Что ты делаешь со мной?

Губишь. А затем снова воскрешаешь.

Я с трудом снова вдохнула через приоткрытые, сильно распухшие губы раскаленный, обжигающий легкие воздух. Желание взрывается во мне. Я хочу еще. Больше. Мне нужно. Как чертов кислород, который я втягиваю в себя.

Локи смотрит на меня, словно хочет что-то найти в моем лице. Другой свободной рукой скользит по моей скуле, так по-странному нежно, отчего все внутри переворачивается и скручивается в конвульсиях. Черт, разве можно вот так…

Его пальцы гладят мою щеку, а затем движутся к виску. Как бы невзначай касаются мочки уха.

Все вокруг вспыхивает и искрится синим пламенем.

Я изо всех сил терплю, умоляюще смотря в его ярко-зеленые глаза.

Просто поцелуй меня еще раз.

И, словно прочитав мои мысли, он снова врезается в ноющие губы. Распахивая их, погружаясь в мой жаждущий рот. Снова. Словно вбирая в себя вкус испытываемых эмоций, вкус его произнесенного имени. Которое я выдохнула шепотом.

Я держусь за его плечи и выгибаюсь, не контролируя свое тело. А он врывается в мой рот еще раз, снова и снова, не встречая сопротивления. Ускользая и вновь сталкиваясь с моим языком. Оставляя мои пылающие губы и прикусывая подбородок.

На это действие в самом низу живота взрывается сноп искр, прожигая ими кожу насквозь.

Я придвигаюсь к нему еще ближе, охваченная судорожным и ненормальным желанием уничтожить между нами какое-либо расстояние. Хочется оказаться внутри него. Раствориться в нем. Залезть под его белоснежную кожу. Мне так мало. Чертовски мало.

Движениями, которых Локи не останавливает, реагируя на них лишь тихим рычанием, я скольжу вниз по его гладкой рубашке. Останавливаю пальцы у пуговиц. Крепче зажмуриваю глаза от глубокого поцелуя, который доводит меня до исступления.

Легким движением расстегиваю одну. Мягкая ткань расходится в стороны, открывая небольшой участок фарфоровой кожи.

Отдавшись во власть эмоциям и первоначальным желаниям, которые даже не подвергаются осмыслению, я касаюсь подушечками пальцев нового, неизведанного участка такого идеального тела.

Кажется, поцелуй на секунду прекратился. Локи прислушивался к новым ощущениям, или же решал, разрешать мне продолжать или же нет. Долго эта заминка не продлилась.

Снова вкус его языка. Вкус мяты. Обжигающий, плавящий, проникающий в горло.

Я громко стону, расстегивая еще одну пуговицу. Гладя пальцами до безумия гладкую кожу.

Внутри неожиданно вспыхивает сумасшедшее желание. С таким грохотом, словно стальной шарик забился о железную кружку.

Я с трудом отрываюсь от горячих губ бога коварства и подаюсь вперед. Осторожно оставляю влажный поцелуй на белоснежной коже, от наслаждения прикрыв глаза. Чувствую вкус на своих губах. Солоноватый, сладкий, дурманящий окончательно. Заставляющий в который раз свихнуться.

Трикстер обхватывает мои горящие щеки ладонями, поднимая голову на уровень своего лица. Всматривается в мои пылающие глаза, словно видя в их глубине мою распахнутую, обнаженную душу. Словно ищет что-то. Подтверждения. Осмысления. Чего?

Я так же гляжу на него в ответ. Кожа плавится на месте прикосновения его рук.

Локи снова подается вперед и совершенно легко касается моих губ. Я принимаю это прикосновение, отвечая так же осторожно. Хоть это и идет в противовес недавним, грубым укусам.

Вспомнив об этом, я тихонько стону и прикусываю зубами влажную губу трикстера. Тот отстраняется от меня, наклоняясь к самому уху.

— Нарываешься… — выдыхает он так, что от этого колышутся мои волосы. Дыхание застряло у меня в груди.

— Пусть… — так же отвечаю я, жмурясь от его потрясающе-волнительного запаха. Господи, как же он тревожит, ласкает, будоражит все внутри.

И после этого “пусть” бог лжи возобновляет свои яростные резкие действия. Дико. Безумно.

Он погружается в мой рот жгучим поцелуем. Который в очередной раз импульсом бьет в самую середину моего трепещущего сердца и давно умершего сознания.

Его рука опускается на мое бедро и стискивает его.

Я замираю. Стону. Громко, отчаянно.

Мне горячо.

