– Фрэй, – судя по хитрому выражению лица, девушка решила принять его условия, в конце концов, все они здесь притворяются.

– Фру-Фру, – пересела к ним Черепашья Благодарность, и за столом сразу стало тесновато.

– Фру-Фру… – задумчиво пробормотал Моисей, едва раскрывая рот.

Девушка вертела в руках чашку.

– Эй! Я тебе не разрешал так меня называть! – выкрикнула она. – Давай уж я буду жить с прислугой, а не с тобой, – насмешливо бросила девчонка, – во дворце. И ты будешь звать меня Фру-Фру, милый мальчик Фру-Фру, – надула губы. – Значит, как было раньше, тебя уже не устраивает! Хочешь сделать из меня скомороха? Грязная, рваная, потрепанная одежда будет в самый раз…

Не он спаивал Фрэю, он лишь подтолкнул её, а она сама решила принять его правила игры. В глазах цвета зеленого чая бесновалось пламя, но Моисей знал, каким холодным порой бывает этот неукротимый огонь, толкающий на безрассудство. Негласно друг с другом они вели куда более опасную игру, нежели шуточное переодевание, и куда более искусную. С этим бесноватым «мальчиком», готовым пойти на любой рискованный шаг, чтобы добиться своего, даже на побег.

========== Глава III. Воля ==========

Я иду по твоим следам.

У тебя за спиной.

За тобой по пятам.

Как хищный зверь,

Ступая на мягких лапах,

Я иду за тобой,

Я чувствую твой запах.

Ты меня не ждешь,

Но я всё равно иду

В заморозки и дождь

Осторожно по тонкому льду.

Я иду по твоим следам.

У тебя за спиной.

За тобой по пятам.

Если ты случайно

Обернешься назад,

Ты узнаешь страшную тайну,

Встретив мой взгляд.

Не бойся с дороги сбиться,

Иди через темный лес.

С тобой ничего не случится,

Я здесь.

Я иду по твоим следам.

У тебя за спиной,

За тобой по пятам.

(Отрывок из песни «На мягких лапах» (с) Flёur)

Через поперечные балки высоких ворот хорошо просматривалась полоса травы, дальше только лес. Надавив на тяжелую створку, не оглядываясь на мощенную деревом арену, на приземистые одноэтажные пристройки, силуэты бамбуковых деревьев на фоне темного неба, Фрэя проскользнула в образовавшуюся щель. Лицо и тело горели, будто её облили водкой, а потом высекли кнутом, в горле першило, разгоряченную выпивкой кожу слегка покалывало от вечернего воздуха. Если она оглянется или хотя бы бросит взгляд через плечо, то обнаружит себя, поэтому Фрэя смотрела только вперед, не отрывая взгляда от полосы деревьев, темнеющих по правую сторону. Это её единственный шанс выбраться отсюда. Возможно, этот лес действительно так опасен, как говорили, но в любом случае не опаснее Икигомисске или Лотайры. Где-то далеко впереди брезжил слабый свет, стелясь по траве неровными полосами. По небу проплывали тучи, заволакивая полумесяц своими телами, тени на траве постоянно перемещались. Девушка бросилась бежать, ориентируясь по направлению движения туч, будто хотела их обогнать. Заклинала себя не оглядываться назад, ни в коем случае, иначе она проиграет. Она придерживалась границы леса, стараясь не попадать на открытое пространство, где можно было её легко увидеть. От выпитого вина кружилась голова, ноги подкашивались. Вытерев рукавом губы, Фрэя резко завернула в лес. Сквозь кроны деревьев различить движение на небе стало труднее, еще приходилось смотреть под ноги.

