— Сладких снов, Китёнок. — Свечка, влажно блестя глазами и губами, усмехнулся и продолжил свою «колыбельную».
.......................................................................................
(1) Имеется в виду минимальный стандартный вес порошкообразных наркотиков, завёрнутых в бумажку (без подробностей).
(2) Десинхрония, диаритмия — явление несовпадения ритма человека с дневным ритмом, вызванное ночной работой, переходом на летнее время или быстрой сменой часовых поясов при перелёте на самолёте.
(3) Харидж или Харвич (Harwich) — английский город и глубоководный порт, гавань в районе Тендринг, графство Эссекс, на берегу Северного моря, используется в том числе и для паромного сообщения с материком.
(4) Дорогой респектабельный район Копенгагена, здания стоят прямо вокруг озера.
(5) Логотип парома.
====== 24-7 ======
Скорпиус поднялся по длинной каменной лестнице и остановился перед окованной дверью. Ему почему-то стало немного страшно: делать шаг на порог собственного замка, пусть и не фамильного, но самого всамделишного, для юного наследника древнего рода британских магов, родившегося и выросшего на чужбине и в детстве постоянно ненароком слышавшего предания об утраченном семейном поместье Малфой-мэнор, — это, знаете ли, не так просто.
Поттер из-за его спины протянул руку и толкнул дверь за массивную металлическую ручку в виде когтистой птичьей лапы, та медленно бесшумно открылась. Сай ожидал, что эта дверь обязана скрипеть, должна просто распарывать пространство издевательским противным голосом несмазанных петель, но нет — ни единого звука, и только тёмный коридор впереди.
— Разрешите зайти, Ваше сиятельство, в ваше досточтимое владение? — Пощекотал его Поттер под мышкой. — А то я долго странствовал и вот достранствовался, устал, и телом и духом, сейчас паду к вашим благородным нижним конечностям и скончаюсь.
— Не смешно, — волнение и смущение Скорпиуса выстрелило хмурым взглядом, — из меня хозяин, как из Упыря белый воротничок. Хотя... валяйте, сэр странствующий рыцарь, заходите, будьте как дома, сейчас слуг позову. Кончать-ся необязательно. — Он нашёл в себе силы смягчить так некстати накатившую драматичность момента и просто переступил через высокий каменный порог.
Первое, что запомнилось, то, что Скорпиус потом вспоминал до глубокой старости и о чём даже написал для Гарри (разумеется, иносказательно) красивую балладу, — это запах (нет, не так, дух) древнего замка, жилища, которое за всю свою семисотлетнюю историю не было ни заброшено, ни покинуто, ни разграблено, ни опозорено, в котором столетиями, хоть и с некоторыми перерывами, жили люди, благородные господа и челядь, сильные и смелые воины, государственные мужи, прекрасные девы, возлюбленные (и не очень) жёны, капризные дети, свободные художники и даже бумагомаратели; все они любили и уважали свой кров, преумножали его добрую славу и уют, делились с его стенами собственными эмоциями, проветривали его, мыли в нём окна, ухаживали за деревянными деталями интерьера (э... корявая надпись на двери в кладовку «Bekkie hath kroosked leges… aye grosst tits… Eg hav cheekin Booly John» (1) не считается), скребли плиты полов, чистили дымоходы, частенько сушили на солнышке гобелены и прочий текстиль и вообще сделали всё, чтобы Соколиный охотник спокойно и достойно прожил семь столетий. Если бы не магический конфликт... А впрочем, даже он, и пожар, пошли Сталкеру только на пользу: новые хозяева, похоже, взялись за реставрацию: вон — строительные леса и лестницы, бочки со смолой и новые балки (но не свежеструганные, а почти ровесницы самого замка), в углу — эскиз витража, камни для «чёрного» очага, горки штучных кирпичей, заготовки для массивной мебели, а здесь — глина в корытах и даже гончарные круги... Сольвай с удовольствием втянул носом запах своего замка и разулся у входа в большой зал — топать по этим полам в резиновой обуви было кощунством.
— Сколько тут этажей? — Можно подумать, что его сейчас это и вправду интересовало.
— Пять, — отозвался Поттер, замешкавшийся с чемоданами. — Два — хозяйственные, ниже ватерлинии; этот, самый высокий, и два над нами. — Он устроил вещи Сая и включил свет. — Ещё есть выход на крышу, там площадка для сторожей. Красотища, простор, но лазить пока опасно. Так, а жилые комнаты — на четвёртом, пойдём? Только главная лестница пока не готова, придётся по временной подниматься с нижнего этажа.
