Моя душа очнулась раньше, чем тело,
Я живу в теле, я — и есть тело!
Куда душа делась — не ваше дело!
*
Не шепчите мне в уши, зануды-кликуши:
Надо маму слушать, надо папу слушать,
Не в кулак дрочить, а морковку кушать,
Не прилично ругаться и со взрослыми спорить,
Так нельзя орать и людей беспокоить!
припев:
А мне плевать на это,
Это — моя планета!
У меня есть крылья,
И машу миру в рыло!
Сииииииние, сиииильные,
Мои крылья — агрессивные,
Они вспарывают воздух,
Звенят металлом.
Я не навозник! Блядь!
Я бабочка-фарфалла!
*
Я устал от брехни, от навязчивой фальши,
Хватит быть детьми, пошлем всех подальше!
Я бы выбрал, пожалуй, любовь и свободу!
Дайте мне уйти, с вами душно... Уроды!
Вдруг дверь открылась, и на пороге столкнулись Мати и Гуль. Сай подобрал челюсть.
8-9
Письмо из Парижа Гарри получил прямо во время обеда. Слава Мерлину, сыновья отправились на футбольный матч в Ливерпуль, а Лили за столом уже не было. Нахватав с большого блюда свежих печеных моко, она с подружкой, целый день болтавшейся в доме Поттеров, убежала в сад: сегодня плели какие-то “жутко прикольные” пояса, и все деревья были перемотаны разноцветными шнурками. Коржик уже дважды поработал мухой, с азартом путаясь в этих силках и сетях, чем вызывал вспышки недовольных девичьих визгов и ворчание спешившего на помощь эльфа. За этой кутерьмой почти никто не заметил появление почтового лебедя, который, ещё на подлёте разобравшись в обстановке, решил направиться прямиком к адресату, минуя милую, но шумную и немного странную компанию любвеобильных собак, радостных подростков и воинственных эльфов, бегавших друг за другом по газону. Айвенго, сложив крылья, грузно приземлился на пол в столовой и, проскальзывая лапами по паркету, громко сообщил Поттеру о своём прибытии. Тот чуть не оторвал с шеи лебедя тубус с письмом — так разволновался.
Вскрыл конверт. Пробежал глазами записку. И запустил в стену гранёной солонкой! Айвенго на всякий случай раскрыл крылья и поковылял поближе к спасительному окну. Вслед за солонкой в ту же стену, оставляя на шёлковых обоях неприятные кроваво-томатные подтёки, полетел соусник, за ним графин с киршем (1) и супница. Когда Поттер схватился за волшебную палочку, лебедь в ужасе метнулся на подоконник, но споткнулся и врезался в кадку с лимонным деревцем, притаился за ней.
Гроза миновала довольно быстро. Главный аврор умел обуздать себя. Несколько взмахов палочкой — и комната была приведена в порядок. Самообладание тоже.
Поттер ещё раз перечитал послание, поморгал, потёр переносицу, хмуро посмотрел на лебедя, как ни в чём не бывало чистившего левое крыло влажным клювом. И стал читать в третий раз. С конца в начало...
“Ваш, Скорпиус Малфой, you welcome… мальчатинка... тело в вашем распоряжении... хотите меня... ответная откровенность... Боже мой, да не такой откровенности я от тебя ожидал, юный, отчаянный, гордый Малфой! Чего вообще хотел? Написал же всё, понятно и честно. Наверное, это ответ на предыдущие письма? Точно. Сай, похоже, моего последнего объяснения не получил. Или это письмо задержалось. Что же у тебя на уме, Скорпиус? А на душе, если ты мне пишешь такое? Ведь понятно же, просто пробивает от письма твоим настроением, резким, неровным, мечущимся из крайности в крайность. Ну, хорошо, а если я соглашусь? А я ведь могу! На это твоё прямое предложение переспать и отстать? Соглашусь, обрадуюсь такому раскладу поиметь молодого знаменитого мальчика? Дашь? Подставишься? И что потом? Господи, какой дурак. Чувствуется, что за всё отвечает сам и решает всё сам, нет рядом взрослого, который поможет, наставит, просто подзатыльников навешает. Рано повзрослеть — не значит не совершать ошибок и не расшибаться. Вот я до сих пор иногда творю, сам не понимаю что. А тут молоденький парень, выброшенный в жестокий мир. Я, сирота, в детстве не был один: Дамблдор, Сириус, Хагрид, миссис Молли — всех не перечислить, кто был со мной рядом. Даже тот же Снейп, который, как оказалось (эх, слишком поздно...) с первого курса не оставлял меня своим покровительством... да... А тут юный маг, получивший домашнее образование, вынужден жить сразу в двух мирах и не чувствует за спиной надёжных плеч. Трудно ему, лебедю, вот и разбивает грудь в кровь, как та его любимая птица, прорываясь к другу, к любви, к своему пути. Ничего, всё образуется. Хорошо, что я написал Саю те слова. Он мудрый мальчик, поймёт. И хорошо, что я не стал трепаться про любовь. Придёт и для этого время. А не придёт — значит, не буду жалеть о сказанном. Сольвай прочитает моё письмо и всё будет знать. Даже если я ему совершенно не нужен в этом смысле — пусть так! — но на моё плечо, на мою поддержку он всегда может рассчитывать”.
