Теперь, пересматривая эти события, Като понимал, что с ними стало, во что превратила их кровь Идущего-По-Головам. Из-за того, что Делик в момент перевоплощения был опустошен, как изнутри, так и снаружи, кровь сама заполнила эту пустоту. Мальчик подвергся очень сильным изменениям благодаря своему состоянию. Если бы только Като знал, то он никогда бы не позволил Делику пить эту гадость! Если бы он только знал! Но теперь слишком поздно сокрушаться – сделанного не вернуть. Эта вечная улыбка-ухмылка, почти не слезающая с психоделического мальчишки являлась лишь тенью его прошлой теплой и согревающей улыбки. Он делал это не намеренно, просто воспоминания прошлой жизни, попавшие под воздействие крови, сами превратились в нее. Точно так же дело обстояло и с привязанностью Делика к нему, которую сам психоделический мальчишка объяснить не мог. А секс... Постоянное желание Делика заниматься с Като сексом являлось последствием душевной травмы и любви, что питал к нему тот, прошлый Делик, который являлся настоящим. Только вот любовь шестилетнего мальчика была вовсе не такой, она была братской, а превратилась в плотскую, которая впоследствии переросла в глубокое сильное чувство.

Что же касается самого Като, то ему стали понятны и свои изменения. Привязанность к Делику у него осталась, ровно, как и острое желание защитить мальчишку, исполнить любой его каприз, вернуть улыбку и сделать счастливым. Като ведь раньше и сам не понимал, почему эти чувства так пылают внутри него. И, конечно же, ошибки, с ним остались его ошибки. Словно злой рок, они преследуют его до самой смерти. Эти ошибки тянутся за ним с самого его рождения. Он до сих пор продолжает жалеть о каждой из них. Если бы он не отпустил Делика одного, если бы он не отправился к кругу богов Акай Рю, если бы был осмотрительней и заметил ловушку хранителей раньше, если бы не убил родителей Кея, если бы... Все эти если бы вертелись в голове, превращаясь в рой надоедливых пчел, которые, грозно жужжа, кружили и больно жалили в самые уязвимые места.

Кровь изменила их обоих за считанные минуты. Като обрел внешность восемнадцатилетнего парня, а его левый глаз превратился в звериный, кожа вокруг него обросла леопардовой шерстью. За столь короткий промежуток времени кровь успела много изменить и внутри Като, немного перестроив его характер и мировоззрение. Однако парень все еще помнил о мести и о том, что произошло. Статуя, что держала флейту, зашевелилась, разжимая руки и позволяя новорожденному богу забрать свой артефакт. Като покрутил флейту в руках, словно она была какой-то непонятной диковинкой, а потом нажал на потайную кнопку, наблюдая, как выдвигается скрытое лезвие. Что ж, ему она определенно нравится. Парень повернулся назад и увидел Делика, сидящего на краю чаши и вертящего в одной руке косу. Отчего-то он совсем не удивился сильно изменившейся внешности мальчишки, который теперь выглядел на четырнадцать. Его волосы стали ядовито-фиолетовыми, а на лице появилась наглая ухмылка. Только глаза, только зеленые глаза оставались все такими же. Его грязная растянутая кофта теперь еле прикрывала срамные места, зато рукава стали в пору. От прежнего Делика, казалось, не осталось и следа, но почему-то Като этого не заметил, словно он всю свою жизнь знал только такого Делика. Сила, что обрел психоделический мальчишка, была неимоверно огромной благодаря все тому же состоянию, в котором он испил крови Идущего-По-Головам. Эта сила заполнила образовавшуюся душевную пустоту. Исходя из этого, Делик должен был стать лидером, должен был приказывать и вести, но он не пожелал, тотчас отдав место лидера Като вместе с половиной своей силы. На тот момент объяснить этого действия он уже не мог, он всего лишь хотел что-то сделать для Като, чтобы тот никогда не грустил, чтобы был всегда рядом, чтобы любил его. Он был готов, не задумываясь, пожертвовать ради Като всем, что имел. И Като принял этот дар, как должное.

- Ну что, Като-чан? – Делик усмехнулся, спрыгивая с края чаши. – Пойдем пугать плохих детишек?

- Да, – внутри бога иллюзий с новой силой разгорелась жажда мести. – Они обязаны полюбоваться монстром, которого так сильно хотели увидеть.

