— Тогда поехали домой.

— Мне не надо никуда ехать.

— Надо, ты будешь жить со мной.

— А меня ты спросил, хочу я или нет?

— Ты хочешь жить со мной, мышонок?

— Сначала объясни мне, почему ты так со мной поступил?

— Это отвратительная история о предательстве. Мой брат принес мне фотографии, на которых ты лежал с парнем в одной постели, оба голые.

— Что? С каким парнем? Я не спал ни с кем кроме тебя, это ложь! Не было этого, поверь! — Нэд взволновался до слез.

— Погоди! — Зейн вскочил на ноги. — Я не говорил, что это правда! Сначала я сгоряча так и подумал, но спасибо Алу, мы разобрались в этой гнусной истории. Ты ни в чем не виноват, мышонок.

— А Эрик?

— Эрик отправился домой, к маме. И нам пора домой. — Зейн поморщился.

Нэд посмотрел на его колени.

— Посмотри, что ты наделал! Испортил хорошие брюки! И ноги, небось, болят! — недовольно проворчал он.

— Очень! — Зейн подумал, что капелька жалости ему не помешает. — Сильно! — и добавил слабым голосом: — Поехали домой, мне надо лечь.

Мышонок засуетился.

— Поехали, — придерживая за талию, повел своего смертельно больного любимого к машине.

***

— Ты пойдешь сегодня к мистеру Таннеру, он хочет тебя видеть, — Джеймс Масден смотрел куда угодно, только не на сына.

— Но, папа, я же ничего не понимаю в этих делах. Зачем я ему? — взмолился Митч; ему совсем не хотелось идти к человеку, которого он до смерти боялся.

— Мистер Таннер сказал, что ему нужно поговорить с тобой.

— Почему именно со мной? Я не имею никакого отношения ко всему этому.

— Ах, не имеешь? А на что ты живешь? — У отца нехорошо сузились глаза. — Кто оплачивает твою учебу?

Если бы ты послушался меня и поступил в экономический, а не в этот долбанный художественный колледж, ты бы прекрасно разбирался во всем!

— Для меня это сложно, я ничего не понимаю в этих заумных цифрах, — воскликнул Митч.

— Тебя бы научили! Но ты же уперся, неблагодарный сын. Тебе всегда было наплевать на меня; ладно, можешь не ходить, пусть меня сажают в тюрьму.

— Я пойду.

Отец так и не простил неожиданного упрямства, которое проявил он, обычно покорный сын, когда дело коснулось учебы. Митч наперекор ему поступил именно туда, куда больше всего лежала душа. Хотя отец, будучи руководителем старшего звена, уже с выпускного класса начал водить его на производственные совещания, старательно приучая к будущей работе. Джеймс специально испросил разрешение на их посещения у хозяина фирмы мистера Таннера для сына, мотивируя тем, что ребенок должен изучать свою предстоящую профессию. Митч до сих пор с содроганием вспоминает каждую встречу с мистером Таннером: черные пронзительные глаза того неотступно следили за ним все время, пока шло заседание, и откровенно его пугали. Будучи от природы очень застенчивым мальчиком, он до дрожи боялся этого взгляда, да и мужчину тоже. Прошло уже три года с их последней встречи, а страх так и не прошел. И теперь ему предстояло снова увидеться с пугавшим его до глубины души Кордом Таннером.

***

Джеймс в последнее время слишком увлекся азартными играми и, спустив все деньги семьи, влез в огромные долги. Не придумав ничего лучше, он подделал документы и снял со счетов фирмы, в которой работал, несколько сотен тысяч долларов. После аудиторской проверки обман вскрылся, и теперь ему угрожало тюремное заключение сроком на несколько лет за мошенничество в крупном размере и растрату. Джеймс Масден бросился в ноги мистеру Таннеру, умоляя не отправлять его в тюрьму.

— Прошу Вас! — произнес он. — У меня сын и дочь, их некому будет кормить.

— Насколько я знаю, твоему сыну уже двадцать лет, и он сам прекрасно себя прокормит и сестру, я думаю, не бросит, — проговорил Корд.

— Митч и блоху не прокормит, не то что сестру.

— Что так?

— Он художник! — с отвращением сказал провинившийся.

— По-твоему, художники ни на что не годятся? — удивился Корд.