Гарри тяжело вздохнул. Из конверта выпала ещё и колдография... Да уж. Товар «лицом»? В горле защекотало, плечи и низ живота наполнились тяжестью — примитивная реакция тела на такой откровенный раздражитель. Белокурый обнажённый парень в максимально соблазнительной и предельно раскрытой позе. Типа, я твой, я весь для тебя, бери меня, сюда, сюда, вставляй — и понеслись! На что Сай рассчитывал, посылая такую свою фотку? На то, что у Поттера разорвёт яйца от возбуждения? Или на то, что станет мерзко? Ах, мистер Мотылёк, плохо же вы знаете Гарри Поттера, совсем не знаете...
Те откровенные фотографии Сванхиля, что Поттер изъял у Гарциха и вынужден был приложить к его делу (благо, что засекреченному), можно считать невинным портфолио на эротическую тему. А это колдо за каким хреном Сай делал? И интересно, сам делал или его партнёр? Вот они, нравы современной молодёжи! Раньше сексом при свете стеснялись заниматься, а сейчас... Э, стоп, Поттер! Что за брюзжание? Мало ли, зачем и при каких обстоятельствах молодой парень сфотографировал себя в таком ракурсе? Если это не фотографировать, то не значит, что этого не существует в природе. Глазам при половом акте и не такое открывается, стало быть, не будьте, господин лицемерный моралист, двуличным ханжой. Парень не в журнале это опубликовал и не на стенку повесил, а прислал тебе. С какой целью? А с какой ты, взрослый мужик, его дразнил и при этом испытывал удовольствие? Получил в ответ адекватную реакцию — только и всего.
Гарри почти спокойно посмотрел на колдографию: даже особая эстетика наблюдается, занятно. Порно интимного архива. Извращение? Ну, почему? Нормально. Просто такое или никому никогда не показывают, да и сами смотрят в исключительных случаях, снимают не чтобы лицезреть, а ловя особый кайф от процесса съёмки; или показывают за очень большие деньги, когда само понятие стыда, приватности, внутренней морали тонет в нулях после первой цифры ценника.
Мельком подумалось, что его, в принципе, не удивил такой снимок, не особо сдёрнул даже. Странная реакция? Отнюдь, он сам, будь на месте Сая и решись предложить себя надоедливому старпёру, наверняка отправил бы какую-то похожую открыточку. Ну, красивый соблазнительный мальчик, колдо выполнено с определённой долей вкуса и специфического эстетизма. Гарри просто порвал карточку и поджёг от волшебной палочки. Зачем? А хрен его знает... Огня захотелось... Не хранить же это; если у них с Саем что-то получится, то воспоминания об этом письме и этом снимке не будут доставлять им приятных минут. Если не получится... — тем более... Да и всё то, что есть на снимке, Гарри сможет увидеть воочию, и не только увидеть... Перед глазами стояла не картинка гениталий и соблазнительной позы предлагающего себя к совокуплению парня, а его лицо за секунду до того, как было сделано это фото и через миг после: серьёзные, немного усталые глаза... ни капли похоти, взгляд гладиатора, выходящего обнажённым на бой с самой Жизнью. В руках — два меча, из защиты — только пояс и наплечник. Или она, Жизнь, меня поимеет на глазах у ревущей бешенством арены, или я всажу ей по самые гланды!..
Огонёк быстро потух, от колдо остались лишь чёрные, извивающиеся, будто живые, стружки, а в голове — одна-единственная мысль: «Как жаль, что тебе, мой мальчик, приходится всё время сражаться. Разреши мне идти с тобой рядом и защищать в бою твою спину. Это всё, чего я, если честно, хочу сейчас...»
