Мужчина развернулся и, подозвав Даэва рукой, мелкими шагами поплёлся к изумлённой толпе зевак. Охрана не торопясь направилась за ним. Даймон приказал воинам ждать тут и пошёл вслед за странным человеком. Барсит пытался сам протиснуться через людей, но у него не получилось. Тогда стража помогла ему растолкать народ, чтобы бессмертный комфортно прошёл через порт. На окраине площади процессию ожидал экипаж.
– Нам сюда, – глупо улыбнувшись, прошепелявил Барсит и слегка дрожащими руками указал Даймону на большую карету. – После Вас, господин Даймон.
Даэв молча запрыгнул внутрь и уселся у противоположного окна. За ним забрались два стража. Последним, споткнувшись об порог, влетел ответственный по делам крепости. Он скромно занял место между охранниками и, сложив руки на коленях, дал знак воинам:
– М-м-можно ехать, – заикаясь, пробормотал Барсит, и один из стражей два раза стукнул металлическим нарукавником по двери.
Повозка тронулась. Всю дорогу Даймон молчал – он сидел, равнодушно уставившись в окно. Мимо мелькали узкие улочки, лавки и невысокие домики горожан. Барсит не сводил глаз с бессмертного. Мужчина, выпучив глаза, рассматривал складки латной брони Даэва и его мужественное бессмертное лицо, на котором, несмотря на возраст, не было ни одной морщины.
Через десять минут карета въехала во двор имения военачальника и остановилась у главного входа. Страж открыл дверь и выпрыгнул из экипажа. За ним аккуратно сошёл на землю мужчина в очках, потом – второй стражник. Последним покинул повозку гость. Снова подозвав Даэва рукой, Барсит направился ко входу в красивый особняк, по стилю напоминающий старый замок. Но, несмотря на строгое внешнее убранство, внутри вовсе не было мрачно: большие светлые залы, высокие своды потолка и картины, картины, картины. Кругом картины. Даймон невольно подумал, что попал в какую-нибудь галерею. По широкой лестнице цвета слоновой кости гостя провели на второй этаж. Сразу за ступенями были двери в рабочий зал военачальника. Стражники остановились и встали у дверей. Барсит робко открыл дверь и, пригласив Даэва зайти, шмыгнул внутрь.
Все залы заседания были похожи: длинное светлое помещение, большой дорогой стол и что-то типа трона в его главе, по сторонам – куча всякой дорогущей ерунды. Несмотря на исключительное богатство, такие виды вызывали у Даймона скуку. Всё время ощущалось чувство дежавю – будь то Храм Стражников, зал в Цитадели или вот это помещение: на его взгляд, все они были одинаковы.
– Господин Ференто, – Даэв заметил фигуру, стоявшую спиной к гостям у огромного арочного окна. – Расефиэль.
– Расефиэль, Даймон, – мужчина в золотом камзоле обернулся и, держа руки сложенными за спиной, пошагал к бессмертному. – Так это Вам я отдаю половину своего гарнизона?
На удивление, в голосе военачальника Даэв не услышал упрёка или недовольства. Просто заинтересованность. Яркие жёлтые глаза Ференто ан Ксеруса осматривали командующего с ног до головы. Он подошёл к воину вплотную и поправил вьющиеся каштанового цвета волосы, убранные назад.
– Господин Гелион меня обо всём предупредил. Если ситуация и впрямь серьёзная, я готов отдать десять тысяч солдат, но не более, чем на полтора месяца. День в день они должны вернуться в Интердику – таковы мои условия, – военачальник говорил вежливо. – Вы принимаете их?
– Принимаю и благодарю за поддержку, – покорно кивнул Даймон.
«Разговор для галочки, – подумал Даэв. – Можно было и без этих условностей отдать мне людей…»
Конечно, Ференто знал, что полтора месяца – это много. На всё про всё должно уйти не больше месяца. Но перед лицом своих подчинённых передать половину гарнизона провинции в руки Гелиону просто так он не мог. Тогда его репутация бы упала ниже плинтуса. Приходилось придумывать всякие лишние правила.
– Я искренне надеюсь на успех, – продолжил военачальник. – Ингисон – уже полвека как наша земля, и я готов сделать всё, что в моих силах, чтобы вернуть её. Мне кажется, я уже сделал всё. Теперь дело за Вами, Даймон. Пусть Вам сопутствует удача, и да озарит Ваш путь Свет Айона!
