— Пыталась покалечиться, — вздохнул мужчина с голубыми глазами. В моей голове резко проснулась боль. Полоснула по сознанию ножом. Она уже не была приятной. Я быстро потеряла контроль над своим телом. Исчезли все чувства. Темнота неожиданно поглотила меня. Я больше ничего не помнила…

***

Бальдр с нескрываемой болью во взгляде посмотрел на девушку, которая откинулась на постель. Все очень плохо. Она впала в бессознательное состояние. И началось самое страшное. Боль. Джен дернулась и тихо вскрикнула. Локи практически незаметно вздрогнул и приблизился к ней. Колдун коснулся ее тела пальцами, применяя заклинание связи. Вспышка боли пронзила его тело. Это очень плохо.

— В ее мыслях сейчас полный хаос. Плетение убивает ее. Стирает все заживо. Нужно поторопиться, — с трудом выговорил колдун, отводя глаза, когда Джен заметалась по постели. Бог обмана же, наоборот, неотрывно наблюдал за девушкой, будто это могло ей помочь. Он был в растерянности.

— Какие варианты? — тихо спросил Локи фальшивым спокойным тоном. Все чувства, испытываемые им сейчас, еще скрывались, однако в изумрудном взгляде вовсю плескалось беспокойство.

— Руны намертво въелись в ее сознание. Придется их вытаскивать практически вручную. Но это мучительно больно. Сейчас испытываемое ей совсем ничтожно по сравнению с тем, что я буду делать, — вздохнул Бальдр, внимательно смотря на бога лжи. Он ждал его решения.

— Может, заставить впасть ее в сон?

— Но тогда ее разум закроется. Процесс будет длиться дольше и мучительнее, — мягко возразил колдун, придерживая тело Джен, когда она снова взметнулась над постелью, словно хотела сбежать от боли, что сидела внутри нее.

— Давай, — резко ответил бог обмана, сжимая тонкие губы. Бальдр слегка склонил голову вбок.

— Локи, я не думаю…

— Давай! Это будет лучше, чем то, что она лишится жизни, — прошептал бог коварства, касаясь прохладными пальцами ее ладони. Она снова вскрикнула, метаясь в бреду. Ее волосы растрепались, зубы были сжаты так плотно, что казалось, челюсти не выдержат и треснут, а на лбу проступила испарина. Ее бледные губы приоткрылись.

— Локи… — пробормотала она, стискивая пальцами ладонь трикстера. Тот удивленно уставился на нее, а затем резко приблизился, будто думая, что ослышался.

— Пожалуйста… Локи!

— Ее сознание пока еще реагирует. Воспоминания держатся. Нужно начинать быстрей, иначе она все забудет, — проговорил Бальдр, вдавливая пальцы в лоб Джен. — Держи ее, иначе мне не справиться.

— Ее энергия без контроля. Она может воспламениться, — сухо сказал бог обмана, вдавливая запястья девушки в мягкую кровать.

— У нас нет времени доставать магию из нее и перемещать в медальон.

— Я впитаю ее в себя.

— Локи, нам достаточно ее мучений.

Трикстер вдавил раскрытую ладонь в грудную клетку Джен, не слушая колдуна. Огонь быстро начал пропитывать все его тело. Девушка снова дернулась, распахнув губы. Из них вырвался леденящий душу стон. Она перестала что-либо говорить. Видимо, плетение начало отпечатываться и на воспоминаниях. Локи не отрывал от нее глаз, в которых плескался страх. Да, он боялся за нее. Боялся.

— Начинай, — процедил сквозь стиснутые зубы бог лжи, обхватывая запястья Джен. Магия буквально сжигала его изнутри, но Локи удалось поставить хоть какой-то блок из своих сил. Минут пять он точно продержится.

Бальдр сосредоточенно закрыл глаза и принялся что-то шептать. Бог обмана прислушался. Древнельесальвхеймский язык. Очень трудный. В нем можно наделать кучу ошибок. Трикстер всегда ошибался, когда пытался прочесть даже самое простое заклинание на нем.

Лишь бы сейчас сработало.

Джен резко распахнула глаза, выгибаясь в спине. Из ее горла вырвался крик, который врезался каленой стрелой Локи в грудь. От нее буквально исходили волны боли, пропитывая воздух вокруг на манер едкого дыма. Ее веки снова сомкнулись. Голубое свечение магии Бальдра окутывало многочисленными нитями голову девушки, просачиваясь под кожу. Ее душу раздирало изнутри. Пульс сердца зашкаливал. Она перестала дышать. Каждую клеточку ее тела заполонила боль. Бог коварства попытался было применить заклинание связи, но оно тут же рухнуло, стоило только соединить руны, а все тело Локи пронзила невыносимая вспышка боли. Трикстер в ужасе расширил глаза. Ему досталась лишь малая часть боли, а что терпит она?