Боги покинули круг и на следующий день вернулись обратно к своему покинутому домику, одиноко стоящему на отшибе деревни. Насильники, не нашедшие своих жертв внутри, устроили настоящий погром, сломали всю мебель, вещи, разбили стекла на окнах, поскидывали солому с крыши и оторвали дверь. Сами же они обнаружились с другой стороны домика, которая смотрела на деревню. Делик с Като бесшумно опустились на крышу, решив подслушать последний разговор смертников, сидящих на траве.

- Сбежали, трусливые твари, – вздохнул один из насильников.

- Все веселье испортили, – кивнул головой второй. – А я так хотел опять позабавиться с нашей улыбчивой принцесской!

- Да вернутся они, я уверен! Сам посуди, куда им идти?

- Ты прав, они еще слишком мелкие, чтобы выжить в лесу в одиночку.

- А если они в другую деревню дунули?

- Не, там ведь их тоже изгонят, камнями закидают. Знак проклятых они все равно не смогут убрать, а все люди в Реальном мире знают легенду.

- Я тоже думаю, что они скоро вернутся. Интересно, расплачутся ли наши проклятые детки, когда обнаружат, что их хлипкий домик разорен?

- Я бы с удовольствием посмотрел, как принцесска опять будет хныкать и звать своего дохлого защитничка!

- Не напоминай, а то от этих воспоминаний у меня встает и сидеть неудобно, штаны сразу жмут, – пожаловался сидящий с самого края насильник, с недовольством принимаясь поправлять член в штанах.

- Я польщен, – неожиданно сзади раздался насмешливый голос Делика. Насильники разом повернулись и удивленно уставились на двоих подозрительно знакомых парней.

- Приятно знать, что я такой сексуальный, – продолжил Делик, опираясь на косу.

- Эй! Вы кто такие? – насильники поднялись на ноги и насторожились, готовые к обороне.

- Неужели не узнал, сладкий? – ухмыльнулся Делик. – Я принцесска, а рядом со мной защитничек.

- Да ты шутишь! – один из парней нервно сглотнул, делая шаг назад.

- Вы, кажется, обещали нам сегодня незабываемое веселье, – Като подал голос, сжимая в руке флейту. – Приносим извинения за опоздание.

- Вы не можете быть теми слабаками! У вас нет белых прядок и вы старше, и...

- Так мы же чудовища, разве не это вы все время твердили, когда избивали меня и Делика? – Като оскалился, прожигая испуганных мучителей звериным глазом. – Только не говорите мне, что вы в это не верили.

- Мы... – начал было один из парней, но осекся.

- Что ж, если никто не против, то приступим к веселью, – злорадно произнес мастер иллюзий, выбирая жертву. – Веселиться мы, пожалуй, будем по вашим правилам. Ты! – он указал на блондина. – Отрежь своему дружку со шрамом на щеке его достоинство.

- Что?! – насильники были шокированы, но самым странным было то, что блондин покорно взял осколок разбитого стекла и направился к своему перепуганному до ужаса другу. Ребята были бы и рады сбежать, но звериный глаз пригвоздил их к месту.

- Нет! Пожалуйста! – истошно завопил юный насильник, когда его светловолосый друг приступил к выполнению приказа.

Мучители кричали, молили, и плакали, но Като с Деликом лишь молча наблюдали за представлением, наслаждаясь осуществляющейся местью. Като убивал парня со шрамом на щеке медленно, отдавая блондину приказ за приказом и заставляя остальных друзей наблюдать за ужасающей картиной. После того, как изрезанное окровавленное тело рухнуло на землю и осталось там лежать, не подавая признаков жизни, блондин очнулся от наваждения и принялся рвать на себе волосы, осознавая, что только что натворил.

- Като-чан, позволишь мне повеселиться? – промурлыкал Делик, вопрошающе заглядывая в глаза лидера.

- Конечно, развлекайся, – Като довольно кивнул, наблюдая, как Делик спрыгивает на землю перед перепуганными насильниками.

- Я веселюсь немного иначе, чем вы, – мальчишка предупредил трясущихся от страха парней. – Но я уверен, что вы оцените это по достоинству. Скажу иначе: вы просто умрете от восторга перед моим мастерством.