вспоминать, но думаю, и ей было нелегко.

Любимая, если я бы только мог забрать всю боль, которую ты перенесла за те годы, я бы забрал. Но если бы я только мог!

Анри получила новую должность, после смерти Барти Крауча старшего. Ее назначили главой Департамента, что было на руку Темному Лорду. Хотя Анри, как я понял, отказалась в очередной раз вступить в ряды Пожирателей Смерти. Она приняла нейтральную сторону, хотя, думаю, после того как темный Лорд убил ее родных, она приняла сторону Дамблдора, хотя и не хотела первоначально вступать в ряды Ордена Феникса.

Я смирился, что Анри не моя, и хотя это давалось нелегко, я старался не думать о ней, но после того как застал ее в объятиях Блэка… Лучше я промолчу.

— Ты коварна, Анри!

Я был в ярости. Разбил руки в кровь о стену. Так, наверное, мужчины показывают, что им не все равно.

— Я убью этого ублюдочного Сириуса, если он попробует еще раз к ней прикоснуться.

Я хотел в тот момент придушить его, но Анри встала на моем пути.

Интересно, кого она тогда защищала? Было забавно смотреть, как такая хрупкая девушка встала между нами и пыталась разнять.

— Да, дорогая моя, ты бываешь очень жестока! — я был в бешенстве, громя тогда свой кабинет.

Если не изменяет память, осушил все свои запасы алкоголя.

— О Святые, как же мне тогда хотелось схватить ее и высказать все, что я о ней думаю.

Хотя Анри обладает характером, от которого было недалеко до безумия; она обладала характером, который я называю безумием.

Зеленый омут твоих глаз в трясину утянул меня.

В последний день обидных фраз важнее стал дыхания.

Собрав последний вдох любви, в безумство обратив свой крик —

Я расскажу о страсти лжи, а ты украдкой смотри.

Исполни свой душевный долг, собрав остатки слабой воли —

Я напишу покорных слов, что не желаю лучшей доли.

Прохожий мир, уже не — мир. Остался только мир души.

И на людей смотреть нет сил, меня освободи!

Не отпускай и не зови!

Я не могу найти достойных слов Любви.

Я задыхаюсь! Ты меня пойми!

Зелёный омут глаз меня пленил.

Я случайно встретил ее в кабинете Дамблдора, и как бы я того ни хотел, у нас состоялся разговор, точнее, очередное выяснение отношений.

Видать, ее вызвал Дамблдор, она стояла у окна и пила огневиски.

— Альбус, я разве похожа на… — она замолчала, увидев меня.

— Вечер добрый, — произнес я, закрывая за собой дверь.

Она была бледная и уставшая.

— Смотря для кого, Северус.

— До меня доходили слухи, что ты теперь с ним! — мягко сказал я, стараясь не показывать свой гнев. — Но когда увидел вас вместе, сразу все понял.

— Если бы до меня дошли слухи, что я столкнусь с тобой, меня бы тут не было, — отрезала Анри.

— Уверяю тебя, я не предполагал, что искушаю судьбу.

— Может, иногда стоит ее искушать, но вот бороться с ней глупо, — фыркнула Анри мне в ответ.

— Разумеется, — согласился я. — Я вижу, тебе одного мужчины мало.

— А скажи-ка мне, Северус, каково это — быть на втором месте после Тома, а, нет, хотя на третьем? — спросила она. — Что? Не смог расстаться со мной, как мужчина.

Меня прямо распирала злость на Анри, от ее слов я взбесился еще сильнее.

— Замолчи, Анри, — резко сказал я ей.

— Кажется, я затронула больное место, — язвительно усмехнулась она.

— Ну ты и сука, — я скривил губы.

— Всегда хотела услышать от тебя такую лесть, — не уступала она мне. — А за суку спасибо.

— Может, дело не в этом?

— А в чем? — спросила Анри.

— Не в чем, а в ком! Сириус, — ответил я.

— А что «Сириус»? — удивилась она.

— Только не делай вид, что между вами ничего не было! — заорал я. — А как же ваш поцелуй?

— Не ори на меня, — попросила Анри, — Мне совершенно наплевать, что ты там видел, и мне нет никого дела ни до тебя, ни до него, — резко сказала она.

— Все это из-за тебя, глупая девчонка, — рявкнул я. — А если ему есть дело до тебя! М-м-м?

