Териан вновь узнаёт в своём командующем прежнего Рэйвена. Всё-таки он действительно тот лицемерный ублюдок, каким его все считают. И всякие разговоры о скорби и жалости – лишь отвлечение внимания.

Юноша не желал становиться Даэвом. Он хотел, чтобы война как можно скорее закончилась, а потом вернуться к Сиаре и родителям. Из-за этой жажды он и бросался в бой с такой яростью. Видимо, это и заметил его легат, а потом передал Рэйвену. Что уж тут говорить, он бы проигнорировал его слова, как и всегда, если б не узнал, что Териан был знаком с Лекасом. Получается, Рэйвен не узнал бы о Териане, если б не Лекас.

Почему командующий привязался к Лекасу за время их недолгого путешествия – так и осталось загадкой. Наверное, потому что мальчиком движила месть и он клялся вернуться в Теобомос и перебить там всех ящеров, а Рэйвену это понравилось. Он обожал самоотверженность и агонию в сердце, это факт.

Териан вдруг представляет, что будет, если он согласится на предложение командующего, хоть и не до конца верит в него. Придётся отказаться от прошлой жизни, ведь Даэва ничто не должно отвлекать от возложенного на него святого бремени. Юноша чувствует, что не хочет терять близких, предавать клятвы и обещания, но его мысли прерывает Даэв.

– Я что, в игрушки с тобой играю? Я не буду уговаривать тебя идти со мной, как глупую девчонку из деревни раздвинуть ноги на сеновале. Не хочешь быть бессмертным и иметь крылья за спиной – катись к балауру и не трать больше моё время.

– Я согласен, – вдруг произносит Териан и ловит себя на том, что даже не хотел этого говорить. Само вырвалось.

– Естественно, согласен, – усмехается Рэйвен. – Ты же не идиот отказываться от такого шанса. Всё, топай в казарму и думай над именем. Через неделю у нас корабль в Сиэлу.

На этих словах командующий резко поворачивает и идёт обратно, оставляя юношу одного в недоумении. Териан провожает Рэйвена взглядом и смотрит на гладь речки.

«Что же я наделал? – думает юный воин. – Я не готов. Нет, я не готов!»

Он резко оборачивается и ищет в темноте силуэт Даэва, но того уж и след простыл. Териан сжимает кулаки и стискивает зубы от подступающего внутреннего гнева.

– Как я мог?.. – шипит он.

Юноша хочет побежать вслед Даэву и сказать, что был не прав и не готов становиться бессмертным, но он понимает, что после этого можно смело ставить точку на карьере воина, а в будущем – офицера.

Грусть и радость. Перерождение – то, чего желает каждый мальчишка. Это – то, ради чего свершаются великие поступки. Это – то, о чём рассказывают мамаши ещё с колыбели. Это – великая честь, которой удостоен не каждый. И большая ответственность. Перерождение – награда за совершённые дела, за отвагу, честь и мудрость. Но Териану нечем было похвастаться. Он прожил совсем мало, и на его счету нет великий свершений. Тогда зачем ему эта награда, если он её не достоин?

Конечно, юноша понимает, что сейчас Даэвами делают всех, кто хоть чем-то выделяется из остальных. Такова нынче нужда в крыльях, как говорят опытные полководцы. И в том числе из-за этого на душе Териана становится тяжко.

Одно мимолётное необдуманное слово – но даже оно способно так сильно изменить жизнь. Навсегда. Юный воин прокручивает в голове последние слова Рэйвена. Бессмертный командующий велел ему выбрать имя, которым он будет называться после Перерождения. А он его уже давно выбрал…

***

В голове кавардак. Териан Лекас всё ещё стоит в боевой стойке, сжимая рукояти эспадонов, но мысли его далеко. Сознание отрезвляет свист за спиной. Даэв машинально уворачивается от пущенной сзади стрелы и вдруг удивляется тому, что снова может чувствовать врагов у себя за спиной.

«Чутьё вернулось? – недоверчиво задаёт себе вопрос бессмертный. – Но почему?..»

***

Снова иная картина. Храм Сиэлы, украшенный, казалось бы, круглый год, теперь не так ярок, каким был раньше. Впереди у алтаря стоит Верховный жрец и читает молитву, которую Териан слышит за сегодняшний день уже не первый раз. У ног священника склонился такой же молодой парень, который вот-вот обретёт крылья. Териан сжимает кулаки. Он – следующий.

