Внутри все похолодело, и я дернулась от его слов, ощутив их вкус в полной мере. Стало мерзко, противно, обидно, яростно и горько. Я стиснула зубы и заскрипела ими, сжав кулаки и нахмурившись. Мысли лихорадочно бились в моей голове, запутываясь все больше и больше. Я думала над его словами, пыталась понять, действительно ли это так, или же он пытается давить на меня, чтобы я сломалась и выдала все свои слабости?
Локи еще что-то говорил, но я не слушала, потупив взгляд в пол и до боли закусив губу. Погрузившись в собственные размышления, я не заметила, как трикстер подошел совсем близко, опалив своим дыханием мою кожу. Это вырвало меня из мыслей, постепенно вернув в реальность, и я словно вынырнула из омута, отбросив все мысли и подняв голову. Бог коварства снова нависал надо мной, грозно сверкая своими изумрудными глазами.
— Ты глухая? — подозрительно спросил он, пытливо вглядываясь в мое лицо. Я несколько секунд осмысливала его слова и затем отрицательно помотала головой.
— Тогда, Хель тебя побери, почему я должен задавать один и тот же вопрос несколько раз?! — не выдержал трикстер, рассекая рукой воздух в сантиметре от меня. На его шее проступили пульсирующие венки от гнева, тонкими веточками уходя за ворот костюма, глаза так и сверкали изумрудной злобой, приправленной яростью и ненавистью, а губы были сжаты так плотно, что казались совсем тонкой, максимально натянутой ниточкой. Ну вот и откуда у него такое презрение к людям?
Не знаю, чем бы это все закончилось и что бы я ответила, если бы не звонок моего телефона, прокатившийся эхом по всей моей квартире в такой удачный момент. Я не смогла сдержать вздоха облегчения и вопросительно посмотрела на Локи, так как только ему было известно, где находится мой мобильник.
Некоторое время он продолжал стоять на месте, не сводя с меня взгляда, словно хотел прожечь дырку, шумно и тяжело дыша, но потом придал себе обычную холодность и бесстрастность, одним ловким движением руки извлекая мой телефон из-под складок костюма. Новая вибрация от входящего звонка и мелодия, продолжавшая монотонно литься из динамика, начинали меня раздражать, а уж Локи тем более. Я поспешила выхватить мобильник из его пальцев и ответить.
— Джен Аллард? — прогудел в трубке чей-то смутно знакомый бас.
— Да, — прочистив горло, ответила я, окидывая взглядом комнату и Локи, стоявшего рядом.
— Помните, я у вас заказывал две картины, по наброскам? Они готовы?
— Да-да, сейчас, — пробормотала я, подбежав к столику и отыскивая среди кип листов свой блокнот. Помимо основной работы, я рисовала картины на заказ, что доставляло мне удовольствие и хоть как-то скрашивало серые скучные будни. Я прекрасно помню, как в последние дни перемазалась маслом, написав эти пейзажи. Пришлось отмывать все пятна специальным раствором, но это было весело, так как в то время ко мне пришла Месси. В общем, отмывались мы от масла обе…
Вспомнив о разговоре, я громко цокнула языком и ткнула пальцем в блокнот.
— Вот. Два пейзажа в свободном стиле, масляными красками и на холсте?
— Именно. Вы не могли бы их принести? Я заплачу дополнительную сумму и…
— Не нужно, вы не так далеко живете, — перебила я, поморщившись от его предложения. Вот еще не хватало! Я не такая алчная до денег, чтобы требовать их за прогулку через пару улиц с картинами в руках.
— Как пожелаете. Мой адрес вы знаете. Ко скольким вас ждать?
Я бросила быстрый взгляд на часы, стрелка которых приближалась к семи вечера. Договорившись с заказчиком на восемь, я закончила разговор и кинула мобильник на диван, немного посопев носом. Назревали разборки с богом хитрости.
— Ты слышал? — осторожно спросила я, на что получила незамедлительный кивок и еще один презрительный взгляд. — Хорошо. Я уйду в семь тридцать…
— Со мной, — закончил Локи, грубо перебив меня. Я глухо зарычала и принялась сжимать и разжимать кулаки. Это, можно сказать, успокаивало, хотя, лучшее, что могло сейчас избавить меня от раздражения, это ударить трикстера, причем хорошенько.
