– Что ты имеешь в виду?

– Существуют ли проходы, лазы по которым можно незаметно пробраться на территорию завода, а затем также его покинуть.

– Нет, конечно. Я бы знал, – изрёк Карасёв, чувствуя, как у него учащённо забился пульс и вспотели ладони. – А что случилось?

– Наша служба охраны ночью засекла на территории постороннего человека. Когда его стали искать, он, как сквозь землю провалился.

– Может быть, им померещилось?

– Возможно, – проронил Гиревич. – Ну, тогда извини за беспокойство.

Связь разъединилась.

Карасёв подумал о Гиревиче. Он знал, что Ашот бросил занятие врачебной практикой в частной клинике и теперь работает в столице в крупной международной компании. Земля полнится слухами и некоторые из них до него доходили. Хорошо зная Гиревича, ему нетрудно было сделать вывод, чем он там занимается.

Карасёв ненавидел Гиревича за то, что тот увёл у него любимую женщину Розалию Шихман, на которой он хотел жениться. Но Карасёв не привык сдаваться и надеялся, что когда-нибудь вернёт свою возлюбленную. Он поддерживал добрые отношения с её отцом – Геннадием Шихман, с которым провёл трудные годы на соседних нарах.

Геннадий Шихман ему благоволил и хотел, чтобы именно Вадим был мужем дочери Розалии. Ашоту Гиреевичу Геннадий Шихман не верил, презирал его, хотя виду не подавал, и об этом хорошо знал Вадим Карасёв.

Две недели назад Карасёву позвонил Ашот Гиревич и напомнил о долге, скорее это был не возврат долга, а странная просьба. Ашот просил предоставить ему в аренду максимум на месяц здание бывшего завода научных приборов, для демонстрации и продажи зарубежным партнёрам новейшего оборудования. Для Карасёва это было пустяковым делом, так как приборы и станки, которые он там хотел разместить, должны были поступить только через два месяца. Карасёв планировал запустить цех по производству ювелирных изделий. Здание всё равно пустовало, и он согласился его передать на время в ведение Гиревича.

А когда Гиревич выставил охрану и запретил кого-либо пускать на территорию, Карасёв заподозрил его в тайных махинациях. На просьбу показать ему оборудование, от Гиревича был получен отказ.

У Карасёва взыграло любопытство, и он решил воспользоваться подземным тоннелем, который не значился в общем плане завода, ранее был засекречен, ибо в советскую бытность предприятие относилось к оборонному ведомству. Ключи от дверей хранились в его сейфе.

Ночью Карасёв проник на территорию предприятия. То, что он там увидел, повергло его в шок. На ящиках с оборудованием были предупреждающие знаки радиационной опасности. Когда он увидел тёмную фигуру приближающегося охранника, то тем же путём покинул территорию.

Телефонный звонок Ашота его немного озадачил. Похоже, охранник его заметил и доложил руководству. Отсюда обеспокоенность Гиревича. Размышляя об этом факте, Карасёв пришёл к заключению, что здание и территорию завода Гиревич использует как временное пристанище для дальнейшей транспортировки оборудования связанного с атомной промышленностью. Он не верил, что Гиревич был допущен в атомную отрасль. Похоже, это был нелегальный бизнес, сделал вывод Карасёв. Опасный бизнес по большому счёту его не касался, потому что к нему не имел никакого отношения, ведь пустующее здание завода он сдавал официально в аренду. Но всё равно контролировать объект, он обязан был, поэтому дал задание начальнику службы безопасности Родиону Рыбакову всё выяснить.

Родион Рыбаков был блондином с практически бесцветными глазами. Он был среднего роста, средней упитанности, физически хорошо развит. Ему сорок шесть лет, за плечами более двадцати лет на оперативной работе в уголовном розыске. Служба оставила отпечаток во всём его облике. На бледном лице почти всегда наглое самоуверенное выражение. За период работы в полиции против него несколько раз возбуждали уголовные дела за то, что он пускал в ход кулаки против подозреваемых лиц, и каждый раз он выходил сухим из воды. Трижды женат и все жёны уходили от него после трёх – пяти лет совместной жизни из-за его скверного характера и работы, на которой он проводил всё своё время.

