— Я буду ждать звонка, — И вышел.

У Хока, стоявшего посреди кабинета на коленях, было чувство, будто совершил что-то нехорошее. Непонятное беспокойство охватило душу, но он решительно его отмел. К черту все! Просто мальчик обиделся, что его не удовлетворили, но в следующий раз он все исправит! Его мальчик не пожалеет о своем бывшем любовнике!

Дереку даже не пришлось гадать, кто оговорил его перед мистером Синклером. Был только один человек, которому это было выгодно. Стиву, притворяющемуся его другом. Парень не понимал, как можно было такое выдумать. Ради чего тот сломал ему жизнь? Ради этой проклятой должности? Всю дорогу до дома Дерри мучил себя вопросами, медленно ковыляя по улице. С неба сыпала неприятная осенняя морось, покрывая все вокруг водяной пылью, и он ежился, продрогнув в легкой курточке. Ему хотелось поскорее добраться до дома, но, к сожалению, денег на такси у него не было.

Впервые за все время его убогая квартирка показалась ему райским жилищем. С трудом стянув с себя мокрые вещи, он забрался в ванну, не дожидаясь пока она заполнится горячей водой. Целую вечность сидел, глядя на свое оскверненное тело и на постепенно проявляющиеся синяки, оставленные грубыми прикосновениями Хока. Бесконечно долго тер кожу, но от запаха мужчины избавиться не получилось. Ему казалось, что тот въелся в него, как клеймо хозяина.

***

Придя на следующее утро на работу, он узнал, что Стива назначили начальником их отдела. Дерек горько рассмеялся. Стив все-таки добился своего. Он встал и пошел к нему в кабинет, ему очень хотелось посмотреть в глаза человеку, предавшего его.

— Стив, за что ты так со мной? — спросил он, как только вошел в комнату.

— А что я сделал? — Стив так натурально удивился, что не знай Дерек правды и сам бы поверил, что бывший друг действительно ни в чем не виноват.

— Ты прекрасно знаешь, что ты сделал! — возмутился он.

— Я ничего не знаю! И вообще мне некогда с тобой разговаривать! Я иду на совещание. Подготовь мне отчет на завтра! — взглянув на него свысока, сказал Стив.

— Сам готовь!

— Как ты смеешь так со мной разговаривать? Ты кто такой? И никогда мне не перечь! Или может мне пожаловаться мистеру Синклеру, что ты отлыниваешь от работы? Тебе быстро найдут замену! — злобно прошипел Стив.

— Не надо, — Дерек отступил.

— К обеду жду готовые документы! — надменно проговорил Стив. Теперь он начальник, и его обязаны слушаться! А еще он знал, что простодушный Дерек, с мягким характером, просто по природе своей не умел сопротивляться и им можно было вертеть, и пользоваться как угодно.

Дерри, понурившись, направился на свое место. Напрасно он ходил к Стиву, этому человеку плевать на него, и его совершенно не мучает совесть за мерзкий поступок, совершенный им.

На каждый звонок телефона Дерри вздрагивал всем телом, но ожидаемый вызов в кабинет принял с покорностью существа, привыкшего уступать. Он поднялся со стула и на дрожащих ногах двинулся навстречу своему личному кошмару по имени Хок. Хозяин уже ждал его в коридоре.

— Сегодня поедем ко мне домой, меня не устраивает быстрый перепих в офисе, — заявил Хок и направился к лифту.

Дерек безвольно поплелся за ним. Ему было все равно, где будут терзать его тело, только бы все быстрее закончилось. Но у Хока были другие планы. Он решил, что в качестве постоянного любовника парень ему отлично подходит, а значит, нужно постараться его очаровать.

Привезя Дерека в свою квартиру и заведя его в гостиную, предложил:

— Выпьешь чего-нибудь?

— Нет.

— Может, вина? Шампанское? — Хок прошел к бару и задумчиво уставился на бутылки, не представляя, что предпочитает его мальчик.

— Нет.

— Хочешь есть?

— Нет.

— Может… — Хок обернулся и изумленно уставился на Дерека, который, сняв с себя брюки и белье, лег грудью на диван. — Что ты делаешь?

— Я готов, приступайте, — глухо пробормотал Дерек.

— И к чему, по-твоему, ты готов? — мужчина подошел к нему.

— Исполнять свою обязанность.

— Какую обязанность? — Хок встал рядом на одно колено, опираясь на него локтем.

Парень растерянно смотрел на него и молчал.

— Дерри, я не хочу, чтобы все происходящее между нами было обязанностью, — сказал Хок.

