Пытаясь разобраться в мотивах убийцы, Моисей желал мести. И каждый раз, глядя на невинное личико дочери, он думал о том моменте, когда убийца заплатит за причиненное зло. Он смаковал этот момент.

– Лотайра занимает место главы этого царства, но есть и другие знатные семьи. Повелитель появился буквально из неоткуда, его снедала жажда войны, единственной его отрадой оказался примитивный деревенский театр, – рассказывал Моисей девочке. – Он не имел никакой власти и не происходил из знатного рода. Чтобы защититься от глав других семейств, Лотайра был вынужден сформировать армию из тех, кто присягнул ему на верность, из тех, кто готов днем и ночью стеречь своего повелителя, тех, кто способен отдать жизнь за повелителя, кто отвечает его «шутовским» требованиям. Повелитель отбирал самых талантливых, его привлекала новизна. Построив на своих землях театр и пригласив актеров, Лотайра уже не стремился вступать в противоборство со своими соседями: все его мысли поглотил театр, но соседи были немного другого мнения, и мечтали прибрать к рукам его владения. Когда он только пришел, здесь на месте дворца была крохотная деревенька, а горстка бедствующих артистов копошились в земле и собирали с деревьев мандарины. Мандариновые деревья – это чудо, здесь, в холодном месте… Он помог растить их, благодаря ему земля начала давать обильный урожай. Крестьяне боготворили Лотайру, они боялись, что без него эта земля снова зачахнет. Многие семейства, будь то человеческие или наши племена, хотели обладать этим удивительным краем. Но земля признавала только лишь одного правителя, и я, преданный своему лесу, решил присоединиться к её молодому избраннику. Лотайру одобрили сами божества стихий. Я стал его главным советником, заступником, повелитель не хотел, чтобы я жил с солдатами, он оставил меня при себе. Он даровал мне ранг главнокомандующего дворцовой стражей. Сейчас мне завидуют. Но… много раньше, еще до твоего появления, я развлекал Лотайру наряду с остальными актерами. Ты слышала эту историю множество раз… ну что ж…

Божества стихий, как представители порядка и равновесия, повелели, чтобы Лотайра присоединился к их бестелесным душам и на своё усмотрение распорядился дарованными ему благами природы.

Эти души способны видеть не многие, но и некоторые люди, как считаю я, обладают способностью постигать их эфемерную оболочку, а, возможно, постигать не только одну оболочку, но и саму их суть. Такие люди существуют, я в этом уверен, если кому-то и следует доверять, то только им. Людям с открытым сердцем, способным услышать в журчание ручья звучание души божества воды, в сверкание звезд на ночном небе – уловить божественный лик космических духов, умеющим разговаривать с камнями, предотвращая их обвалы и насылая камнепады на недостойных. Такие люди обладают огромной силой. Они могут отыскивать те тонкие нити, связывающие череду жизней и смертей, видеть сквозь время и пространство. Если в прошлой жизни душа приняла обличие предмета неодушевленного, они способны пройти множество световых лет и найти эту едва уловимую связь между жизнью прошлой и настоящей.

Звезды, кристаллы света, принадлежащие миру оракулов. Животные, растения – существа человечьего царства и создания подземья – кроты, черви, муравьи. Все они одинаково значимы, все они оберегают равновесие. Стихийные божества проявляют через них свою мощь. Духи природы заполняют их тела, придавая пустой оболочке форму, цвет, вкус и запах, наливая её своей силой и властью, чтобы земные твари могли поддерживать баланс в природе. Существа, принадлежащие миру земли, то есть ходящие и живущие на земле. Те, кто свивают гнезда из материалов, найденных на земле, селятся на ветвях деревьев, растущих на земле, и они не способны проникнуть в мир что над землей, хотя многие птицы и летают высоко, многие из них не возвращаются, потому что божества не терпят вмешательства в свой мир. Стихийные божества принимают в свои объятия только тех, кто идет к ним надлежащим тому путем: как те легенды о вратах рая и праведниках. Сгорающая от жара птица не осознает себя в момент смерти, она безумна, ей никогда не достичь врат. Но многие праведники не находят этих врат, потому что верят сказкам, забывая, что в сказке главное – вымысел, а мораль лишь для того, чтобы в них верили. Так как мораль скрывает в себе истину, а праведники тянутся к истине, и не только праведники, а все живые существа. Точно также, если человек ляжет в землю, стараясь соединиться с миром подземным, то наверняка погибнет, это еще раз доказывает, что не так-то просто совершить переход из одного мира в другой. Крот умрет от солнечного света, а звезда разобьется, стоит ей помечтать о срединном царстве, земле.