Глубоко вдохнув и выдохнув несколько раз, отбрасывая все мысли о том, что теперь за мной постоянно будет следовать тень в виде бога обмана, я побрела за картинами. Проходя мимо коридора, я наткнулась на зеркало. Из него на меня смотрело потрепанное каштановое существо с мертвецкой бледностью и усталыми потускневшими глазами. Категорически отказавшись идти куда-либо в таком состоянии, я свернула в душ, по пути прихватив необходимое. Локи за все это время мне на глаза не показался, отчего я не смогла сдержать очередной выдох облегчения.
Пока что он мне казался неприступной, пугающей, избегающей всех положительных эмоций личностью. От него можно было ожидать чего угодно, и это нервировало и пугало меня. Я не могла представить, как буду с ним жить неизвестно сколько времени, ведь одна мысль об этом вызывала у меня ужас. Свыкнуться с тем, что он действительно бог и обладает какой-то магией, я так и не смогла. Слишком уж сложно и невероятно, чтобы быть правдой.
Казалось бы, это был обычный день, как всегда, но в одно мгновение он обернулся совершенно другой стороной, что было для меня никак не лучше. В собственной квартире я теперь как в клетке. Нельзя выходить из дома без Локи, нельзя разговаривать по телефону без Локи, и еще куча “нельзя”. Чего он боится? Неужели он думает, что я выдам его “тайну”? Если я хоть кому-нибудь скажу, то мне тут же вызовут неотложку, а это еще хуже, чем жить с богом обмана под боком. Хотя, нет, больница все-таки перевешивает. Моим нервам, растянутым сегодня до предела, скоро точно потребуется лечение…
Теплые струйки воды стекали по моим плечам, постепенно меняя температуру, но я, казалось, этого не замечала, погруженная в собственные размышления. Лишь только тогда, когда на мою голову полилась ледяная вода, я взвизгнула и выскочила из душа, закутываясь в полотенце. Ненавижу холод, особенно такой сильный. Громко стуча зубами, я поспешно одевалась, пытаясь согреться. В этот раз на мне оказались серо-черные облегающие джинсы, длинная блуза пепельно-розового цвета и черная кожаная куртка с заклепками на рукавах в области плеч. Полчаса ушло на то, чтобы усмирить мои волосы и попытку создать некое подобие прически. В итоге я сдалась и собрала их в пучок, оставив несколько прядей, которые свободно спадали вниз. Откопав в гардеробе пастельно-розовые кроссовки, я осталась довольна своим образом и поднялась к себе в комнату, чтобы взять картины.
На столе, с которого пришлось убрать все бумаги, так как холсты были очень большими, лежали два пейзажа, написанные маслом. На одном из них было изображено лазурное летнее море с горным склоном на переднем плане и солнцем, которое почти опустилось к краю воды, смешивая краски моря с разнообразными оттенками красного и оранжевого. Казалось, что еще немного, и ты вдохнешь этот свежий соленый запах воды, встав босыми ногами на теплый, чуть обжигающий песок и будешь наблюдать за ярким закатом.
Второй пейзаж был изображен в особой технике и показывал лесную реку ранней осенью. Вода легла ровной чистой гладью, полностью отражая березки, склонившиеся над ней. Деревья были облачены в яркие теплые наряды, роняя листья в реку, и ловили лучи уходящего солнца. Нежно-голубая вода уходила вдаль, в осенний холодный лес, медленным течением унося огненно-рыжие, зеленые и желтые листья с собой. Казалось, что от этой картины веет теплом ранней осени и свежестью кристально-чистой реки. Действительно, в пейзажи легла частичка моей души, может быть, именно поэтому они кажутся такими живыми.
Аккуратно упаковав картины так, чтобы случайно их не намочить под накрапывающим дождем, я откинула надоедливую челку со лба и глянула на часы. Как раз вовремя.
Не думала, что спускаться по лестнице с пейзажами габаритами пятьдесят сантиметров на метр будет так тяжело. Особенно тогда, когда внизу стоит ненавистный мне бог и в очередной раз пытается прожечь во мне дырку. Под таким взглядом я дважды оступилась на ступеньках, чудом не скатившись вниз и удержав картины. Удивительная у него способность. Пробирает до костей.