Даэв ещё раз поклонился.
– Легионы собраны. Барсит, – Ференто обратился к мужчине, всё это время робко стоявшему около стола. – Ступайте в гарнизон и предупредите о выдвижении моих людей в Иронполис.
– Уже бегу, господин военачальник! – откланялся он и попятился к двери.
– Восемнадцать кораблей Небесной флотилии ожидают Вас за Иронполисом, – глава Интердики обратился уже к Даймону. – Это все корабли, которые у нас есть. Постарайтесь вернуть их в том же состоянии, в котором получили.
– Я сделаю всё возможное, – уверил Даэв и вежливо попрощался с военачальником. – Да защитит Вас Айон.
– Да сохранит Вас Айон!
Бессмертный командующий громким шагом покинул зал. За дверьми к нему присоединились те два стражника и отвели его обратно к экипажу. Повозка тем же путём вернулась в порт. Даймон вернулся к своим людям и рассказал обо всём легату Версетти. Два легиона Арэшурата под звонкие радостные крики толпы строевым шагом отправились к воротам крепости.
Иронполис, старый полуразрушенный нежилой город в паре десятков километров от столицы Интердики, ныне служил стоянкой для воздушных судов. Он располагался за высокими, хорошо охраняемыми стражей холмами, поэтому асмодианские отряды, иногда появляющиеся в этих землях, ни разу не смогли подобраться к кораблям элийской Небесной флотилии.
Колонна из более, чем шестисот ног, покинула крепость через главные ворота и пошагала по мощёной дороге между зелёными холмами. Солнце приятно светило в затылок, но дул прохладный ветерок, поэтому двигаться было не очень жарко, даже несмотря на тяжёлые доспехи.
К вечеру легионы подошли к руинам большого города, разрушенного ещё Катаклизмом. Когда-то Иронполис был крупнейшим поставщиком металла на всей южной половине Атреи. Но, по преданию, сюда упал огромный осколок Башни Вечности и, расколовшись, похоронил под собой всё и вся. Элийцы думали восстановить город, но строить дома на чьих-то могилах они не стали. Вместо этого они возвели чудесную крепость неподалёку, а старый город до сих пор используют как грузовой порт. Как гласит легенда, по ночам в Иронполисе можно увидеть скитающиеся привидения его жителей, чьи души ещё бродят между руинами домов и сооружений. Видимо, они так и не поняли, что умерли, поэтому не смогли найти себе покой в потоке Эфира.
Как и любой разрушенный город сотни лет назад, Иронполис был похож скорее на музей: кругом обломки памятников, скульптур, ещё целые фасады некоторых домов, ярко показывающих, как жили люди до Катаклизма. Повсюду можно было найти полусгнившие предметы быта, каменные инструменты – всё, что время сберегло от неизбежного обращения в прах.
В сумерках город выглядел и вправду жутковато. От заходившего солнца тянулись длинные тени. Строения напоминали древние склепы, а камни, торчащие из земли – могильные плиты. Обстановка создавала ощущение кладбища, старого кладбища. Как ни странно, прошло уже почти девятьсот лет с тех пор, как здесь никто не живёт, но улицы не заросли кустарниками и деревьями, пушистый мох не скрыл под собой останки цивилизации. Вокруг местность за века обратилась в непролазную чащу, но здесь была просто голая земля – ни одной травинки не увидеть в руинах Иронполиса.
За высокой покосившейся стеной, одиноко росшей из земли почти в центре города, – всего, что осталось от древнего храма, на огромной ровной поляне, немного занесённой серым песком, стояли рядами массивные столбы. К ним прочными канатами были привязаны суда, отдыхающие здесь после долгих перелётов. В две линии в десяти метрах над землёй красовались фрегаты Небесной флотилии – все восемнадцать штук. Легионеры никогда не видели такое большое количество кораблей. Улыбка невольно растянулась по лицам бойцов, пусть их головы и скрывали металлические шлемы. Даже Даймон впервые за всю жизнь оказался здесь. Он довольным сверкающим взглядом рассматривал днища парящих кораблей, отмечая, насколько они всё-таки прекрасны.