— …

— Ты нравишься мне, олененок, — ласково улыбнулся мужчина.

Дерек смущенно покраснел, такого он не ожидал.

Хок пересел на диван и притянул парня на колени. Невысокий, изящный, тот идеально подходил его мощному телу.

— Какие у тебя горячие щеки, — мужчина нежными поцелуями прошелся по алеющим щекам. Ласково лизнул губы. — Пустишь? — прошептал и нырнул языком в с готовностью приоткрытый рот. Долго целовал, слегка посасывая язык. Дерек, тихонько постанывая от наслаждения, дрожащими пальцами зарылся в волосы Хока, притягивая его ближе. Ему не хотелось прерывать поцелуй, от которого так сладко кружилась голова. А Хок не торопился, как будто чувствовал, что его олененок нуждается в поцелуях. Он аккуратно освободил тело парня от оставшейся одежды и стал нежно гладить спину. К его безмерной радости Дерек оказался очень чувствительным: на каждое прикосновение отзывался дрожью и трепетал от возбуждения. Хок провел пальцами по его члену, и Дерри дернулся навстречу, пытаясь плотнее прижаться к ласкающей руке. Мужчина, обхватив его возбужденную плоть, задвигал рукой, впиваясь в мягкие губы жадным поцелуем. Дерри выгнуло в оглушающем оргазме. Открыв ошалевшие глаза, он испуганно уставился на пятна спермы, покрывающие костюм Хока.

— О, Господи, я испачкал вам костюм, я… Я сейчас почищу, — он неловко попытался сползти с колен, но удерживающие его руки не разжались. Парень покраснел от стыда, представив себе как он выглядит со стороны: абсолютно голый, в развратной позе, с раскинутыми ногами, на коленях мужчины.

— Не смущайся, олененок, — Хок подхватил его на руки и понес в спальню. Положив свою ношу на кровать, принялся раздеваться. Дерри, уставился на него и, несмотря на свое смущение, никак не мог заставить себя отвести глаза от этого потрясающего зрелища. Тело мужчины было просто великолепно, его мощный торс покрывали черные волоски, тонкой нитью сбегающие по прессу вниз. Дерри удручено потрогал свой мягкий животик с едва заметными кубиками пресса. А у Хока, даже на вид, — твердый! А уж о такой мускулатуре не стоило даже и мечтать. Чертов бронзовый Аполлон! А ноги! Крепкие мышцы, сильные, стройные. Дерри расстроенно глянул на свои: тонкие, длинные, покрытые белой и настолько прозрачной кожей, что даже венки видны. Не стоило сравнивать себя с мужчиной, ничего кроме огорчения это не принесло.

Хок забрался на кровать и, раздвинув колени парню, уютно расположился между ними. Потянулся к губам, слегка припухшим от недавних поцелуев, долго и с наслаждением выцеловывал влажный жар рта, жадно ласкал тело. Дерек, непривычный к таким откровенным ласкам, немного пугливо сжимался от нетерпеливых рук мужчины. Но Хок добился того, что он, наконец, расслабился и стал не менее жарко отвечать на призыв его тела. Изнемогая от желания, затопившего с ног до головы, Дерек жалобно стонал и извивался под горячими губами мужчины. Хок, ставя на нем собственнические метки, спустился к паху и, не медля ни секунды, алчно всосал в рот его член. Дерри от пронзительного удовольствия, выгнуло до хруста костей. Он, уже не чувствуя ничего кроме горячего рта мужчины, не заметил, как тот, тщательно подготовив его и смазав свой член, сменил рот на руку и стал в него входить. Только от неожиданной боли он дернулся и попытался выползти из-под мужчины.

— Сейчас, олененок, погоди. Все пройдет, — Хок приник к его рту, успокаивая и заново возбуждая. Дав привыкнуть к вторжению, он стал медленно двигаться, осторожно ускоряясь и поглаживая плоть любовника.

Но слишком узкая и жаркая глубина манила, и он, уже не контролируя свое тело, стал безудержно врываться в Дерри, толчок за толчком ведя обоих к пику наслаждения, накрывшего их почти одновременно жгучим жаром. Хок, совершенно обессиленный, просто свалился на парня, слегка отдышался и откинулся на постель. Дерри нерешительно положил голову на тяжело вздымающуюся грудь любовника. Он не знал, как это воспримет мужчина, но надеялся, что тот его не оттолкнет: ему очень хотелось нежности. Хок с удовольствием закопался пальцами в мягкие пряди волос парня, ласково их перебирая. Лежать в уютных объятьях мужчины было приятно, и Дерри, довольно жмурясь и тихонько мурлыкая, задремал.