Пульсация внутри члена постепенно начинает нарастать. Низ живота девушки очень ощутимо тянет. Бог коварства усиливает толчки, придерживая ее под бедра, внимательно смотря в ее практически черные из-за расширившегося зрачка глаза, впившись пальцами в нежную кожу.
— Локи… — шепчет она, в изнеможении прикрыв веки. Трикстер скрипит зубами и усиливает напор, рывком подаваясь тазом вперед. Вглубь. Туда, где так влажно, туго, тесно…
— Смотри на меня, — рычит он сквозь стиснутые челюсти, и девушка практически сразу же подчиняется, распахивая обезумевший, полыхающий синим пламенем взгляд. Это подбавляет возбуждения в и так уже кипящую, дымящуюся чашу. Локи ускоряет толчки, вдалбливаясь в ее тесное нутро, задыхаясь, когда она неосознанно сильнее стискивает своими бедрами его таз и выгибается, закусывая обескровленную губу. Не закрывая глаз. Утонув в изумрудном море.
Боль, которая перешла в жжение, почти пропала внутри, затопленная сладкими, сводящими с ума ощущениями. Просто навылет.
Локи резко отпускает ее бедро, отчего то чуть не соскальзывает с его влажной кожи, не сбавляя темп, и хватается пальцами за ее подбородок. Сильно, но она не чувствует боли. Не чувствует ничего, кроме твердого члена и пульсации внутри.
И трикстер топит ее в глубоком, бешеном поцелуе, от которого все внутри так тянется и напрягается, что усиливает жар. До гигантского пожарища.
И Джен чувствует, как мир начинает медленно рассыпаться на осколки. Которые ничем не склеишь. Как она действительно тонет в этом изумрудном море, желая этого всей душой.
Бог коварства делает еще несколько последних толчков, ощущая, как пульсация достигла пика, и замирает. Чувствуя себя вознесенным куда-то выше самой Вселенной. Кончая внутрь сокращающегося влагалища. Так глубоко, туда, где влажно и горячо.
Джен делает это тихо, без вульгарных стонов или криков. Она просто выгибается, будто кошка, распахивая влажные губы и резко выдыхая.
Девушка замирает, не расслабляя мышц.
— Моя… — выдыхает Локи куда-то в ее влажные, рассыпавшиеся по маленьким плечам волосы, чувствуя, как в сознании бьется только это слово. — Теперь только моя.
Джен прикусила губу, спрятав лицо куда-то у него в шее. Медленно соскальзывая бедрами с его влажной кожи, но не так, чтобы трикстер вышел из нее.
По разгоряченным телам обоих сладкой судорогой пробегается последняя волна этого удовольствия, разбиваясь куда-то о пустоту этой комнатки.
Девушка тяжело выдохнула в оголенную кожу плеча Локи. Низ живота невыносимо тянуло, но боль давно ушла. Только жжение. Даже приятное.
И ощущение его члена внутри было таким… Невероятным.
Трикстер напряг мышцы, собираясь выходить из девушки, однако она вдруг вдавилась пальцами в его спину и шепнула:
— Нет… еще вот так… пожалуйста.
Она не понимала, какой бред несет, но Локи понял и послушно замер, прикрыв глаза и зарывшись носом в спутанные, черные в темноте волосы. Прислушиваясь к ощущениям постепенно уходящей пульсации внутри. К влажности, которая даже сейчас дурманила рассудок.
Он не знал, сколько времени прошло, прежде чем девушка позволила ему выйти из себя. Локи осторожно сделал это, заставив Джен еще раз вздрогнуть, и медленно обхватил ее запястья ладонями, убирая ослабшие руки от своей спины затем, чтобы уложить девушку на постель. Совершенно изможденная, она не сопротивлялась, стараясь справиться с собственным сбившимся дыханием. Легкие горели. Сознание будто умерло, а внутри чувствовалось что-то легкое, покалывающее, сводящее с ума…
Бог коварства лег с Джен рядом, накидывая на них обоих холодящее кожу покрывало. Девушка тут же вздрогнула и прижалась к его разгоряченному телу, утыкаясь носом куда-то в грудь.
Джен чувствовала себя счастливее всех на свете. И почему-то она была уверена, что Локи ощущает то же самое.
