Но Року был его учителем. Он должен был продолжать идти вперед.

- Аанг? – голос Сокки был тихим. Взволнованным.

- Быть Аватаром – полный отстой.

- Угу, я тебя слышал, - Сокка одной рукой обнял его за плечи. – Как бы я хотел, чтобы мы тоже были с тобой в том огненном зале. Может, если бы Року увидел, что ты не один в этой заварухе, он дал бы нам совет получше.

- Ты так думаешь? – с надеждой спросил Аанг.

- Эй, почему нет? Племя Воды. У нас есть репутация. – Сокка отпустил его. – Идем, мы заставим Тоф сказать её прикрываемому, чтобы он прикрывался за кем-нибудь ещё.

- Ты хочешь сказать, что собираешься попробовать, - скептически спросил Аанг.

- Чертовски точно. Зачем ещё нужна семья?

***

«Агни, сохрани меня от семейных разборок». Хьёдзин указал на участок трюма.

- Ты, иди туда, – указал на нишу из коробок. – Ты - туда. – Предостерегающе положил тяжелую руку на самого крикливого из граждан. – Ты? Пойдешь со мной.

Поднялась волна протестов. Капрал Шони взглянул на него, а рядовой Рикия нацепил весьма тревожащую улыбочку.

- Я выслушаю каждого из вас, по отдельности. – Он знал трюк, как модулировать голос так, чтобы его слышали люди в истерике, и при этом не кричать. Капитан Лу-шан был настоящим мастером. Хьёдзин… ну, он надеялся, что у него получалось приемлемо. И он был благодарен за нескольких одолженных морпехов в качестве подкрепления. «Я скучаю по вам, капитан. Сильно». – Мы обязательно разрешим этот вопрос, даже если мне придется тащить сюда генерала с его чаем.

Как он и рассчитывал, замечание застигло оба пылающих гневом семейства и ворчащих зевак врасплох, посулив им шанс покрасоваться вместо того, чтобы создавать проблемы. Хорошо.

- А если мы не решим вопрос, - безжалостно продолжил Хьёдзин, - то придется пригласить сюда принца с его чаем.

Это не было полной тишиной, но жалобы смолкли, перейдя в шепот. Он видел, как вспотели люди.

«Ха, ты готовишь отличный сахарный дым, парень. Но все знают про твой чай».

Это была вина Амаи. Целительница пыталась продолжать учить своего ученика в перерывах между интригами, планами и рассыпанием снега по палубе капитана Джи. И данный урок приводил её в отчаяние. Исцеление было столь же тесно связано с травами, как и с покорением, но Амая никак не могла понять, как молодой человек, способный до секунды выдержать травяной отвар, чтобы он обладал максимальной исцеляющей силой, не мог заварить чай, который люди могли бы пить и не морщиться.

Сделав однажды ошибку и согласившись принять чашечку от морпехов сержанта Кьё, Хьёдзин думал, что он понял. Чай был… бодрящий.

К несчастью, Амая пересказала это Айро. В деталях. И, как она думала, наедине.

Когда Хьёдзин спросил рядового Сукэкуни, в чем же проблема, тот поморщился и объяснил, что в корабельных коридорах не бывает уединения. Может, в каюте, если никто не услышит через переборку. И ещё в нескольких местах на корабле. Что удивительно, в душевой – все всё видели, но никто не признавался в увиденном. Кажется, временами только это и помогало принцу пережить день. Хьёдзин видел стражников с меньшим количеством шрамов.

«Прости, что упомянул про чай, парень, но это хотя бы их утихомирило».

- Ну, ладно, - сказал Хьёдзин Чуанли, суетливому педантичному строителю, который хорошо умел укладывать камни, но не быть запертым в большой металлической коробке на протяжении недель. – Из-за чего весь сыр-бор?

Несколько споров, повеселившихся морпехов и девичью истерику спустя, Хьёдзин приковылял в свой семейный закуток. Осторожно обошел пирожок Лим и Даю и с драматичным вздохом уселся на пол.

- Папочка!

А, обнимашки. Мир снова был в порядке.

- Все держались подальше от неприятностей?

- Эм…

Ой-ёй. Но никто не истекал кровью. И при настоящей беде пришли бы Вэны из соседнего закутка. Хьёдзин приоткрыл один глаз, послав Лули молчаливый вопрос…

«О».

- Новая прическа? – «Я покойник».