Но есть и другие духи, пришедшие из-под земли, которые подглядывают чужие сны, а потом вселяются в тела спящих людей. Плоды с этого дерева не без гнильцы: такая природа сама по себе противоестественна и нездорова, и семена оказываются ядовиты, а цветы отравлены. Единственное кому эти духи не способны причинить вреда – это таким же заражённым, как и они сами. Прожив всего лишь одну жизнь в облике украденного ими однажды тела, эти духи погибают и навсегда уходят из этого мира, чтобы больше никогда в него не прийти.

– А почему? – спросила Химэко.

– Их души не перерождаются после смерти, поэтому их жизнь в основном наполнена хаосом, они не поддерживают равновесие, как духи природы, не поддерживают, потому что после смерти не попадут ни на небеса, ни в ад. Они стараются прожить единственную отведенную им жизнь так, как им хочется, они бессильны перед страхом смерти, потому что им не за чего ухватиться: нет веры, нет надежды. Но они уникальны своей храбростью перед осознанием скоротечности их века. И они стараются заполнить отведенное им время – время, украденное у тех, чьими телами они пользуются, пока живут – всяческими утехами, чтобы восполнить свои недолговечные дни радостью. Они тоже стремятся быть счастливыми и хотят походить во всем на остальных, чтобы так остро не переживать свою непохожесть на других. Но они боятся смерти, потому что нутром чуют, что за её чертой уже не будет ничего. Они живут всего лишь раз, вот такой дорогой ценной. Они рождаются в головах людей, а быть может, где-то в подземном царстве… Какое бы тело они ни избрали вместилищем своей смертной душе, оно всегда будет немного отличаться от других. Такой человек, чтобы он ни предпринимал, стараясь выглядеть как другие люди, никогда не станет одним из них, он всегда будет отличаться от остальных, и в этом смысле он тоже будет уникален. После смерти о нем забывают, а тот человек, чье тело было украдено им, продолжает своё существование, даже не думая о том, что его тело было кем-то позаимствовано, и другие люди перестают вспоминать об обстоятельствах его жизни, все воспоминания о духе, некогда населявшем это тело, изглаживаются из памяти очевидцев… детей, знакомых… Дух рассеивается. Это печально, но такова участь всего того, что противно природе, что отвергаемо ею.

– Неужели духи не имеют право на существование? Им нельзя увидеть наш мир? Это несправедливо.

– А жизнь никогда не была справедливой. Идеального равновесия не существует. Вот даже в нашем лесном царстве… одно семейство выбивает почву из-под ног другого. Возможно, эти духи не имеют право на существование нигде в этом мире: они не были изначально задуманы природой. Они не от бога. Но то, чего они так страстно желают, к чему хотят приобщиться, находится именно на земле, так как там нет тех ограничений, задуманных небесами, и нет того, что принадлежит подземному царству. Они ищут тот абсурд, который можно отыскать только на земле, поэтому они и стремятся захватить человеческие тела, испробовать все, что только дозволенно испробовать человеку. Они тоже хотят испытывать чувства, которые испытывает человек, быть подверженным человеческим страстям и эмоциям, смотреть на мир глазами человека. Они безумно влюблены в человека, в жизнь, гораздо больше, нежели сами люди, которые так запросто расстаются со своими телами, душами, жизнями. Но это ведь так прекрасно своей зрелищностью и так безобразно-абсурдно, когда из-за какого-то секундного импульса одного жалкого правителя гибнут цивилизации, истребляются народы; благодаря мимолетной прихоти кто-то жертвует собой, чтобы спасти любимого человека, когда кто-то возводит целую империю только во чье-то имя. Эта свобода и привлекает бестелесных духов, от рождения неспособных не видеть человеческих взлетов и падений, не слышать радостных криков, не мочь сказать, как безумен и прекрасен этот мир. Они ведь просто духи, не живы, не мертвы, мучимые завистью ко всему живому, способному видеть, слышать, чувствовать… Таким, как мы… или даже этим духам, которых еще называют «злыми»… совсем необязательно называться людьми или выглядеть как люди, чтобы быть человечными.