— Ничего, зато ноги потренируем. Эх, жалко, что тут электричество. — Печально кивнул Сольвай на светильники, стилизованные под свечи.
— Да, от генератора отказаться не удалось, его в 30-е годы поставили, тогда еще законов не было об аутентичной заморочке; хотя правильно, как думаешь?
— Ага, не декорация же.
— Ну вот. — Гарри продолжил импровизированную экскурсию, а сам подумал: «Правильно сделал! Умный я Поттер! Налью себе стопарь в виде поощрения». — Здесь магглы работают, ещё замку нужна современная вентиляция, да и пользоваться факелами совсем неудобно: копоть и запах жжёного масла — не очень-то романтично. Но можем наколдовать по случаю. В остальном исторический облик почти соблюдён.
— Да я не против современных благ, — Сай, рассматривая всё вокруг, медленно вертел головой, — конечно, нам же здесь жить, а не одну ночь перекантоваться. Пусть будет свет!
Гаррино сердце на эти слова («нам здесь жить...») сжалось от очень приятного чувства: будто его погладила рука родного человека.
Полуразрушенная, со следами пожара, деревянная лестница без поручней, с пошатывающимися подгнившими и порядком обгоревшими ступеньками (кое-где заменёнными на временные алюминиевые, пока вытачивали новые из морёного трёхсотлетнего дуба, поднятого из болота) прилепилась к закопчённым стенам шахты, разделявшей замок на две части, здесь же тянулись наверх дымоходы и вентиляция с подвального этажа.
— Если бы шли вниз, я решил бы, что в подземелье. — Поёжился Сольвай. Последний его слог подхватило эхо. — Не удивительно, что тут призраки обитали. Я себя чувствую очень древним дворянином, захотелось побренчать шпорами, поправить перевязь шпаги и застегнуть на все крючки колет.
— Ха, колет! Хоть он и не из этой исторической эпохи. Во времена расцвета Сталкера носили... не знаю, рубахи, латы, кольчуги, плащи? Я в маггловской одежде не очень разбираюсь. Магам в этом смысле проще: мантия в вариациях — историческое постоянство.
Сай чуть споткнулся, и Гарри, поднимавшийся следом, поддержал было его за талию, но быстро отвёл руку: Сванхиль — не девица, обидится. А так хотелось приобнять его, аж ладони зачесались.
— Никогда не носил мантию. У отца хранилась одна. — Сольвай нахмурился, Гарри не видел выражения его лица, но почувствовал это. — А шпага мне идёт? — Белокурый провокатор качнул перед носом Поттера бёдрами, совсем не вульгарно и не по-женски, наоборот, это движение сразу родило перед гарриными глазами картинку: юный стройный рыцарь в бою ловко уворачивается от выпада противника и виртуозным обманным движением вгоняет кончик своей шпаги ему под рёбра. От видения бросило в жар, воображение, настроенное весьма сладострастно, поскакало дальше: и вот молодой белокурый рыцарь уже бросает свою шпагу в угол на сундук, замшевый колет — на спинку стула, рубашку с брабантскими кружевами — на кровать, туда же летят его чулки, штаны... Это всё Поттеру не очень-то понравилось: много ли найдётся сорокалетних мужчин, готовых испытывать радости подросткового (то есть почти бесконтрольного) возбуждения по нескольку раз в день?
— Так видел же тебя с рапирой у Ваньки. Сойдёт, нормально. — Он решил чуть похерить тему, ну невыносимо же!
А Сай, как на грех, всё время тормозил, уделяя внимание диковинному внутреннему устройству не до конца отремонтированного замка, и рассеянный от костюмированных эротических фантазий Поттер то и дело натыкался на его горячую спину. Ну и на что там пониже спины. Волосы Сольвая под местным скудным освещением приобрели розоватый, вернее, абрикосовый оттенок, казалось, что в них завёлся свет — и поэтому их очень хотелось потрогать. Но после секса в туалете Гарри твёрдо решил быть сдержанным и не обращал внимания на желания своего в последнее время неприлично помолодевшего (судя по взбесившемуся либидо) тела. Старался не обращать. Пытался.