Куда она бежит? Где север, а где юг? Одно она знала точно, нельзя останавливаться, как бы сильно ни кололо в боку, как бы ни разрывалось горло, как бы ни ныли натруженные икры, она не могла остановиться. По большему счету ей было не так важно, куда её выведет лес, главное, чтобы там были люди, телефон, транспорт, всё то, что поможет ей уехать как можно дальше. Пока её не хватились, ей надо спешить убраться отсюда. У них превосходный нюх, если они пустят по следу ищеек, ей уже вряд ли удастся скрыться. Поэтому Фрэя не жалела себя, продолжая мчаться сквозь лес. Она всё больше налетала на деревья, пачкая одежду о стволы, больше падала, неверные ноги подводили всё чаще и чаще. Угодив в яму, которую не заметила в темноте, она вскрикнула от неожиданности. Приземлившись на дно, ударилась лбом о землю. Не содрала кожу только благодаря слою листьев, устилавших дно. Поднялась с земли, больше злясь на свою неосмотрительность, чем испугавшись. В волосах запутались листья. Простые, но светлые тона одежды выделялись на фоне леса, и, вытягивая вперед руки, чтобы не наткнуться на ствол, она ориентировалась уже по ним. В глубине леса стало вдвое темнее, это из-за большого количества деревьев. Здесь даже лошади не развернутся. И казалось, этому бамбуковому лесу не будет конца. Она больше не бежала – спотыкалась, пролезала между деревьев. Вперед её гнала мысль о том, что она может изменить своё положение. Всё в её руках. Во рту пересохло, от быстрого бега захотелось пить. Дыхание сбилось. Вокруг – одинаковые голые стволы. Шаркая неподъемными ногами, она задыхалась. Теперь Фрэя едва шла, поминутно приваливаясь к стволам деревьев.

Опьянение не прошло, но немного заглушилось усталостью и жаждой. И зачем надо было так напиваться? Что было у Моисея на уме, когда он принес ей бутылочку сакэ? Он ведь тоже пил, но не так много, странно, что он вообще отважился на что-то крепкое, она поймала себя на мысли, что ни разу не видела его пьяным, пару раз он был как будто охмелевший, но тому виной не горячительные напитки, а это его гадкое курево. Сегодня он почти не разговаривал с ней, только смотрел, как она напивается. Когда он успевал заниматься своими делами, если всё время проводил с ней? Она слишком измотана, чтобы постигать такие тонкие материи, лучше сейчас ни о чем не думать. Девушка брела, вдыхая свежий тонкий запах бамбука, пресный, немного кислый, чуть сладкий, не имеющий ни чего общего с ароматом дубравы или соснового бора, совершенно особенный запах. Запах тростника.

Движения смазывались, наталкиваясь на деревья, она, шатаясь, брела дальше и дальше. Кожа блестела от пота, глаза слезились. Перестав соображать, Фрэя упала на колени. Зашуршала сухая листва.

Вытерла прохладный влажный лоб, растерев пальцами грязь. Стала ли она ближе к дому? Или окончательно потерялась в этом лесу? Ходит ли кругами?.. Взглянула на тучи: они продолжали безмолвно нестись вперед. Как утром определится с направлением, если лес пугающе одинаков во всех направлениях? Уже не встретишь ни мха, ни муравьев, ни лишайников, только бесчисленные стволы бамбуковых деревьев с высокими кронами и продольными листьями. Без туч будет намного сложнее придерживаться того же пути, во сне она потеряет чувство направления и сориентироваться будет практически невозможно, да и не знает она этих лесов. Девушка сидела на пятках, раскидав руки по земле, и смотрела на небо, пока веки сами не опустились, погружая мир в темноту. Она была так истомлена, что могла уснуть сидя. Где-то высоко над ней тихо шелестела листва, тревожимая ветром, в голове шумело выпитое накануне вино.

А что если в той бутылочке был яд?.. Или наркотики? Или подавляющие волю препараты? Фрэя повалилась ничком, подминая под собой траву, вытянула руки вдоль тела.

Фру-Фру, сладкая Фру-Фру… Теперь у неё такое же пошлое, приторное имя, как и всё в этом месте.

Как и вся одежда на ней, заколка была подарена Моисеем. Жаль, так просто не избавиться от его подарков, одежда необходима, да и волосы в такую жару надо было чем-то закалывать. Вытащив из волос заколку, воткнула шпилькой в землю и развернула в ту сторону, куда текли облака. Так она не должна потерять направление.

– Не ходи туда.

Глаза резанул дневной свет, рассеянный кронами деревьев. Одежда на животе смялась. Сев, Фрэя долго рассматривала хлопковое кимоно в бледных пятнах от земли и травы. Её не схватили, не пытали. Отбросив со лба взъерошенную челку, провела по волосам, уложенным змеиными кольцами вокруг пучка. С минуту привыкала к призрачному свету, к своему облачению и ноющим мышцам. Голова немного болела, нет, просто тяжесть…