— Этот точно ни на что, он еще ни цента не заработал и вряд ли когда-нибудь заработает, никчемный сукин сын.

— Вот как? Тогда надо дать ему шанс. Пусть придет ко мне.

— Зачем?

— Будет отрабатывать твой долг, — холодно проговорил Корд.

— Как? — испуганно прошептал мистер Масден, сердце кольнуло: ведь это не то, что он думает?

— Ты же умный человек, Джеймс, — усмехнулся мистер Таннер, — или тебе нужны подробности?

— Я не могу!

— Почему же? — поинтересовался Корд.

— Он мой сын! — прошептал Джеймс.

— И что?

— Я не могу пойти на это!

— Как хочешь, у тебя был выбор, — мистер Таннер равнодушно посмотрел на Джеймса.

Мистер Масден принялся лихорадочно размышлять: тюрьма или сын? Трудный выбор, а с другой стороны ходили слухи, что Корд Таннер щедрый и ласковый любовник, и, может, Митчу не будет с ним плохо.

— Если он придет к Вам, все обвинения будут с меня сняты? — спросил он.

Корд криво улыбнулся. «Значит, решил продать сына?»

— Да, — подтвердил он.

— Когда ему прийти?

— Сегодня в восемь ко мне домой.

***

Отец высадил его из машины у огромного высотного здания. Митч робко подошел к стеклянным дверям, разъехавшимися при его приближении; боясь потерять остатки мужества, он торопливо подошел к охраннику.

— Здравствуйте, я Митчелл Масден, меня ждет мистер Таннер.

Охранник сверился со списком и указал на лифт.

— Можете подниматься, — разрешил он.

Выйдя из лифта, Митч оказался перед единственной на этаже дверью и несмело постучал. Та мгновенно распахнулась.

— Здравствуй, Митч, давненько я тебя не видел, — улыбнулся Корд. — Заходи.

— Здравствуйте, мистер Таннер, — Митч нерешительно перешагнул через порог. Мужчина кивнул в сторону дивана. Парень робко присел на край.

— Садись и называй меня Корд; мне кажется, странно обращаться к любовнику по фамилии, — произнес он.

— К-какому л-любовнику? — Митч похолодел.

— Ко мне.

— Я не понимаю.

— А разве отец не объяснил тебе, зачем ты идешь ко мне? — удивился Корд.

— Он сказал, вы хотите поговорить со мной.

— Значит, старый хитрец взвалил на меня обязанность объяснить тебе, что теперь ты являешься моим любовником.

— С к-какой стати? Я не собираюсь быть вашим любовником, — возмутился парень.

— Хорошо, тогда ты можешь идти, — спокойно произнес мужчина. — Скажешь отцу, что договор отменен.

— Какой договор? — недоуменно спросил Митч.

— Я избавляю его от тюрьмы в обмен на тебя.

— Отец не знал, что вы хотите сделать меня своим любовником. Он бы никогда…

— Он все прекрасно знал. И выбрал свободу. Пойдем, я провожу тебя.

Митч с трудом поднялся с дивана, отец не мог так поступить. Корд все врет! Но тут парня как будто ударило: он вспомнил уклончивые взгляды отца и то, как тот мялся, не говоря толком, зачем он понадобился его хозяину. Митч остановился от ужаснувшей его мысли. Получается, если он сейчас уйдет, отец сядет в тюрьму и виноват в этом будет он, не пожелавший поступиться своей гордостью в обмен на его свободу? И малышка Мэри останется без горячо любимого папочки, а как она это переживет? Ведь со смерти мамы прошел всего год, и девочка только стала приходить в себя, и вот теперь ее ждет новый удар. Митч застыл, если он сейчас выйдет за эту дверь, будут разрушены две жизни: отца и сестренки, если останется, то только его. Право выбора. На самом деле нет никакого выбора, парень стиснул зубы: ему нельзя уходить! Он не может оставить малышку сиротой, ему не хочется еще раз увидеть горе в голубых глазах Мэри, так похожих на его собственные.

— На сколько? — Ему это необходимо знать.

— Что «на сколько»? — удивленно задал вопрос Корд.

— Сколько времени я пробуду вашим любовником?

— Не знаю, может, месяца два или три, там решим.

Дрожащими пальцами Митч расстегнул пуговицу на рубашке, затем еще одну и взялся за следующую.

— Что ты делаешь? — спросил Корд.