Юноша оборачивается – за ним стоит ещё с полтора десятка ребят, избранных Рэйвеном. Все волнуются, переживают – это видно. Но взгляды их как никогда холодны и решительны. Вот она – их судьба.

***

– Помнишь меня? – вдруг слышится голос в голове.

Териан оборачивается. Силуэты людей, здания – всё размывается и пропадает. Он остаётся один в пустоте, по которой размазан нечёткий солнечный свет. Асмодианин глядит перед собой и крепче сжимает мечи в руках – перед ним стоит не кто-то, а он сам – в точно такой же броне, шестью клинками и острым взглядом, светящимся ярким зелёным огоньком.

– Кто ты? – скалясь, задаёт вопрос бессмертный.

Второй лишь слегка щурится и говорит:

– Я – это ты.

– Ты – не я! Это ты предал меня… Это ты лгал мне все эти годы!

– В таком случае, ты лгал сам себе… – спокойно отвечает Териан номер два и медленно начинает идти к первому.

– Стой! – говорит первый и вытягивает меч, прислоняя к глотке второго. – Не подходи ко мне…

– Ты принял мою помощь однажды. Так не отторгайся и впредь.

Взгляды Даэвов встречаются.

– Я больше не в твоей власти… – говорит первый и бросает мечи в сторону. – Ты забыл, что я был магом? – в руках мужчины начинают светиться огненные шары.

Второй лишь ухмыляется. Почему он так спокоен?

Вдруг его силуэт растворяется в чёрной дымке. Териан не успевает ничего понять или сделать. Он слышит только холодное дыхание за спиной, а грудь сковывает режущая боль.

– Прости, Лис… У нас осталась последняя жизнь. И я не хочу доверить её тебе.

Призрак вынимает лезвие из груди Даэва. Тот падает на колени, прислонив руку к ране.

– Нет… – шипит он, захлёбываясь кровью. – Это у тебя осталась последняя…

В глазах темнеет. Голова раскалывается, а сознание не понимает, что происходит. «Всё позади… – доносится из недр души. – Всё позади…»

***

Сто тридцать пять лет назад.

Белуслан.

Ветер стонал, словно Айон приковал его к вершинам этих незнакомых гор. Мужчина стоял совершенно один на такой высоте, на которую раньше никогда не взбирался. Зачем ему было отправляться сюда? Здесь не было монстров, подобных тем, что оккупировали леса неподалёку от Кинунгапа, тут не было того, чем можно было поживиться.

Тут не было никого.

Лишь только птицы и мерцающие изумрудным светом кристаллы, застывшие в воздухе, как в янтаре. То истекающий из Башни Вечности и просачивающийся через ведущие в Бездну врата Эфир, который кристаллизуется годами, увеличиваясь в размерах.

Буквально вчера кто-то из банды рассказывал ему, что силы одного такого кристалла достаточно для зарядки предмета магической энергией на несколько тысячелетий. Неужели он тут для того, чтобы достать один из таких изумрудов? Но как? Он стоял в тонкой одежде, которую насквозь пронизывал холодный ветер, на площадке размером в пару квадратных метров, а со всех сторон – отвесная скала.

– Лететь. Как тогда…

Ветер дикий и необузданный. Это он говорит ему?

– Куда лететь?

– На это не нужно ответа.

Ветер трепал его волосы и срывал тунику.

– Я знаю тебя?

– Конечно…

Мороз прошёл по коже. Но не от ледяных капель дождя, начавших срываться с тяжёлых туч, которые нависли в каких-то сотнях метров над головой.

Он по-прежнему был один. Он. Ветер. Дождь. Скала. Эфир. Тучи. А ещё он – тот, кто говорил с ним. Тот, кто говорил через него.

– Кто ты?

– Я – это ты…

Изумруды Эфира, пульсируя, поплыли перед глазами.

– Это все нереально. Тебя здесь нет!

– Если нет меня, тогда и тебя тоже нет…

Дышать стало сложнее, словно кто-то забирал кислород, который он вдыхал.

Он хотел было ослабить шнуровку на тунике, но руки ему не подчинялись. Ему надо было сесть, но ноги оставались каменными.

– Что? Что тебе от меня надо?! – заорал он что было сил, чувствуя, как горло, уста и язык тоже перестают подчиняться.