========== Часть 34. Следуя глупости ==========
Мягкий красновато-розовый цвет рассвета проник в комнату через окно, нежными лучами скользя по поверхностям предметов. Я прищурилась, когда один из них попал мне на лицо, и осторожно придвинулась ближе к спящему Локи. Внизу живота отозвалась тянущая легкая боль, но я не обратила на нее внимания, лишь легонько прикусила нижнюю губу, вновь обращая свой взор на умиротворенное лицо трикстера. Я не знаю, как давно я проснулась. Может пять минут назад, а может и час. Находясь рядом с богом коварства, я не замечала течения времени.
Тень улыбки промелькнула на моем лице, когда рука Локи покрепче перехватила мою талию под легким покрывалом. Мне было так хорошо и спокойно. Не было никаких противоречащих мыслей. Впервые мне казалось, что все правильно.
— Тебе еще не надоело?
Я вздрогнула от слегка хрипловатого баритона, раздавшегося рядом со мной так неожиданно. Локи резко распахнул изумрудные глаза, уставившись на меня.
Я несколько секунд собиралась с ответом, совершенно растерявшаяся от неожиданности.
— Мне никогда не надоест, — в конце концов сказала я, расплываясь в искренней улыбке. Бог обмана вздохнул и притянул меня еще ближе. Я вздрогнула, касаясь голой грудью обнаженного Локи. Мятный аромат резко ударил в нос. Голова закружилась.
Я приоткрыла рот, чувствуя, как учащается мое сердцебиение. К счастью, трикстер не видел моего лица, поскольку я спрятала его где-то на белоснежной груди. Твердый подбородок уперся мне в макушку.
— Что здесь рассматривать? Мне казалось, за два месяца ты уже вполне изучила черты моего лица, — язвительно подметил Локи, водя длинными пальцами по коже моей голой спины. Она вся моментально покрылась приятными мурашками. Я застыла, отдавшись целиком только этим ощущениям.
Подождав еще пару секунд, я осторожно вынырнула из-под подбородка бога обмана и уставилась в его изумрудные глаза.
— Когда ты улыбаешься, у тебя здесь появляется ямочка, — с нежностью пробормотала я, поднимая пальцы и касаясь ими фарфоровой кожи на щеке. Локи как-то странно напрягся. В следующую секунду моя рука была осторожно перехвачена. Я непонимающе нахмурилась, наблюдая, как трикстер прячет мои пальцы в своей огромной ладони.
— Что-то не так? — обеспокоенно поинтересовалась я, всматриваясь в по-прежнему гладкие черты его лица. Бог лжи оставался равнодушным и спокойным. Хотя я почувствовала, как все его тело под покрывалом напряглось.
Локи шумно выдохнул, поднося мои пальцы к губам.
— Нет, — кратко ответил он, пересчитав костяшки быстрыми поцелуями. Я поджала нижнюю губу. Ложь.
— Ты напрягся, — упрямо возразила я, вглядываясь в спокойную изумрудную гладь. — Я сделала тебе больно?
В душе появилось неприятное тянущее ощущение, отдающее покалыванием при каждом вдохе. Я замерла, непроизвольно пожелав отстраниться назад, однако сильная рука, по-прежнему покоящаяся на моей талии, помешала это сделать. Бог коварства наклонил голову, зарываясь в мои волосы, и глубоко вдохнул их запах. Я уткнулась ему в плечо, не зная, что и думать. Мне стало отчего-то больно. Я ждала ответа на вопрос, стараясь не допускать мыслей, от которых непременно ухудшилось бы мое состояние. Я желала вернуться на несколько мгновений назад. Чтобы все было в порядке.
— Это не физическая боль, а душевная. Неизлечимая, — спустя минуту, сказал трикстер мне в волосы. Я медленно моргнула, осторожно прижимаясь щекой к напряженному плечу.
— Ты не любишь, когда к тебе прикасаются? — неожиданно для самой себя догадалась я, отстраняясь назад и вновь восстанавливая зрительный контакт с непроницаемыми изумрудными глазами. — Почему?
Во рту появился неприятный кислый привкус. Я несколько раз сглотнула, чтобы прогнать его. Внутри что-то словно натягивалось с каждой секундой, которую я проводила в молчании, дожидаясь ответа. Локи внимательно смотрел на меня, решая, стоит ли отвечать на вопрос.
— Я ледяной великан. Я не привык, чтобы ты просто разговаривала со мной, а не убегала подальше.
Я тяжело вздохнула, догадавшись, в чем все дело. Локи ненавидел свою сущность. Он ее презирал. Причем не только одну, а все обе. Ведь его аристократическая бледность и худощавость слишком выделялись на фоне мускулистых асгардцев. Трикстер казался другим, что выталкивало его из общества. Я бы на его месте тоже стала ненавидеть свою внешность.