Стон глушит язык Локи, сталкивающийся с моим. Его пальцы ласкают кожу на бедре, постепенно двигаясь на внутреннюю его сторону. Я содрогаюсь от восхитительных мурашек, бегущих там.

И вдруг его рука резко перемещается на внешнюю сторону бедра. Одним рывком, будто я совсем ничего не вешу, приподнимает его и стискивает мою ягодицу.

Вздох. Стон. Хриплое, неразборчивое рычание.

И только я собираюсь сделать толчок своим языком в рот бога обмана, как с первого этажа до нашего слуха отчетливо доносится чей-то чужой, незнакомый голос.

Наши губы моментально размыкаются, не разбирая, кто отстраняется первый. Я замерла с приоткрытым ртом и тем же прерывистым дыханием. Калейдоскоп этой жгучей атмосферы раскололся.

Я непонимающе смотрю в изумрудные глаза, яркий блеск в которых стремительно угасает, сменяясь холодностью. Локи встает с кровати, тут же замирая и вслушиваясь в повисшую тишину. Я же, будто оглушенная, все еще сижу на смятом покрывале. Сладкие ощущения еще не ушли из меня, пропитав каждую клеточку тела, переполнив ее до краев.

Я кусаю опухшую губу, и на это действие отзывается легкая, жалящая боль. Я морщусь, скользя отрешенным взглядом по комнате. Возвращая себе самообладание. Чувствуя, как мое подсознание оживает вместе со здравым рассудком.

Его запах все еще кружится вокруг меня, его вкус все еще чувствуется во рту. Я прикрываю глаза. Как же сильно кружится голова…

Трикстер резко приближается ко мне, не дав прийти в себя, и хватает за запястье, поднимая с кровати. Я еле встаю, остро ощутив, как дрожат мои колени. Черт, ноги совсем не держат. Эмоциональная нагрузка дает о себе знать. Бог обмана же ведет себя так, будто ничего и не было пять секунд назад. Но я знаю, что он просто встревожен тем, что услышал чужой голос. Разве мы ждали гостей?

Локи прикладывает палец к губам, приказывая мне вести себя тихо. Я гулко сглатываю и послушно киваю, стараясь замедлить слишком громкое и быстрое сердцебиение.

Все еще не отпуская мое запястье, бог обмана тихо ведет меня, растерянную и раздавленную недавними ощущениями, к выходу из комнаты. Бесшумно открывает дверь, пропуская меня вперед и проскальзывая вслед за мной. Я, затаив дыхание, покорно следую его действиям и движениям, заинтригованная желанием узнать, кто же прервал наше безумие.

Мы бесшумно пересекаем коридор, дойдя до самой лестницы, с которой открывался обзор на часть коридора и самый край порога. Локи тянет меня назад, заставив упереться лопатками в стену рядом с ним. Я стараюсь сосредоточиться, но этому сильно мешают длинные изящные пальцы, обжигающие мою кожу. Однако раздавшийся в тишине вдруг голос мигом заставляет меня забыть об этом:

— … да вот, проходил мимо, решил заглянуть, проведать старого друга. А ты все так же живешь в этом ветхом домишке? — слышится чей-то низкий и хриплый голос, который режет по ушам. Я скривила губы, ненадолго посмотрев на Локи, который выглядел напряженным.

— А ты все так же не лишен бесстыдства, Блакари, — раздается веселый смех Бальдра. Я непонимающе моргаю. Старый друг?

— Время мало что меняет во мне. Да и в тебе тоже. Все еще живешь один?

Я вздрагиваю, услышав эти слова.

— Да, — коротко и, как мне показалось, слишком сухо, отвечает Бальдр. Это настораживает.

— Кстати, знаешь свежие новости? Говорят, что вернулась принцесса Ванахейма. Ее нашел Тор в Мидгарде, — продолжает низкий голос.

Я замираю, чувствуя, как эти слова прошивают мой мозг. Сердце на секунду пропускает удар.

Господи, сколько людей уже знает об этом?

Я ощущаю, как пальцы Локи скрещиваются с моими. Что означает этот жест? Поддержку? Просьбу вести себя еще тише?

Я поднимаю отрешенный взгляд, смотря сквозь скулу трикстера. Вслушиваясь в продолжающийся разговор.

— Правда? — искренне удивляется колдун. Я поражаюсь его способности так искусно лгать. Я не услышала ни капли обмана в этом слове. Это дало мне возможность облегченно выдохнуть кислород из легких. Расслабить напряженно сжатые пальцы и разжать кулак влажной свободной ладони.