— Значит это его проблемы, — заявила она. — Святой Годрик, Северус, может уже хватит!

— Что ты имеешь в виду?

— Твоя ревность неуместна, — возмущено ответила Анри. — Послушай, дорогой, склей свое разбитое сердце в другом месте.

— Моя что? — приподнял я бровь. — Ты считаешь, что я могу тебя ревновать? С какой это кстати?

— Только не лги мне, — возразила она. — Ты ревнуешь меня.

— Анри, ты своими руками все разрушила, — жестко ответил я. — А сейчас заявляешь, что я тебя ревную?

— Нельзя разрушить то, что и так разрушено, — заявила Анри. — Не ты ли мне недавно клялся в любви?

— Ты невыносима! — фыркнул я. — Ты уничтожила все мои чувства. Дорогая моя, мне теперь на это наплевать.

Но я-то люблю ее. Я любил ее многие годы. А любовь не может в одну минуту превратиться в безразличие. Я злился оттого, что она мне говорит, и стал играть по ее правилам, швыряя те слова, которые было больно слышать не только ей, но и мне.

— Тебе наплевать на кого угодно, но только не на меня, Северус, — возразила мне Анри.

Я прошелся нетерпеливо по комнате:

— Что я должен сделать для того, чтобы достучаться до тебя? Я не хочу причинять тебе боль, но ты заставляешь меня. Я больше не люблю тебя, ты мне безразлична. Более ясно я не могу сказать.

Я знаю, что сильно задел ее этими словами, но я не мог больше жить с этим. Мне нужно было избавиться от этих чувств, но я не мог, как ни старался.

— Тогда зачем эта перепалка с Сириусом, тебя так волнуют его чувства? — спросила она. — Или то, что чувствую я, в мою голову ты же залезть не можешь. Или все же, что я сплю с Томом?

— Проклятая девчонка! — Мой крик был ужасен. — Тебя следовало бы убить, как только твоя нога ступила на эту землю. Не строй из себя забитое создание, я тебя знаю как никогда лучше. — Я был в гневе. — Двуличность тебе к лицу, моя дорогая. Грудь вздымается, глаза широко раскрылись — я так невинна! Все несчастье в том, что ты действительно невинна для своего извращенного сознания. Тебе абсолютно все равно, причем на всех.

— Можешь перевести дух, Северус, — Анри, уперев руки в бока, свирепо взглянула на меня. — Мне не нужны твои советы и уроки. Я не собираюсь им следовать. Я ненавижу Тома, отца и особенно тебя. Я не намерена выслушивать оскорбления в свой адрес! Оставь меня одну.

— Я должен был удушить тебя, Анри. Мир стал бы от этого лучше. Но, Мерлин свидетель, ты заслуживаешь этого.

— Можешь облегчить совесть с другой, между нами давно все кончено.

— Ты настоящая… — я рычал от гнева, я готов был ее придушить.

— Ну, кто я? — губы Анри невольно растянулись в улыбке. — Скажи, Северус! Ты с Альбусом своими же руками подложили меня к нему. А сейчас ты заявляешь, что я падшая! Ну да, ведь Северус Снейп самый святой на свете, — уже закричала она на весь кабинет, так что разбудила пару портретов.

— Тебя никто не подкладывал под него, — сообщил я ей. — Ты сама выбрала, вот твой выбор!

— Какой же ты гад, Северус, — рьяно выкрикнула она. — Том просто восторге от меня! Что ты ему скажешь и какие доводы приведешь, если я расскажу ему всю правду о нас с тобой?

— Мне не придется ничего ему доказывать, рано или поздно ты себя выдашь. Он тебя быстро раскусит.

Внезапно Анри стала швырять в меня книги, которые попадались ей под руку.

— Я Арианрода Монфор-лʼАмори, черт тебя побери! — взревела она от моей бестактности и швырнула в меня большой фолиант.

— Да ты и слепого не сможешь обмануть. Ты только потеряешь время, — увернулся я от книги.

Да, она иногда грубая, коварная, на нее нельзя положиться: вкладываешь ей в руки тупой нож, а она в самый неожиданный момент вдруг превращается в острую бритву. И все-таки присутствие Анри придает бодрость, как… совсем как стакан виски!

Она швырнула книгу, и она попала прямо мне по лицу:

— Я теряю время с того момента, как встретила тебя!

— А с Темным Лордом, я вижу, ты время не теряешь! — захрипел я от боли.