- Мейшанг разбирается с Джинхаем. – Лули выглядела веселой, встряхнув волосами, которые теперь едва касались её плеч, когда были не заколоты.

- А-а… – если бы он уделял внимание, то услышал бы доносящееся от соседей бормотание. Любопытно, как быстро вырабатывается привычка не прислушиваться к соседям.

- Было бы не так коротко, не настаивай он, что может их подровнять, - заметила Лули.

- Точно, – Хьёдзин взглянул на дочерей, которые пытались спрятать подозрительные улыбки. Безуспешно. – Что вы натворили?

Пара глаз невинно моргнула. Здесь крылась история.

- Мейшанг предложила им шанс подстричь ему волосы, - сухо сообщила Лули.

Улыбки стали чуть шире.

Хьёдзин сел, чтобы посмотреть на их девочек, твердо уверенный в том, кто здесь был заводилой. Они обе выглядели милыми славными девчушками. Даю такой и была, но Лим? Не совсем.

- Ну, ладно, сокровища, выкладывайте.

- Мы сказали, что подумаем об этом, - ответила Лим, широко раскрыв невинные глаза. – Потому что мама и папа говорят, что всегда надо думать, прежде чем делать что-то безумное.

Хьёдзин старался не особо хихикать.

- Да он сегодня глаз не сомкнет.

- Не-а! – Лим подскакивала на месте. – Ты тоже так делаешь на допросе!

- Ш-ш-ш! – Даю поднесла палец к губам. – Не выдавай!

- И в мыслях не было, - твердо пообещал Хьёдзин.

Лули подавила смешок.

«Черт. Она меня раскусила».

С другой стороны, так было всегда. Именно за это он её и любил. Внешний вид – это хорошо, умение работать с нефритом тоже было полезно для семьи… но та, кто понимает? Бесценно.

- Так что стряслось на этот раз?

- О, проклятье! – Хьёдзин всерьез подумывал о том, чтобы снова растянуться на полу. Не-е, он был сделан из более крепкого теста. Может быть. – Спор вышел из-за гребня. Мальчик №1 дал его девочке №1, девочка №2 говорит, что он обещал подарить его ей, девочка №3 – которая является его сестрой – клянется, что гребень выглядит в точности как тот, что пропал из её шкатулки. После нескольких раундов мы обнаруживаем, что она встречается с мальчиком №2, которого не одобряет её семья, и может быть, она сама подарила гребень ему…

- Уй, - согласилась Лули.

- Проблема в том, что мы напихали слишком много людей в стальную банку, и нам ехать ещё минимум неделю, - вздохнул Хьёдзин. – Ли жил так три года? Неудивительно, что он… - «Дети слушают. Хьёдзин, будь осторожен». – … немного странный, - закончил он.

- А можно остановить корабль и выйти на берег? – с надеждой спросила Даю.

- Пока нет, - твердо сказала Лули. – Если мы остановимся, то придется снова грузить всех на борт, а ты знаешь, что происходит, когда ты помогаешь мне запаковывать и распаковывать вещи, так? Вещи теряются, и требуется время, чтобы их найти, и… - она чуть помедлила, - у нас нет времени. Пока нет.

Лицо Даю немного скуксилось, но она кивнула. Хьёдзин спрятал гримасу. Они старались не рассказывать детям всю неприглядную правду. Ни один ребенок не должен знать, что на свете есть люди, которые убьют их только за то, что они появились на свет. Но то, что война, бушующая по другую сторону Стены, была рядом и была такой же реальной, как монстры под кроватью… Да, они знали. Они старались быть храбрыми, очень-очень старались быть лучшими малышками до тех пор, пока не пройдет война. И он не собирался злиться и что-нибудь бить. Во-первых, он был стражником, и даже если он родился за стенами Ба Синг Се, нельзя идти на поводу у своего нрава.

Во-вторых… люди, которых надо было побить, находились не здесь.

- Не волнуйтесь, - сказал он дочерям вместо этого. – Я знаю капитанов. Джи сделает всё, что в его силах, чтобы ссадить нас с корабля при первой возможности.

И он не хотел, чтобы его дочери даже подозревали, почему. Безумие замкнутого пространства было плохо, но, скорее всего, его можно пережить. А вот попасть под атаку Народа Огня, пока на борту находились гражданские? Это должно было возглавлять список ночных кошмаров капитана Джи. Сразу после пункта «подорваться на вулкане».