Муки. Адские, невыносимые муки. Рвущие, пронизывающие насквозь.

— Одна есть, — прохрипел колдун, на секунду приоткрыв глаза. Голубые нити почернели, рассыпавшись в воздухе. Джен ненадолго успокоилась. С ее пересохших, искусанных до крови губ сорвался вздох. Она вздрогнула и обмякла на постели.

— Сколько еще? — практически шепотом спросил Локи, не сводя взгляда с девушки. Он никак не мог заставить свой голос обрести полную силу. Частичка боли, что досталась ему, будто перерезала связки.

— Три.

Бог коварства выдохнул. Три. Много. Это было только начало. Дальше пойдет только хуже. Ее сердце может не выдержать.

Но выбора нет.

— Давай, — прошипел он, снова сжимая запястья Джен. Ее кожа была холодной и прозрачной. Казалось, что кровь внутри хрупкого тела перестала циркулировать. Лицо колдуна исказилось в гримасе боли. Он едва выносил страдания девушки. Ведь он проникал в само сознание, снимая отпечатки рун, и чувствовал всю боль, что испытывала она. Это все равно что плеснуть кипятка на кожу. Свариться заживо.

Собрав свою энергию, Бальдр снова коснулся ее лба, который был совсем влажным, покрывшись испариной. Голубые ленты взвились в воздухе и врезались в кожу, проходя ее насквозь.

Снова раздался крик, который словно рассек душный воздух не хуже остро наточенного ножа. Локи затаил дыхание, смотря на искаженное болью лицо. Его сердце ускоренно билось, иногда пропуская удары. Он переживал. Казалось бы, это чувство несвойственно ему, но тем не менее вот оно. Горячее, плавящее.

Джен вновь выгнулась в спине и дернула руками. Очередной крик. По ее щекам вдруг покатились слезы из зажмуренных глаз. Стук сердца девушки был таким громким, что, кажется, раздавался на весь дом. Оно билось на максимальной скорости. Едва справлялось с такой нагрузкой.

Температура ее кожи зашкаливала. Локи пришлось понизить температуру своего тела, чтобы не обжечь ладони. Он на секунду отвел пылающий взгляд от лица Джен и посмотрел на Бальдра. Его губы дрожали, как и голубые нити. Колдуну было трудно.

Бог лжи вздрогнул, когда Джен снова закричала и дернулась. Ему пришлось сильнее сдавить ее запястья. Кажется, там останутся синяки. Его дыхание отчего-то сбилось.

Он не мог думать ни о чем, глядя на ее лицо. Вспоминая о боли, которая всего лишь жалкой крупицей перепала к нему.

— Две, — прошипел колдун, отстраняясь от Джен. Она тихо вздохнула и разом расслабила все мышцы. Ее губы приоткрылись, что-то бормоча.

— Локи, пожалуйста…

Бог обмана раскрыл ее ладонь, сжатую в кулак, и обхватил ее ледяные неподвижные пальцы. Наклонился ближе, убирая мокрую от пота прядь со лба. Ее начала пробирать дрожь.

— Ее организм начал больше реагировать, — тяжело продышал Бальдр, посмотрев на трикстера. Он так давно не видел боли в этих холодных изумрудных глазах.

— Она может не выдержать… Нельзя ставить барьер, это помешает исцелению, — сказал Локи, возвращая руки к запястьям.

— Джен сильная девочка. Она справится, — кивнул колдун, хотя думал то же самое. Трикстер уловил фальшь в его голосе, но разбираться сейчас не было времени.

Снова голубые нити, древнельесальвхеймский язык и громкий, душераздирающий крик. Джен заметалась по постели, закусив окровавленную губу. Она начала говорить. Молить о том, чтобы это прекратилось. Звать Локи. Снова и снова.

Бог обмана наблюдал за ней, слыша громкое биение своего сердца. Удивлялся тому, как он может это вынести.

Ее пульс снова участился. Казалось, что промежутков между ударами совершенно не осталось. Сплошной единый звук. Это было очень плохо. Если вовремя не остановиться, то ее сердце просто-напросто не выдержит.