Но была у него и положительная черта, он считался умным оперативником, но отнюдь не гением в своём деле. Рыбаков добивался успеха терпеливым и методичным трудом, путём длительного поиска. Вот поэтому такая его черта понравилась Вадиму Карасёву, и тот предложил Родиону Рыбакову работать на него за деньги, превышающие зарплату оперативника в несколько раз, и майор полиции не устоял.

Прежде, чем полететь в Екатеринбург, Борис Кравцов связался со своим коллегой – капитаном Есиповым, предупредив его, что прилетит поздним рейсом. Тот должен был его встретить.

Когда самолёт приземлился на аэродроме «Кольцово», Борис Кравцов по телефону связался с Есиповым и узнал, что тот ждёт в зале ожидания.

Пока Кравцов получал багаж, острый, профессиональный глаз Есипова выхватил из толпы курчавого со смолистыми волосами смуглого мужчину, который пристально наблюдал за каждым шагом Бориса Кравцова. Мужчина был в джинсовых штанах и в серой футболке, в руке небольшая туристическая сумка.

Сергей Есипов был толковый оперативник. Кравцов уже работал с ним. Есипов был среднего роста, худощавый и достаточно бойкий человек с грубым лицом, впалыми щеками и птичьим носом. У него была спортивная стрижка тёмных волос. Он был одет в голубую сорочку с коротким рукавом и светлые брюки.

Капитан Есипов, подошёл к двум полицейским, дежурившим в аэропорту, представился им и показал на подозрительного парня, который не совсем профессионально, пристально наблюдал за Борисом. Он попросил полицейских проверить у мужчины документы, так как тот ведёт себя явно не адекватно.

Полицейские тут же отвели подозрительного мужчину в комнату для досмотра. В это время Кравцов получил багаж и присоединился к капитану Есипову.

Есипов приветливо улыбнулся при виде сослуживца. Он всегда испытывал определённую зависть к успехам этого видавший виды оперативника. «Не хотел бы я быть его противником», – подумал он.

– Привет, Борис! Каким ветром тебя занесло в наши края?

– Всё расскажу, но чуть позже, – изрёк Кравцов.

– Я не видел тебя, целую вечность. Ты был в отпуске?

– Отпуск? Я не припомню, что означает это слово. Но я был бы весьма счастлив, оказаться на черноморском побережье в обществе красивой девушки. А ты уже отгулял отпуск?

– Я еду через месяц в Сочи.

– Рад за тебя.

Оперативники вышли на улицу и сели в служебную автомашину, которая отвезла их в отель «Тысяча и одна ночь», где Есипов забронировал для сослуживца номер.

Они поднялись на третий этаж и вошли в полулюксовый номер, который оказался весьма приличным.

– Дело предстоит не из лёгких, – принялся вводить Есипова в курс задания майор Кравцов. – Необходимо найти Евгения Краснина. По той информации, которая у нас есть, Краснин в прошлом талантливый инженер, в советское время работал в закрытом учреждении над проектом «Луч». В то время реализовать этот проект ему не удалось. Похоже, ему удалось реализовать этот проект в наши дни.

– В чём суть проекта «Луч»? – спросил Есипов.

– Это уникальная технология производства родия, которую Краснин собирается продать на запад. А это мы допустить не можем, – проговорил Кравцов. – Этим делом уже заинтересовались. Накануне в Москве я заметил за собой слежку. Это был спортивного вида смуглый, кучерявый парень. В самолёте этот парень пристроился в кресле за моей спиной, но полицейские в аэропорту его задержали.

– Я тоже на него обратил внимание, это был явно не профессионал, – сказал Есипов.

Кравцов улыбнулся. – Выходит, его задержание не случайность, а твоих рук дело.

– А что мне оставалось делать? Ну не тащить же его за собой на хвосте через весь город. Пришлось вмешаться и напустить на него полицейских.

– Молодец, – изрёк Кравцов.

– С чего начнём?

– Завтра с утра займись перечнем вот этих вопросов, которые я набросал, пока летел в самолёте, – сказал Кравцов и передал ему исписанный лист бумаги. – А я буду работать по своему плану. У меня в руках оказался конец ниточки, за которую я намерен потянуть.